Читать книгу "Шпаргалка для грабителей - Валерий Гусев"

– Щас. Пить очень хочется.

Я купил в ларьке бутылку минералки. Алешка свернул пробку, глотнул. Поморщился, икнул.

– Соку хочется.

Я послушно взял пакет сока.

Алешка попил, предложил мне:

– Будешь? Как хочешь. А мне...

– Чего тебе еще хочется? – зашипел я. – Пива с чипсами?

– Чипсы без пива. – Алешка смотрел на меня ясными глазами со смешинками в их глубине. – Ладно уж, расскажу. Но на реке. А то тут очень жарко. Только купи мне...

Я молча сунул ему фигу под нос. Алешка засмеялся, и мы пошли на речку.

На той стороне реки берег весь зарос густой травой и кустарником, а на нашей стороне берег был песчаный. Мы покачались на мосту, искупались и разлеглись на горячем песочке. Он был очень приятный – чисто-белый, мелкий, и в нем попадались маленькие ракушки. Алешка пересыпал песок из ладони в ладонь и отбирал ракушки посимпатичнее.

– Маме привезу, – сказал он, – она будет рада.

– Ага, всякой ерунде, – лениво возразил я, – она очень радуется.

– Почему это ерунда? Это для нас с тобой ерунда, а для мамы подарок.

– Лех, мама этим ракушкам обрадуется и незаметно их в мусоропровод отправит.

– Щаз! Она их сложит в коробочку и куда-нибудь спрячет. А лет через десять при уборке найдет их и растрогается про наше с тобой счастливое детство. – Тут он замолчал. А я быстренько задремал. Но ненадолго. – Дим! Вот это фишка! – И мне под нос сунулось что-то ржавое и железное. – Старинная раскопка, Дим! Какого-то века.

На его грязной ладошке лежал здоровенный ржавый гвоздь. Только очень странный. Сам по себе в сечении квадратный, с острым кончиком и с квадратной шляпкой. Я взял его, повертел в руке и размахнулся забросить его в воду.

– Ты что! – завопил Алешка. – Мы его археологам подбросим. Они знаешь как обрадуются? Как дети. А детей, Дим, надо радовать. Они без радости чахнут и медленно растут. Дети, Дим...

Дальше я старался не слушать. «Пошел черт по бочкам», – говорит в таком случае папа.

– ...А мы с тобой, Дим, тоже дети... Поэтому давай порадуемся яблочному соку.

Мы по очереди приложились к пакету, а потом я сказал:

– Хватит трепаться. Рассказывай, что ты в музее натворил.

– Я, Дим, ничего там не натворил. Кроме героического подвига. Я там важнейший экспонатор спас. От рук воров и жуликов.

Алешка сидел на песке, худенький, в одних плавках, еще не загорелый, весь состоящий из ребер и других мелких косточек. Пацан, совершивший героический подвиг.

– Я, Дим, сначала растерялся... – Так я и поверил. – А потом сообразил. Я ведь почему раньше него в музей побежал? Я думал, он там что-то спер. А где он это спрятал? Я же не буду, Дим, за ним по музею шляться и за ним подглядывать. – Это еще вопрос, с Лешки станется. – И я, Дим, придумал: нужно его обогнать и эту вещь раньше спереть. Класс? Чтобы он облизнулся перед разбитым корытом. – Очень образно. И по существу. – Но я ведь не знал, где он эту вещь спрятал. И тут я вспомнил: он все время говорил этому писклявому дядьке в машине, что дело в шляпе. Понял, Дим? Он, значит, эту вещь в шляпу спрятал!

Ну а дальше все просто. В музее имелась только одна шляпа. Рядом с витриной был такой уголок – Оля называла его уголком Евгения Онегина. На самом деле у него было официальное название: «Уголок светского молодого человека начала XIX века». Там стоял столик на гнутых ножках из разноцветных кусочков дерева. На столике – колода карт, трость с набалдашником в виде головы льва, пузатые карманные часы, бюстик не то поэта, не то древнего полководца и перевернутый черный цилиндр, из которого высовывались тонкие желтые перчатки.

Алешка быстренько эти перчатки вытащил и... кое-что под ними обнаружил. Но этого ему показалось мало.

– Я, Дим, решил его напугать. Я, Дим, положил в шляпу записку. Я, Дим, ее по-старинному написал. Чтобы он подумал, что эта записка из старинных веков.

Тут мне стало немного не по себе. Представляю, что там Алешка мог написать по-старинному, из древних веков. И я его об этом спросил.

– А вот, – он переместился поближе к воде, где песок был влажным и плотным, и накорябал на нем гвоздем «старинную» записку: «Исчо разъ возъмешъ худо будитъ ниуправляимый Профъ».

Я прибалдел:

– А почему Пров?

– А потому! – Алешка приподнял футболку, которая лежала на его джинсах. – Смотри и радуйся!

Это был довольно большой и твердый лист бумаги, свернутый в два раза. Я его развернул. И сразу все понял.

Очень красиво, аккуратно на листке были нарисованы крылья, собранные из тоненьких реек и больших перьев. Каждое перышко было вычерчено со всеми подробностями. В нижнем уголке листа так же подробно было нарисовано что-то вроде растопыренного птичьего хвоста с петельками для ног.

Алешка с чертиками в глазах скромно смотрел на меня.

– Полетаем, Дим? Ты сможешь сделать такие крылья?

– По этому чертежу? Запросто. Тут все очень толково нарисовано. Только где мы лебединые перья найдем?

– В зоопарке надергаем.

– Ага, нам там надергают. Мало не покажется.

– Дим, я придумал. В нашем парке, возле дома, тыща ворон живет. Там под деревьями столько перьев валяется!..

– Нужны лебединые.

– Да какая разница!

– Смотри, Лех, тут написано: «береза сухая, перо лебединое, 2 пуда».

– А пуд – это что за фишка? Клей, что ли?

– Пуд – это вес. Шестнадцать килограммов.

– Чего? Это надо перьев лебединых набрать шестнадцать килограммов?.. Стой, два пуда, значит, тридцать два килограмма перьев?

Я задумался. Прикинул «туда-сюда». Береза сухая – это ясно. Это значит, рамка для крыльев собирается из сухих березовых реек. Она должна быть прочной и легкой. При чем здесь два пуда? Вес двигателя, что ли? Во-первых, какой там мог быть двигатель в те времена, а во-вторых – тяжеловато получается: сами крылья, два пуда чего-то, да еще и сам человек. Стоп! Вот это теплее!

– Лех, наверное, два пуда – это допустимый вес летчика.

– А ты сколько пудов весишь?

– Четыре.

Алешка вздохнул с деланым сожалением.

– Ты чего? – спросил я.

– Да жалко, Дим. Построишь ты эти крылья, а летать на них буду я. У меня вес подходящий.

– Никаких крыльев мы строить не будем. Нужно этот чертеж вернуть в музей.

– Чтоб его опять сперли?

Вот это мне непонятно. Зачем какому-то дядьке (ясно же, что не Кистинтину) понадобился этот чертеж? Он что, будет по нему крылья делать? Как же, больно ему надо. Судя по машине, человек он небедный. Ему проще купить себе маленький самолет или вертолет, раз уж ему полетать хочется. Тоже мне – моделист-конструктор...