Читать книгу "Север. Восходят звезды - Влада Ольховская"

От неожиданности девушка отшатнулась от него и чуть сама не упала в бархан, Хэллоуину пришлось осторожно поддержать ее когтистой лапой.

– Ты нормальный вообще? – укоризненно поинтересовалась Тира.

– Нет, этим никогда славен не был.

– И зачем я спросила это у того, кто превратился в собаку…

– В адскую гончую, – уточнил Хэллоуин.

– А есть разница?

– Масштаб разрушения другой.

– Ты ведь универсал, так?

Его стратегия, похоже, сработала: убедившись, что он способен ее игнорировать хоть весь день, Тира сама потянулась к нему. Хэллоуину хотелось вильнуть хвостом, но он не первый раз перевоплощался в собаку и сумел сдержаться.

– Ага, универсал классический, так сказать.

– Неправда, не классический, – возразила Тира. – Насколько мне известно, универсалы уже много поколений отказываются от своих сил, а ты свои используешь так свободно… тебя это не угнетает?

– С чего бы? – поразился Хэллоуин. – Знаю я других универсалов, я с ними жил, знаю как облупленных. Поверь мне, отказ от сил их ни до чего хорошего не доводит, это противоестественно.

– Это выбор, да и не самый плохой.

– Да? А вот теперь представь, что люди решили все дружно отказаться от умения ходить на двух ногах. Мол, назад к истокам, правы были обезьяны, будем перемещаться только на четвереньках. Все вокруг сделано с учетом хождения на двух ногах? Плевать, у нас теперь новые ориентиры, будем ползать, пока мир не треснет!

– Ты не в ту степь повел, – покачала головой Тира. – Универсалы хотят быть похожими на людей. Ты хочешь сказать, что люди ущербны?

– Нет, я хочу сказать, что универсалы, пытающиеся походить на людей, ущербны. Мы рождаемся такими, какими и должны быть, природа мудра, она создает лучшее. А все наши попытки что-то изменить похожи на игры ребенка с идеальной игрушкой. Мы можем создать что-то новое, даже что-то принципиально отличающееся от оригинала. Но чаще всего получается такая ересь, что проще ее закопать и забыть, где она покоится. Да, универсалы презирают свою сущность, и мне жаль их. А я себя люблю таким, какой есть. И не зря – я же классный, согласись! – подмигнул он Тире.

Она постаралась сдержать улыбку, но не получилось. Вот теперь Хэллоуин позволил себе вильнуть хвостом.

Он не лгал ей, он действительно не стеснялся себя. С чего ему стесняться преимущества? Его сила была естественной, в ней он находил гармонию… она помогала ему спасать жизни! Разве это не важнее, чем кем-то там на коленке состряпанный культ?

– Беда современного мира в том, что идеалы ищутся снаружи, а не внутри, – рассуждал Хэллоуин. – У вас, людей, та же ботва, что и у нелюдей. Вы объявляете кого-то непомерно крутым и стремитесь стать им вместо того, чтобы быть собой. А зачем?

– Чтобы стать лучше.

– Зачем становиться лучшей версией кого-то другого, если можно стать лучшей версией себя?

– Потому что некоторые врожденные черты – не такое уж благо, как ты пытаешься показать.

Было в ее голосе что-то странное в этот момент, печаль, насторожившая Хэллоуина. Он хотел узнать больше, расспросить ее, пусть и осторожно, но не успел: земля под его лапами начала вибрировать.

– Похоже, у нас компания! – предостерег Хэллоуин.

Тира тоже заметила дрожь земли:

– Да, что-то приближается! Не нападай на него первым.

– На кого?

– Кто бы ни появился! Мы не знаем, чье это воспоминание и чего здесь ожидать. Поэтому ничего не делай, пока не сделают тебе.

– Если мне сделают что-то вроде отрубания головы, драться будет уже поздно, – проворчал Хэллоуин.

Но он и сам не спешил нападать. Это в кластерных мирах он всегда знал, чего ожидать, он изучил их, сделал своей игровой площадкой. Здесь все было по-другому, реальности не было, а то, что ее заменяло, могло в любой момент исказиться.

Когда существо, вызывавшее дрожь земли, наконец появилось, Хэллоуин невольно порадовался, что не бросился на него. Это было нечто среднее между червем и змеей, огромное, аркой перекинувшееся через дорожку. Оно обдало их волной песка, но не тронуло и скоро вновь скрылось в пустыне, оставив за собой лишь причудливый бархан. Теперь Хэллоуин знал, откуда они появляются – и их количество в этой пустыне пугало.

– Откуда ты знала, что он не нападет? – поразился наемник. – Что, ваши теоретические исследования сказок африканских народов дают такие результаты?

– Да ничего я не знала наверняка, – отмахнулась Тира. – Просто это основное правило Междумирья: лучше не тронуть, чем тронуть и пожалеть. Запомни, кстати.

Но прозвучало это не слишком убедительно, и Хэллоуин впервые задумался о том, что она говорит им не все.

Они двинулись дальше, и за очередным барханом пустыня превратилась в цветущий сад, полный разрушенных домов. Они не развалились от старости, напротив, коттеджи выглядели новыми – но поддавшимися чьей-то сокрушительной силе. Их стены были раздроблены, стекла – разбиты, и даже металлическую крышу кто-то изогнул. Это было разрушение ради разрушения, которое в жизнерадостном солнечном мире казалось неуместным и от этого еще более пугающим.

Хэллоуин старался напоминать себе, что это лишь иллюзия, порожденная Лабиринтами памяти, но получалось все хуже. Трава под его лапами была настоящей, ветер приносил запах яблок со стороны деревьев, земля, если ее раскопать, не превращалась в твердый камень коридора, а оставалась землей.

И существа в этом мире были настоящими, Хэллоуин понял это, когда увидел их. Они выглядывали из разрушенных домов и ими же вырытых траншей в земле, они определенно почувствовали, что у них появилась компания. Они были знакомы Хэллоуину, но лишь отчасти. Перед собой он видел странные, изуродованные версии нелюдей, населявших кластерные миры. Здесь были вампиры – но слишком похожие на оборотней. Огры – поросшие древесными ветвями. Ифриты – дымчатые, призрачные, потерявшие остатки разума. Хэллоуин даже издалека видел, что никто из них не способен на переговоры. Может, когда-то они и были обычными нелюдями, но здесь, в воплощенном воспоминании, они превратились в хищников, способных лишь убивать.

– Это снова не мое воспоминание, – отметил Хэллоуин.

– Ну и не мое тоже! – резко и зло ответила Тира.

– Да ладно, не кипятись! Чего ты взъелась?

– Потому что ты меня все время в чем-то обвиняешь!

– Я? Даже не думал. Ты хоть знаешь, что это за зомбаки, великая ученая?

– Это не зомбаки, это Свора.

– А поконкретней нельзя?

– Многие из существ, случайно оказавшихся в Междумирье из-за стихийных порталов, умирают сразу, но некоторые выживают, – пояснила Тира. – Энергия этого мира меняет их, делая другими. Свора – это существа, которые не родились в Междумирье, а попали сюда извне. Они уже не помнят, кем были раньше, они вообще ни о чем не думают, им просто хочется есть. Этим они похожи на зомби, ты прав, вот только зомби гораздо слабее!