Читать книгу "Рокоссовский - Борис Соколов"

В районе Ишима отдельный кавалерийский дивизион под его командованием внезапно атаковал село Виколинское, занятое крупными силами белогвардейцев. В стане врага возникла паника. Однако малейшая задержка атаки — и враг придет в себя, поймет, что силы атакующих невелики. Вон на околице уже разворачивается для боя артиллерийская батарея противника. Решение созрело мгновенно. Рокоссовский берет двадцать всадников и с шашками наголо — на батарею. Она открывает огонь. Свистит картечь. Но красные конники прорываются к орудиям. Рокоссовский спрыгивает с коня возле поднявшего руки белого унтер-офицера и голосом, в котором звучит угроза и приказ, говорит:

— Видите — казаки? Огонь по ним! Будете стрелять — будете жить.

И орудия повернулись и открыли беглый огонь по казакам.

За этот бой Рокоссовский получил свой первый орден Красного Знамени».

В представлении Рокоссовского к этому ордену было дано описание его подвига: «4 ноября 1919 года в бою под селом Виколинское… тов. Рокоссовский, действуя в авангарде 262-го стрелкового полка и непосредственно управляя вверенным ему дивизионом, прорвал расположение численно превосходящего противника. В конном строю с 30 всадниками атаковал батарею противника и, преодолев упорное сопротивление пехотного прикрытия, лихим ударом взял батарею в плен в полной исправности…» Далее следовал краткий вывод: «Ходатайствовать перед высшим командованием о представлении тов. Рокоссовского к ордену Красное Знамя».

В. И. Кардашов в своей биографии Рокоссовского следующим образом описал бой под Омском 7 ноября 1919 года:

«…Бригада Ивана Грязнова следовала за отступающим врагом по пятам. Канун второй годовщины Великой Октябрьской революции они отметили освобождением станции Мангут в 85 верстах к востоку от Ишима. От пленных, захваченных на станции 262-м полком, комбригу стало известно, что неподалеку от Мангута, в станице Караульной, размещается колчаковский штаб, по-видимому, не предполагающий, что красные так близко. Решено было послать в тыл врага кавалеристов Рокоссовского, которые меньше устали во время перехода к Мангуту.

Получив задание, Рокоссовский незамедлительно выступил с основными силами дивизиона. Ночь на 7 ноября дивизион провел в пути. Через вражеские порядки прошли удачно, и в первую очередь потому, что имелись хорошие проводники — пленные колчаковские солдаты. К рассвету дивизион тихо и незаметно подошел к Караульной. Над станицей господствовала тишина. Рокоссовский решил еще раз использовать пленных, сохранивших погоны: нацепив их, бывшие колчаковцы направились в станицу и вскоре возвратились, ведя за собой снятых вражеских часовых. Они подтвердили, что в Караульной действительно находится штаб колчаковской дивизии и нападения красных никто не ожидает. После этого станицу можно было атаковать безбоязненно. Развернув эскадроны, Рокоссовский бросил их в бой.

Молча конники ворвались в станицу, и через несколько минут она была в их руках. Сопротивления красные кавалеристы не встретили: взяться за оружие никто не успел, да колчаковские солдаты и не хотели драться. Столкновение произошло лишь в одном месте.

Рокоссовский с группой всадников мчался вдоль улицы. Внезапно из ворот большого каменного дома выскочили две повозки, битком набитые офицерами: их было человек пятнадцать.

— Сдавайтесь! — крикнул во весь голос командир дивизиона, но в ответ раздались выстрелы. Окруженные со всех сторон кавалеристами, офицеры не подняли рук, не бросили оружия. Они, стреляя, соскакивали с повозок, пытаясь как-то организовать оборону. Рокоссовский, сопровождаемый товарищами, не медля, пришпорил лошадь и погнал ее прямо на врагов.

Первым на его пути оказался высокий, стройный офицер в распахнутом полушубке. Он, не целясь, выстрелил в Рокоссовского из нагана и промахнулся. Второго выстрела он уже не успел сделать, получив смертельный удар шашкой по голове. Еще миг — и конь Рокоссовского вздыбился над другим колчаковцем. Единственное, что успел заметить комдивизиона, — надвинутая на лоб папаха, щеточка усов над ощеренным ртом и дуло нагана, направленное на него, Рокоссовского. Мгновение, и, перегибаясь через лошадь, командир дивизиона наносит страшный удар. В ту же секунду звучит выстрел и Рокоссовский ощущает сильный толчок в плечо. Лошадь проносит его вперед, наконец он останавливает ее и оборачивается.

Все кончено, только трое колчаковских офицеров, вовремя бросивших оружие, остались в живых. Из соседних дворов кавалеристы выгоняют охрану штаба дивизии, не вылезавшую из домов во время схватки. Около убитых врагов несколько кавалеристов рассматривают только что зарубленного Рокоссовским офицера.

— Как ты его… — говорит один из них, Николай Шаблинский, обращаясь к медленно подъезжающему Рокоссовскому. — Да что с тобой?

— Ничего, думаю, страшного, ранил он вот меня, — придерживая плечо другой рукой, отвечает тот и, обращаясь к пленным, спрашивает: — Кто это?

— Генерал Воскресенский, начальник нашей дивизии, — цедит сквозь стиснутые зубы уцелевший колчаковский офицер».

Об этом же пишет и сам Рокоссовский в мемуарах: «Во время атаки при единоборстве с командующим омской группой генералом Воскресенским я получил от него пулю в плечо, а он от меня — смертельный удар шашкой».

Но этот эпизод ничего общего с действительностью не имеет. У Колчака не было начальника дивизии (или командующего омской группировкой) по фамилии Воскресенский, и ни один генерал с такой фамилией не погиб ни 7 ноября 1919 года, ни в близкие к этой дате дни. Был только один генерал-майор Владимир Воскресенский. Однако он никак не мог погибнуть 7 ноября 1919 года, поскольку 11 ноября того же года был назначен командующим артиллерией Читинского военного округа, за тысячи километров от Омска, а в мае — июле 1920 года находился на излечении в Харбине. Правда, по некоторым данным, в 1945 году генерал Воскресенский был захвачен в Харбине советскими войсками, а в 1946 году то ли расстрелян, то ли умер в лагере.

Существует версия, что Рокоссовский, а вслед за ним Кардашов просто спутали фамилию генерала. Будто бы речь идет о генерал-майоре Вознесенском, начальнике 15-й Омской Сибирской стрелковой дивизии. Однако генерала с такой фамилией в колчаковской армии тоже не было. Был полковник Николай Саверьянович Вознесенский, закончивший Первую мировую войну подполковником, в 1918 году командовавший в Омске 1-м Степным полком, а в мае 1919 года возглавивший 15-ю Омскую Сибирскую стрелковую дивизию. По утверждению радиосводки советского агентства РОСТА от 9 ноября 1919 года, он был зарублен в бою 7 ноября в бою южнее станции Мангут. Согласно сообщению газеты «Красный Урал» от 14 ноября 1919 года и радиосводки РОСТА от 7 ноября, в 12 километрах северо-восточнее станции Мангут был захвачен в плен 59-й Саянский полк 15-й Сибирской дивизии вместе со штабом дивизии, причем начальник дивизии, отказавшийся сдаться, был расстрелян на месте. Отметим, что деревня Караульная (в дальнейшем село Караульное), где был ранен Рокоссовский, находится не к югу, а к северо-востоку от станции Мангут, так что он, в принципе, мог убить 7 ноября полковника Вознесенского.