Читать книгу "Американская разведка против Гитлера - Николай Платошкин"

Нечего и говорить, что такая деятельность Гутцайта и советской разведки в целом была и в национальных интересах самих же США, так как по крайней мере Рузвельт прекрасно сознавал, что мечты Гитлера о мировом господстве не ограничиваются Европой.

Надо сказать, что Москва пыталась бороться с нацистским влиянием в США и обычным, официальным путем.

В декабре 1937 года конгрессмен Сэмюэль Дикстейн встретился с советским полпредом в США Трояновским. Последний сообщил в Москву, что «…конгрессмен Дикстейн — председатель комитета палаты представителей по расследованию нацистской активности в США… сообщил, что, расследуя активность нацистов в США, его агенты вскрыли их связь с русскими фашистами, живущими в США». Дикстейн изъявил готовность предоставить информацию о русских фашистах, но не бесплатно, а за 5–6 тысяч долларов. Резиденту НКВД в Нью-Йорке Овакимяну дали задание собрать материал на самого Дикстейна — боялись провокаций с его стороны. Овакимян отрапортовал, что Дикстейн возглавляет целую преступную группу, замешанную в теневом бизнесе, продаже паспортов, нелегальном перемещении людей через границу и продаже всем желающим американского гражданства.

Тем не менее глава НКВД Ежов разрешил Трояновскому пойти на сделку с Дикстейном. Последний просил за свои услуги уже 2,5 тысячи долларов в месяц (большие деньги по тем временам), но НКВД был согласен поначалу лишь на 500. Наконец после длительных переговоров Дикстейн согласился на 1250 долларов в обмен на помощь, которую он, по его словам, был готов оказать исключительно из чувства симпатии к Советскому Союзу. В НКВД были в немалой степени раздосадованы таким очевидным лицемерием и дали Дикстейну характерный псевдоним Жулик.

Курировать Жулика поручили Гутцайту, и тот сообщал в Москву 25 мая 1937 года: «Мы полностью сознаем, с кем имеем дело. Жулик полностью оправдывает свое имя. Это беспринципный тип, жадный до денег, очень хитрый обманщик… Поэтому нам очень сложно гарантировать выполнение намеченной программы, даже в той части, которую он нам сам предложил»[50].

Между тем в 1938 году на смену комитету Маккормика — Дикстейна пришел комитет Дайса по расследованию антиамериканской деятельности, который сосредоточил свое внимание не на нацистах, а на коммунистах. Дикстейну в новом комитете даже не предоставили места.

Такой оборот дела подтвердил былые сомнения Гутцайта и разочаровал Москву. Гутцайт сообщал, что Дикстейн «не сможет выполнить намеченные совместно с ним меры». Он предоставил стенограммы заседаний своего комитета, списки американских нацистов и некоторые данные по военному бюджету США, но ничего секретного в этих сведениях не было. В НКВД чувствовали, что зря платят Жулику. Тот в свою очередь «обиделся» и высказал все Гутцайту: «Если мне нет доверия, то работать невозможно. Для сравнения он сказал, что несколько лет работал на Польшу, и все было ОК. Ему платили деньги без всяких вопросов. Пару лет тому назад он работал на Англию, и ему опять-таки платили хорошие деньги без всяких вопросов… А с нами одна морока… Видимо, ему и правда удалось одурачить поляков и англичан — т. е. пообещать им нечто существенное, а на самом деле отделаться мусором».

Гутцайт жаловался в Москву, что Дикстейну не удалось добиться осуждения судом (или хотя бы привлечения к суду) ни одного нацистского агента. Когда Гутцайт наконец сообщил Дикстейну в июле 1938 года, что тот не оправдывает свое жалованье, тот «возмутился и пригрозил порвать с нами, если мы перестанем давать ему деньги… (Он говорил) что на него якобы работают люди и он обязан им платить, а ему самому ничего не нужно». Гутцайту пришлось напомнить Дикстейну о том, что, по его же собственным словам, на другие страны он работал ради денег, а на СССР якобы ради идеологических соображений, «исходя из необходимости бороться против общего врага — фашизма».

Правда, по просьбе Гутцайта Дикстейн в сентябре 1938 года публично осудил то, что комитет Дайса вместо нацистов борется с коммунистами. Кроме того, он передал НКВД списки потенциальных полезных источников информации в американских фашистских организациях. Он даже предоставил расшифровки тайно записанных разговоров нацистского лидера США Фритца Куна[51] и его любовницы, которая якобы и работала на самого Дикстейна. Одновременно публично Дикстейн требовал прекращения работы комитета Дайса.

Между тем в 1937 году Голос приезжал с чужим паспортом в Москву на празднование годовщины Октябрьской революции. По рекомендации руководителя резидентуры ИНО в США Гутцайта он был принят начальником ИНО Слуцким. Обсуждались обстановка в США и перспективы дальнейшей работы. Заслуживает внимания характеристика резидента внешней разведки в Нью-Йорке Гутцайта[52], данная «Звуку»: «Когда резидентура нуждалась в проверенных и преданных людях, мы обращались к “Звуку”, и он подбирал нужных людей. Никаких провалов за все годы нашей связи с ним не было. Каких-либо подозрений или сомнений он никогда не вызывал… Жалованья от нас “Звук” не получал»[53].

Примечательно, что ФБР следило за советским резидентом Овакимяном практически сразу же после прибытия того в США. В досье американской контрразведки отмечалось: «Овакимян вербовал людей от Мексики до Канады… Американцы, которых Овакимян завербовал или контролировал, описывали его как приятного, серьезного и симпатичного, хорошо знакомого с английской (имеется в виду англоязычной. — Примечание автора) литературой, знакомого с наукой, и как человека, вызывавшего доверие у своих агентов…»