Читать книгу "Приключения кота Батона (и другие бабушкины сказки) - Татьяна Эдел"

– Погоди ужо, придумаю, как тебе помочь. На-ко вот, испей молочка да поешь хлебушка, силы-то и прибавится.

Поел старик, попил, и повеселел его взгляд. Взбодрился, орлом смотрит, хорохорится.

Пошли они к деревне той, где старичок проживал раньше. Подошли уже затемно, решили в село не заходить, а в стогу сена заночевать. Показал старик хату сынову, и слезу проронил, на нее глядючи. Потом уснул сном праведным, радостно ему, что не один он на земле, что чья-то добрая душа о нем заботится. А царевич молодой не спит, думу думает, как мужичку помочь.

Вот как затихло село, прокрался царевич во двор, отворил дверь в коровник, обмотал копыта коровьи тряпками и вывел потихоньку. Увел двух лучших коров в лес, привязал там, травки им нарвал да водой напоил, из озера принесенной.

А сам утром заявился к снохе-хозяйке. Там дома шум да гам, беда горькая приключилася, коровы-кормилицы пропали, как теперь жить, чем деток кормить?

– Чего тебе, мил человек, надобно? Видишь, не до тебя нам, ступай подобру-поздорову.

– А слыхал я, странствуя по свету, что случаются такие пропажи тогда, когда старики из дома уходят. Не ушел ли кто у вас?

– Да батяня мой запропастился куда-то. Уж неужели решил в странствия податься?

– Ну так вот и будет пропадать скотина, пока не вернется ваш батюшка.

– Ах ты господи, – заголосила сноха, – прости меня, грешную, это я его выгнала. Где ж мы его искать теперь будем? И без коровушек как? А вдруг и остальная скотина пропадет?

– Говаривают, что если через три ночи возвернется старик, то и наладится все в доме, и скотина вернется, и достаток всегда в доме будет.

– Ну ждать будем, ведь уж три ночи прошло, как он ушел. Коли не вернется сегодня, всем нам худо будет.

Поклонился царевич хозяевам молодым и ушел восвояси. Идет к стогу сена, а старичок все спит, разморило его на солнышке утреннем. Разбудил его царевич и наказал домой идти.

– Иди, – говорит, – домой, да не тушуйся, не бойся, а чувствуй себя хозяином. Без тебя теперь им не жить. Напугал я их, что будет от них скотина уходить, коли тебя в доме не будет. Ты иди, а я следом коров пригоню потихоньку.

Зашагал старичок, ни жив ни мертв от радости. Увидала его сноха, закричала от радости.

– Ах, папенька наш дорогой вернулся, радость великая. Ставьте на стол угощение, потчевать его будем.

Сел старик за стол, молчит, поверить не может. А тут во двор коровы заходят, мычат, доиться просят. Ах как зарадовалась семья да завеселились ребятки малые!

А царевич пошел своей дорогой, довольный, что помог человеку старость встретить в доме своем.

Долго ли шел, коротко ли – нам неведомо. Наконец подошел к селу большому. Дома высокие, улицы широкие – зажиточно живут люди, – порадовался Иван и довольный пошагал дальше. По краю села река широкая протекала. Берега крутые, высокие, река глубока, не всяк пловец рискнет плыть. Сидеть только на бережку да красотой любоваться, а вниз ни-ни.

Смотрит Иван, сидит прямо на земле старичок, бедно-бедно одетый, худой да бледный. Спустил ноги с обрыва и вроде как броситься вниз хочет. А рядом девушка милая плачет.

– Деда, миленький, пойдем с тобой куда глаза глядят. Не брошу я тебя никогда. Рано тебе с белым светом прощаться. Я ведь у тебя есть, внучка твоя единственная. Нету и мне жизни в том доме, замучил меня совсем отчим проклятый.

Решил царевич узнать, что за горе у людей этих.

– Бью челом вам, люди добрые. Как живете-можете? Вижу, что беда у вас приключилася лютая, раз решилися идти куда глаза глядят, прочь из дома родного.

– Ах, мил человек, – ответил старик, утирая рубахой слезы. – Да что ж нам остается делать? Жили мы в счастье и здравии много лет. Сынок мой Андрюша, жена его Катюша, да и я с ними. Послал нам бог и дитеночка славного, внученьку мою родную, Настеньку золотую. Только понравилась, видно, сноха моя богатею местному. Нанял он на работу сынка моего да и давай ему работу непосильную давать: то лес заставит сплавлять по страшной реке, то на медведя охотиться с одной рогатиной погонит. Так и добился смертыньки его. Заломал его медведь, сердечного.

Только отплакали мы, только отголосили, заслал богатей сватов в наш дом. Плакала Катерина, любила шибко сынка моего, хотела верной ему до гроба остаться. Да не тут-то было. Стал богатей притеснять нас, и случилось так, что уж не могли мы прожить сами без чьей-нибудь помощи. Почернела вся женщина, а деваться некуда, дитя кормить надо чем-то. Да я тут еще путаюсь у нее под ногами. Никого ведь родных у меня не осталось, кроме снохи с дочкой. Крепко мы любили друг дружку, не разлей вода жили.

Сошлась с богатеем Катюша, меня на конюшню жить определили. Да и ничего бы, мне бы лишь видеть внученьку мою Настеньку, смех ее нежный слышать. Подрастала она, как цветок в поле, мы с Катей нарадоваться не могли, какая она красивая да смышленая. Минул ей семнадцатый годок, стал я замечать, что богатей стал косить на нее глазом. Проходу внучке не дает, уже и жена не нужна ему. Молчит девушка, боится матери пожаловаться. А мать-то, похоже, припеклась к богатею, живет, радуется, не замечает ничего.

А я все примечаю про внученьку, да не знаю, что делать, как помочь. Вот вчера не вытерпел, осадил богатея, – Что же ты кары божьей не боишься, девушку невинную забижаешь? У тебя своя жена есть, а Насте еще расти надо да замуж выходить.

Огрел меня мужик лопатой, до сих пор разогнуться не могу. И сказал, чтобы убирался я со двора подобру-поздорову, иначе смерть приму лютую.

Вот и пришел я на берег реки, чтобы уж не мучаться. Старый я, немощный, не могу работать, чтобы внучку прокормить.

– Ах, деда мой милый! Я сама уже большая, пойдем в люди. Наймусь на любую работу, лишь бы ты был со мной. Ходить за тобой буду, как за дитем малым, – промолвила девушка. Глаза слезами полные, руки в мольбе заломила.

Смотрит царевич, не насмотрится. Хороша девица, глаз не отвести. Стан тонкий, коса русая ниже пояса распушилась. Глаза рек, озер синей, лоб высокий мраморный, губки алые, словно соком налитые.

Забилось сердце у царевича, не сладит с ним никак. Не может себе представить, что уйдет в царство свое и не увидит более красоту эту дивную.

Задумался Иван. Может, уже и домой пора возвращаться, хватит мне странствовать? Батюшка с матушкой, наверно, извелись совсем, меня дожидаючи.

А признаться девушке, что он сын царский, не хочет. И говорит ей:

– Пошел я по свету странствовать, людей посмотреть, себя показать да невесту найти. Дома батюшка с матушкой ждут-дожидаются сына с женой молодой. А пойдешь, девушка, замуж за меня? Втроем все веселей, руки у меня есть, авось проживем. Приглянулась ты сердцу моему. И дедушку твоего не бросим горе горевать, пусть с нами живет, белу свету радуется.