Читать книгу "Дмитрий Донской. Империя Русь - Михаил Ланцов"

– Но…

– Всех, кто откажется, я убью, – произнес и предельно мило улыбнулся Дмитрий. – Это земли христиан. И вы либо станете ими, либо уйдете. Мое человеколюбие не позволит выгнать вас голышом в пустыню. Поэтому я проявлю милосердие. Быстрая смерть ведь лучше, чем долгая и мучительная гибель в пустыне.

– Мы… – начал было говорить глава делегации и на несколько секунд осекся. – Мы должны подумать.

– Я что, разве против такого подхода? Думайте, конечно. Думать вообще полезно. А пока вы обсуждаете мое предложение, я продолжу обстрел города. Полагаю, он должен облегчить мыслительный процесс. Если завтра на рассвете я не узнаю о положительном решении, то мои легионеры начнут штурм – проходы уже сделаны вполне приличные. Захватив город, я поставлю каждого жителя перед выбором: или креститься, или умереть.

– Креститься? По какому именно обряду? – лукаво поинтересовался спутник главы делегации. – Вы хотите окрестить нас по западному обряду или восточному?

– По восточному обряду. Этот поход благословил Патриарх Константинополя. Ему и паству новую получать. Папа Римский же сейчас это сделать не в силах. А все из-за того, что за его место борются два законно избранных претендента[42], которые никак не решат, кто из них настоящий, – произнес Дмитрий и оглянулся на обступающих его вождей войск союзников. – Надеюсь, никто из моих соратников не против обращения местных жителей в христиан?

– Нет. Нет. Нет, – практически хором ответили они.

Да и что они могли ответить после столь показательной битвы? Даже госпитальеры прониклись силой легионеров, которые, по их разумению, вполне справились бы и сами. А уж после того, как Дмитрий продемонстрировал могущественные стенобитные орудия, играючи взломавшие стены Триполи, то и подавно. Конечно, злые языки шептали, что ради всего этого могущества Император продал душу Дьяволу. Но их слова плохо доходили до людей. У них просто в голове не укладывалось, как можно продать душу Дьяволу ради могущества, а потом отправиться в Святую землю, отбивать святыни. Да еще и эта смута, поразившая Святой престол, раздражала безмерно весь католический мир. Восток же наконец-то, после многих столетий разброда и шатания, оказался на удивление монолитным. И прежде всего из-за вот этого человека, что сейчас ставит условия жителям Триполи.

– Вот видите, – улыбнулся Дмитрий, обращаясь вновь к переговорщикам. – В этом вопросе мы единодушны. Так что ступайте и готовьтесь к крещению. Так или иначе этот город станет христианским в ближайшие несколько дней. Даже если мне придется вас всех убить, завозя сюда новых жителей.

Конечно, условия, поставленные Императором, были наглы и суровы. Но он ничем не рисковал. Военный успех достигнут? Безусловно. Он разгромил многократно превосходящие силы мамлюков. Осада проходит благоприятно? А то! В стене пробита дыра, и его легионеры могут в любой момент войти туда, начав захват города, в котором практически нет сил для защиты. Вот он и сходил с ума, требуя в общем-то невозможного. Капризничал. Само собой, до абсурда доводить этот вопрос Дмитрий не стал, оставив незаблокированными многие ворота. Так что самые непримиримые и глубоко верующие мусульмане смогли бежать. Возможно, это и сказалось на итоге…

Ранним утром 7 июля 1379 года жители Триполи неровными толпами вышли на обширный пляж возле города. А священники, суетясь и нервничая, готовились к массовому крещению в море. Какие-то возражения на тему того, что, дескать, море слишком велико и такие дела лучше проводить в реке, Дмитрий отмел как несущественные. И даже заявил:

– Если ваша вера так слаба для освещения моря, то я охотно уступлю новых верующих католикам.

Это ошпарило православных священников, словно удар плетки. И, засунув свои возражения в непечатные места, они со всем рвением занялись подготовкой крещения. Священники попели молитвы. Потом все жители зашли в воду. Макнулись с головой. Вышли. И получили в подарок от Императора по медному нательному крестику на веревочке. Благо, что для возможной миссионерской деятельности он этого добра прихватил несколько больших сундуков.

Тут надо отметить, что митрополит Московский и всея Руси под давлением Дмитрия проводил на землях Империи очень агрессивную политику обращения. Да ко всем соседям миссионеров постоянно слал. Вот Императору и пришлось налаживать массовое производство таких вот дежурных медных крестиков. Поэтому недостатка в них он не испытывал.

Важно отметить – религия в те годы использовалась для маркировки «свой – чужой», разделяя планету натурально на миры. Христианский мир, мусульманский мир и так далее. Православие и католичество не так сильно противопоставлялось, но и оно в какой-то мере определяло изолированность от западного мира земель восточного обряда.

Надо отметить, что Дмитрий до последнего верил в то, что Триполи не согласятся с его условиями. Ждал массового бегства, которому бы не стал мешать. И боев на баррикадах с непримиримыми смертниками, пожелавшими защищать город. А эти люди взяли и не оправдали надежды Императора. Как они могли? Что так повлияло на их решение? Сокрушительное поражение, нанесенное многократно превосходящим силам мамлюков прямо под стенами города? Или, может, чудовищные орудия, проломившие без особых усилий городские укрепления? Кто его знает? Но они согласились. И теперь священникам предстояло не только кратковременно освятить Средиземное море, но и заняться мечетями города. Ведь их предстояло превратить в храмы. Парочку мечетей, кстати, Дмитрий по доброте душевной пожертвовал католикам. Не в пустыне же им службу справлять.

Оставалось теперь понять, что делать дальше.

Энрико ходил вне себя от счастья, став не только полноценным графом, но и при крупном, полном людьми городе, хотя имел все шансы получить безжизненный призрак. Даже рыцари-госпитальеры воспрянули духом, увидев в этой победе перелом тяжелой и, казалось бы, бесперспективной борьбы. Радовались даже феодалы-добровольцы, принесшие оммаж Энрико и ставшие его рыцарями. Перед ними открывались реальные перспективы обзавестись не только землей, но и, возможно, возвыситься.

– Ты последние дни так задумчив и хмур, – поинтересовался у Дмитрия граф Триполи. – Что-то случилось? Наоборот же нужно радоваться. Такой успех!

– Я не сомневался в нем, – хмуро бросил Дмитрий. – Меня гложет совсем другой вопрос.

– Какой же?

– Ты прекрасно знаешь, что эту авантюру я задумал как акт устрашения. Не только Генуи, но и всех наших врагов. Дескать, флот Венеции и армия России вместе способны казалось бы на невозможные вещи. И мы это сделали. Я хотел завоевать этот город и уйти, оставив его на волю Провидения. Не поверишь, но даже крестить жителей я пытался по дурости, будучи уверенным в том, что они откажутся. Удивительно, но мне все удалось. Теперь можно грузиться на корабли и уплывать обратно. Но я не могу.