Читать книгу "Остаться в живых. Психология поведения в экстремальных ситуациях - Лоуренс Гонсалес"

Осознанные движения правой стороны тела начинаются в двигательной области коры головного мозга левого полушария и проходят через корково-спинномозговой путь и через множество его аксонов. Если человек переносит инсульт, который пагубно влияет на двигательную область коры головного мозга, правая часть тела оказывается парализованной. Всё, включая мускулы лица, перестает работать. Если перенесшего такой инсульт человека попросить улыбнуться, то улыбка получится кривой. Но если вы случайно пошутите, а он спонтанно рассмеется, то его улыбка будет симметричной и совершенно нормальной. Это объясняется тем, что эмоциональные реакции контролируются частями мозга, которые инсульт не затрагивает: передней частью поясной извилины, средней височной долей и базальными ганглиями. Точно такую реакцию можно наблюдать у пациентов, перенесших мозговую травму. В мозге существуют по крайней мере две отдельные системы, отвечающие за поведение. То, как человек превращает опыт в знания или запоминает его, имеет прямое отношение к проблеме выживания.

Психолог и основатель Общества эффективной деятельности человека в экстремальных условиях (Society for Human Performancein Extreme Environments) Эфимия Морфью рассказала мне несколько случаев, когда аквалангистов находили мертвыми, хотя их акваланги были наполнены воздухом, а дыхательное оборудование — в рабочем состоянии. «Единственной причиной смерти, — пояснила Эфимия, — было только то, что аквалангисты сами вынимали изо рта трубки. Исследователи долго бились над тем, чтобы найти хоть какое-то другое объяснение их гибели. Но ни к чему более они не пришли». Судя по всему, некоторые люди чувствуют, что задыхаются, когда оборудование для дыхания закрывает им рот и нос. Они просто снимали под водой маску, чтобы рот и нос оставались открытыми.

По сути, жертвы таких несчастных случаев поступали вполне логично: в нормальных условиях для дыхания необходимо держать открытым нос или рот. Однако в неестественных условиях подводного плавания с аквалангом это приводит к гибели. Вероятно, чувство удушья появилось из-за предыдущего опыта, который осознанно не отложился в их уме. Поэтому аквалангисты не знали, что их организм не терпит того единственного, что спасает их под водой, — маску и трубку. Разумеется, находясь на суше, вряд ли они стали бы утверждать, что под водой можно выжить без доступа воздуха. Следовательно, в критический момент принятия решения голос разума не смог противостоять эмоции.

Морфью тоже хотела понять, о чем думали аквалангисты, когда лишали себя воздуха. Ответ простой: они не думали. За них все решили имплицитная память и эмоции. Мы правомерно считаем, что разум — наше высшее эволюционное достижение. Ведь недаром наш вид называется «человек разумный». Но для человеческого организма, попадающего в ситуацию смертельной опасности — человеческого организма, который на протяжении всей своей эволюции полагался главным образом на эмоции, — познавательные способности совершенно не нужны. Разум работает медленно. Как писал Ремарк, на него нет времени.

Во время экстремального отдыха случаются загадочные трагические обстоятельства, к которым чаще всего приводят неразумные решения и нелогичные действия. Это тоже объясняется взаимодействием двух сфер — эмоциональной и познавательной. С точки зрения инстинкта выживания аквалангисты поступали правильно, так как желание дышать врожденное и контролировать его иногда сложно. Выживают те, кто умеет управлять своими импульсами, а те, кто не научился, — погибают. Я привожу самое простое объяснение сути выживания, и совершенно неважно, где развиваются события — в кабине военного самолета или в джунглях.

Когда я учил свою дочь Амелию кататься на сноуборде, она падала всего два раза, и то лишь из-за того, что слишком надавливала ведущей ногой на доску. Если ближе к спуску с горы перенести слишком много веса на ногу, которая стоит на основании, то доска зарывается носом и вы падаете. Причем падаете довольно сильно — у вас болит все тело. После первого падения следует постоянно напоминать себе, что мышцы ног должны быть напряжены, чтобы нос сноуборда не зарывался. Можно устать или отвлечься — и снова упасть, чувствуя себя так, будто вас отправили в нокаут на боксерском ринге. После второго падения возникает эмоциональная помета. Как только вы начинаете расслаблять мышцы ног, у вас возникает крайне неприятное предчувствие. Вам кажется, что сейчас на вас сбросят сейф, и тогда вы моментально напрягаете мышцы ног. Больше вы уже никогда об этом не думаете.

Таким образом, эмоциональные пометы и связанные с ними чувства оказывают неоценимую помощь логическому мышлению и рациональному восприятию. Однако при определенных обстоятельствах, особенно когда вы сталкиваетесь с незнакомой и серьезной опасностью, эти пометы могут оказаться ловушкой.

Глава 3

Карта мира

Когда я был подростком, то старался быть таким же невозмутимым, как отец. Иногда он рассказывал мне о разнице между человеком, который из кожи вон лезет, чтобы казаться хладнокровным (это был я), и человеком, который на самом деле оставался всегда спокойным (это был мой отец, хотя он никогда не выставлял себя в качестве какого-либо примера). В те годы я уже пускался в разные рискованные мероприятия, и как-то отец заметил, что бесполезная смерть не имеет никакого отношения ни к хладнокровию, ни к рассудительности.

Прошло много лет. Однажды летом я участвовал в маневрах Восемьдесят второй авиадесантной дивизии. Маневры проводились с применением боевых патронов и проходили в Форт-Брэгге — одной из основных военных баз. Я находился с частью рейнджеров[21]. Несколько дней мы летали на вертолетах, стреляли ракетами и взрывали танки. В общем, весело проводили время. Впрочем, больше всего меня интересовала подготовка рейнджеров, которая, как известно, очень суровая. Курс обучения длится восемь недель. Он начинается в Форт-Беннинге в Джорджии и иногда доводит парней до штата Юта. Подготовка рейнджеров — самая интенсивная и сложная в армии США.

Однажды ночью рейнджеры должны были прыгать с парашютами в песчаные дюны. Мне прыгать не разрешили, поэтому я ждал их на земле. Сначала я услышал звуки стрельбы в лесу, а потом гул «Геркулесов» — военно-транспортных самолетов C-130. Луна еще не взошла, на западе ярко мерцало созвездие Большая Медведица. Я шел по пустыне, которая десять миллионов лет назад была морским дном. Стояла такая темная ночь, что, пробираясь по дюнам, я ничего не видел на расстоянии вытянутой руки. Вдруг одна из звезд на юге превратилась в мощный источник света. Я понял, что это и есть место сбора парашютистов, и пошел в ту сторону.