Читать книгу "Серебряный крест - Елена Садыкова"

Дама согласилась, но решила уточнить:

– Почему вы разговариваете по-английски?

Я не знала, на каком языке мне следовало бы разговаривать, но уточнять не стала. Просто сказала:

– Мне так удобнее, госпожа Бланка.

Она задумчиво протянула:

– Ну, как знаете.

На столе перед ней лежало несколько писем и бланков какой-то организации, которые она продолжала заполнять, несмотря на почти светскую беседу со мной.

– Вы что, милочка, пароль забыли?

Я кивнула. Она произнесла сокрушенно что-то вроде «О господи, они что, никого более приличного найти не могли?», или мне так просто показалось со страху, потому что из своего угла к нам двинулась фигура в рясе. Это был невысокий, сухощавый, болезненного вида мужчина лет пятидесяти.

Бланка почтительно поднялась. Мужчина снисходительно протянул мне руку, которую я, по всей видимости, должна была поцеловать. Легкая недвижимость сковала меня, я просто не знала, как это делается. На помощь опять пришла Бланка. Она дала мне подзатыльник и прошипела:

– Да что с вами, милочка?! Опуститесь на колени и целуйте, пока вам оказана эта милость. Не многие удостаиваются такой чести!

Я на всякий случай решила не пропустить оказанную мне честь, плюхнулась на колени и приложилась к протянутой руке. На ней остался след от помады «Лазурь № 7». Бланка оторопела, а тот, кого Бланка называла Монсеньором, улыбнулся. Его улыбка мне понравилась. Так улыбаются нашкодившим детям. Он жестом показал, чтобы я встала, и я быстренько поднялась. На коленях моих джинсов остался рисунок камня и пыли. Я на всякий случай не стала приводить себя в порядок. Мягкий мужской фальцет спросил:

– Почему он сам не приехал?

Монах, что привел меня сюда, стоял ни жив ни мертв.

Я не знала, почему «он сам не приехал». Догадывалась, конечно. Он, наверное, не получил письмо. И тут я покаялась, что взяла чужое. Андрей был прав, лучше бы мы отдали его в контору с адресами. Но плакать поздно, нужно было что-то соображать. Я быстро ответила:

– Не знаю.

Монсеньор удивился:

– Так какое у вас ко мне дело?

– Я не помню.

Судя по всему, такого ответа от меня никто не ожидал.

– А вы вообще кто?

Я не стала задумываться над этим риторическим вопросом.

– Так, пока никто.

Тут удивилась Бланка.

– А как же письмо? Дайте мне письмо!

Я протянула ей конверт. Монсеньор, кажется, начал понимать, в чем дело.

– Как оно к вам попало?

Тут же вырвалось самое дурацкое, что я могла сказать:

– Я его на холодильнике нашла…

Монсеньор показал Бланке знаком следовать за ним, и они на какое-то время скрылись за дверью возле окна, где он стоял, когда я вошла. Минуты ожидания и неизвестности, тянувшиеся в каменном мешке полуподвала, показались мне вечностью. Вернулись они минут через десять, явно озадаченные происходящим. Бланка подошла ко мне и, посмотрев на меня с сожалением, сказала:

– Можете идти, дорогая. Мы с вами свяжемся.

16

16 октября 2008 г. Прага.

Первым вопросом брата, который встретил меня у выхода, было:

– Где тебя черти носят?

Я огрызнулась:

– Черти мне не конкуренты. Им и не приснится, где меня можно носить.

Андрей не унимался:

– Я тебя тут больше часа жду. Я есть хочу.

Я возмутилась.

– Так ты же ел недавно!

– Я ел? Плюшку с кофе?

Я согласилась. Это не мужская еда.

– Ладно, пошли, тут через триста метров есть славное кафе.

– Полкилометра? А поближе нет?

– Ты же сам отказался от ресторана. Он в двух шагах.

– Это где рыба с водкой? Нет, уж лучше «славное кафе».

Мы шли по мощеным дорожкам, и я поначалу не замечала недоумевающих взглядов прохожих. Потом до меня дошло – мои колени! Они же грязные, как коленки малыша из песочницы! Порылась в сумочке и достала набор путешественника, влажные салфетки – спиртовые и безалкогольные. Прикинув, выбрала спиртовые.

17

Сентябрь 1148 г. Франция, аббатство Клер во.

Поздней ночью одинокий всадник въехал в монастырь Сито. Судя по тому, как быстро открылись ворота и сразу же с десяток монахов с факелами появились во дворе, – всадника давно ждали. В высоких дверях возникла фигура в белой рясе, перед которой все почтительно расступились. Антуан сам встречал Бернара, вернувшегося после утомительного путешествия в столицу. Один из монахов легко, как пушинку, снял Бернара с лошади и поставил на землю. Дождь шел уже вторую неделю, а на небе до сих пор не было просвета. Каменная кладка внутреннего двора потемнела от дождя, и Бернару пришлось подобрать полы рясы, перешагивая через темные пятна воды. Он шел к двери, сопровождаемый Антуаном и двумя монахами, несущими перед ними факелы. Привратник, дежуривший у входа, поклонился и распахнул перед Монсеньором тяжелую дверь. Бернар, переступив высокий порог, шагнул в темноту. В гулком монастырском коридоре пахло сыростью.

В свете факелов лицо Бернара было мертвенно бледным. Антуан насторожился:

– Вам не следует путешествовать одному.

– Вряд ли кто захочет напасть на меня.

– Я говорю не о людях. Меня беспокоит ваш недуг.

Бернар с трудом улыбнулся.

– Сейчас некогда предаваться недугам.

Антуан пошел распорядиться насчет позднего ужина, а Бернар поднялся в свою комнату. Пару минут спустя он вызвал дежурного и приказал:

– Принесите мне грелку и позовите Антуана.

– Он здесь, Монсеньор.

Монах выскользнул из комнаты, и на пороге тотчас возник помощник аббата с небольшим подносом в руках. Скромные монастырские дары порадовали Бернара, и он стал понемногу приходить в себя. Несмотря на то, что сейчас он более всего мечтал об отдыхе, оставался вопрос, не терпящий отлагательств.

– Как идет строительство Седлецкого монастыря?

Антуан расплылся в улыбке:

– Мы закончим чешский монастырь до наступления холодов.

Аббат кивнул.

– Хорошо. Вы скупили земли вокруг монастыря? Нельзя точно знать, где именно залежи серебра.

– Почти все окрестные земли принадлежат нам, хотя эта мера излишняя. Равви уверен в цифрах и может точно показать, где следует заложить шахту.

– Одной шахты мало! Эта земля очень богата.

– Мы можем начать добычу уже через год.