Читать книгу "Лучи уходят за горизонт. 2001-2091 - Кирилл Фокин"

— Такие очевидно бессмысленные и провальные выпады, — с умным видом вещал Иоанн, — скорее удел каких-нибудь международных маргиналов, вроде КНДР или Ирана…

Но думал Иоанн совсем о другом. Они говорили со Стивеном об этом прошлым вечером — уже довольно давно его друг начал внезапно замолкать, как только речь заходила о Лоре… Сначала Стивен отказывался ехать её встречать, но не смог устоять перед яростной атакой Иоанна, горевшего этой идеей. Стивену по какой-то причине очень не нравилась Лора, но он предпочитал отмалчиваться, хотя Иоанн и пытался всячески расколоть его.

— Ты уверен что она… — сказал Стивен вчера. — Действительно настолько хороша?

— О чём ты, Стив, — ответил Иоанн. — Она — стерва, это правда, но она знает себе цену.

— Ты уверен, что она… — повторил Стивен. — Та, кто тебе нужен?

— Думаю, да. Она необычна, Стив, понимаешь, она отличается от всех остальных…

— Да… — протянул Стивен. — Может быть, но…

— Что «но»?

— Ладно.

— Ты что-то хотел сказать!

— Ладно, ничего.

— Стив, прекрати.

— Просто забудь.

Иоанн не стал настаивать — в самом деле, не пытать же друга.

Они остановились на кромке аэродрома. Как и положено красавице-блондинке, прибывающей на личном самолёте, Лора задерживалась. Иоанн со Стивеном вышли из машины и стали наблюдать за жизнью аэропорта. Приземлились целых два пассажирских самолёта, «аэробус» и «боинг», — необычная активность для аэропорта размером едва ли с одну десятую их поместья в Фарнборо, подумал Иоанн.

Он первым разглядел приближающийся из облаков и блестящий на солнце «гольфстрим». Самолёт сделал круг и стал заходить на посадку.

Когда он остановился, Иоанн и Стивен вернулись в машину, подъехали к опущенному трапу и снова вышли из неё. Сперва спустился сопровождающий Лоры, потом появилась и сама девушка — её длинные светлые волосы, заботливо уложенные на время полёта, вмиг растрепал порыв ветра. Лора пошатнулась, ухватилась за поручень, но устояла на ногах.

Иоанн подошёл к трапу и, когда она уже была на последней ступеньке, подал ей руку:

— О-о, привет! — Лора оперлась на его руку и спрыгнула на землю. Иоанн легонько приобнял её, и она не отстранилась. Вынесли вещи — три здоровенных чемодана «Луи Виттон» с трудом поместились в багажник «мерседеса». Сопровождавший Лору лысый человек позвонил её отцу — Лора вырвала у него телефон, сама сказала отцу пару слов, пожала руку сопровождающему и забралась в машину.

Стивен сел на переднее сиденье, а Иоанн устроился сзади, рядом с девушкой.

— О, ребята! это так прекрасно, что вы приехали меня встретить! — затараторила Лора, как только они тронулись. — Это был потрясающий полёт, я прочитала книжку — прямо от начала и до конца, впрочем, книжка была не такой уж большой, но всё равно эти два часа прошли незаметно… Спасибо вам, я так рада вас видеть!

В дороге Лора болтала почти без умолку, что было совсем на неё не похоже. Стивен молчал, а Иоанн кивал и лишь иногда задавал вопросы. За те полчаса, что они ехали до Туна, Лора успела рассказать ему про лето (она провела его в Гибралтаре и на Сицилии), про своих родителей, про новинки кино и про спектакль по Эсхилу, который они с матерью смотрели на сцене древнегреческого театра в Сиракузах: «Две с половиной тысячи лет назад там ставил сам Эсхил!»

За эти тридцать минут Иоанн узнал о Лоре больше, чем за все предыдущие годы знакомства. В дороге они сделали селфи — и поздно вечером Иоанн увидел в «Фейсбуке» коллаж со своим участием. Они переписывались до половины второго ночи, и, засыпая, Иоанн представлял, как будет знакомить Лору с родителями и как четверо взрослых сядут за стол, решая, играть ли свадьбу сперва в Англии, а затем в Италии — или наоборот. «Она, — решил Иоанн, — будет моей женой».

20 мая 2016 года. Тун

К вечеру закончились дожди, лившие три дня, и праздничный ужин накрыли в парке под открытым небом. Двери замка были распахнуты, на лужайке со стороны озера стояли столы с белыми скатертями, подсвеченные разноцветными лампами. Газон ещё не высох, и, случайно оступившись с дорожки, можно было испачкать туфли.

За центральным столом рассаживались выпускники этого года — девушки в вечерних платьях и юноши в смокингах. Рядом с ними сидели преподаватели, а за боковыми столами — остальные классы. Это был не их праздник, но Смайли ежегодно собирал всех учеников на прощальный ужин и иногда даже произносил речь. Сидеть приходилось долго, выслушивая множество нудных выступлений, а потом до утра общаться с друзьями и с преподавателями на отвлечённые темы, поэтому ученики младших классов чаще всего стремились улизнуть с мероприятия.

Пожалуй, впервые Иоанн видел всех своих одноклассников за столом — через год им предстояла та же инициация, и ребята повзрослели достаточно, чтобы понять и оценить происходящее. Для Иоанна день был особенным вдвойне: заканчивал обучение в школе-интернате класс Лоры.

Он видел её — она сидела вполоборота, положив обнажённую руку на спинку стула, и смеялась, волосы, зачёсанные набок, покрывали спину, в аккуратном ушке сверкала серёжка с бриллиантом. На ней было красное платье с круглым вырезом. Она не смотрела на него — просто не знала, с какой стороны он сидит. Они не виделись в последнее время и почти не общались. Их история, знал Иоанн, сегодня заканчивается.

С той весны, когда он влюбился в Лору и стал постоянно думать о ней, прошло всего два года, но для него эти два года оказались равны целой жизни. Взросление, думал Иоанн, не измерить количеством пережитого или осознанного: ты изменяешься каждую минуту, каждый миг, и то, что казалось тебе Вселенной вчера, становится незначительным и мелким сегодня. Ничего не поделать, так и должно быть, рассуждал он, есть этапы, которые нельзя пропустить, как ступеньки на лестнице. Их надо пройти все, шаг за шагом, один за другим, складывая в копилку опыта что-то новое — в этом, полагал Иоанн, и состоит смысл жизни.

Пока Смайли держал свою короткую речь, Иоанн, собрав со стола всё самое вкусное, ужинал. Некоторые младшеклассники за соседними столами были настроены продержаться без еды до конца официальной части, но Иоанн не был столь наивен — после Смайли микрофон передали в руки директору, потом куратору, потом нескольким учителям, потом представителю школьного совета и так далее, и так далее…

Лора не стала брать микрофон. За него дрались её подружки, а она глядела на это свысока, с лукавым озорством в глазах. До сих пор никто так не нравился Иоанну, как Лора; Иоанн и сам понимал, что слишком влюблён в неё, хоть и повторяет мантры о «юношеском максимализме» и «переходном возрасте». Мантры не работали, и Иоанн не мог отвести от Лоры взгляд. Но два года — срок огромный.

Иоанн готовился к поступлению в Политическую академию Аббертона, недавно созданную при активном участии Европейского парламента и Совета министров Европы, и подготовка отнимала всё его время. В следующем учебном году Иоанну предстояло написать большую работу по истории в качестве одного из вступительных экзаменов — он пока не посоветовался с отцом, но думал взять какую-нибудь тему из истории Византии. Уж больно нравилась ему трагическая и в то же время возвышенная, недоступная пониманию современников судьба Восточной Римской империи, сохранившей светоч культуры и духа великого Рима, пронёсшей его сквозь Тёмные века.