Читать книгу "Брат, которому семь - Владислав Крапивин"

Алька тут же заявил, что будет капитаном звездолёта.

– Хитрый, – сказал Каштан. – Считать будем. По-морскому.

Он велел всем выбросить вверх кто сколько хочет пальцев. Алька разозлился и растопырил над головой всю пятерню. Каштан сосчитал все пальцы подряд. Получилось девятнадцать. Потом он стал пересчитывать космонавтов и Женьку по кругу.

– Девятнадцать, – и ткнул пальцем в Альку. – Ты – капитан.

Алька ничего не понял, но спорить, конечно, не стал.

– Я буду штурман, – решил Каштан, – а ты, Клопик, будешь мой помощник.

– Пожалуйста, – сказал Васька.

– Валерка! Ты – помощник капитана, – распорядился Алька. – А ты, Женька, будешь поварихой.

– Не буду я поварихой, – сказала Женька.

– Не спорь давай. Ты вообще не имеешь права лететь, потому что ты без скафандра.

– Подумаешь!.. – надулась Женька, но согласилась быть космической поварихой.

– А я?– робко напомнил Серёжик.

Каштан подумал:

– Ты будешь второй помощник штурмана.

– Не распоряжайся,-сказал Алька.– Ведь не ты капитан. Он будет мой второй помощник, капитанский.

– Куда мы полетим? – поскорей спросил Валерка, чтобы не было ссоры. Каштан вытянул руку:

– Мы полетим к далёкой звезде. Вон к той.

У потолка переливался зеркальными блёстками удивительный шар.

– Это Белый Гигант, – сказал Каштан.

– Что? – удивился помощник штурмана Клопик.

– Есть такие звёзды, – объяснил Каштан. – Они в тыщу раз больше Солнца. Мне Андрей, мой брат, говорил. А вокруг них летают планеты. Как Земля – вокруг Солнца. Знаете?

– Грамотные… – сказал Клопик.

– Товарищи космонавты, давайте по местам! – велел Алька.

Они сели на учительский стол и замолчали. И эта тишина в комнате с таинственными приборами стала какой-то необыкновенной. Будто всё сделалось настоящим. И звездолёт. И небо. И звезда. У Альки даже холодок пробежал по спине.

Алька поправил шлем и скомандовал:

– Приготовиться!

– Старт! – крикнул Каштан.

Громадная белая звезда сияла над космонавтами. Алька окинул взглядом всё космическое, пространство – от окон до старого шкафа у двери. И снова увидел карту звёздного неба.

– Полный назад! – закричал Алька.

– В чём дело, капитан? – удивился штурман.

– В чём дело! Без карты полетели – вот в чём дело. Залетишь куда-нибудь, потом не выберешься.

– Кошмар! – ужаснулся Клопик. – Есть полный назад! – И он загудел ещё басовитее.

–Авария!-заорал вдруг Каштан.– О Землю треснемся! Прыгайте с парашютами!

Он прыгнул первый. Алька тоже хотел прыгнуть, но Каштан сказал уже с Земли:

– Ты же капитан. Капитан всегда уходит последний.

Алька смутился.

– А чего они копаются…

Когда все приземлились, Алька скомандовал:

– Будем строить другой звездолёт. А ты, товарищ второй помощник, лезь за картой!

Серёжик обрадовался, что получил такое важное задание. Он снял шлем, поставил к шкафу стул и полез.

Серёжик встал на спинку стула. Стул грохнулся. Серёжик тоже грохнулся. А со шкафа грохнулась ещё картонная коробка, из которой посыпались стеклянные осколки.

– Братики мои! – ахнул Клопик. – Что-то разбили.

– Теперь нам будет… – заныла Женька.

Серёжик встал, потрогал затылок и виновато сказал:

– У стула нога кривая… А мы ничего не разбили. Это же осколки зеркала. Ими, наверно, шар и облепляли.

Женька незаметно исчезла из кабинета. А через минуту она просунула в дверь голову и затараторила испуганно:

– Ой, мальчишки, сюда сейчас учитель придёт, тот, который здесь по физике учит…

Алька знал, какой это учитель. Высокий, с хмурыми бровями и жёсткими усами. Наверное, сердитый до ужаса.

– Жмём! – скомандовал Каштан. – На лестницу.

Первым вылетел Клопик. Последним Алька. В дверях Алька оглянулся. На полу сверкали зеркальные осколки.

И Алька кинулся назад. Он и сам не знал, зачем бросился собирать разлетевшиеся кусочки зеркала. Наверное, просто испугался. Получалось, что он с ребятами нарочно пришёл сюда, чтобы всё раскидать, рассыпать, стулья перевернуть и потом убежать. А ведь на самом деле не нарочно… А о том, что никто ничего не узнает, если удрать скорее, Алька не подумал. Или забыл.

Он торопливо кидал в коробку острые кусочки стекла. И его рука столкнулась с другой рукой. Сквозь пластмассу шлема Алька увидел большие от страха глаза Серёжика.

И оттого, что Алька был сейчас не самый слабый и не самый испуганный, в нём появилось какое-то удивительное чувство. Это была и смелость, и жалость к Серёжику, и какая-то сердитая гордость… Потому что Алька вспомнил о своём капитанском звании.

– Уходи! – велел он.

– А ты? – спросил Серёжик. – Это ведь я рассыпал.

– Уходи скорей,– грозно повторил Алька. – Я – капитан. Я последний ухожу, понятно?

Серёжик выскочил за дверь. Через секунду, не выдержав, хотел выскочить и Алька. Но из-за поворота коридора, тяжело ступая, уже показался учитель физики.

Алька спрятался за шкаф и прижал к груди коробку. Сердце у него колотилось так, что коробка вздрагивала и стёклышки в ней звенели.

Грузные шаги стихли у двери. Она скрипнула и закрылась. Учитель не зашёл в кабинет. Он просто заглянул через порог и захлопнул дверь.

Алька долго боялся выйти из-за шкафа. Наконец вышел. Поставил на шкаф коробку с осколками и подкрался к двери. Она не открывалась.

Этого Алька никак не ожидал.

Он толкнул дверь сильнее, но она, конечно, не отворилась, потому что была заперта. Тогда Алька постучал легонько. Потом изо всех сил постучал. Теперь уж Алька не боялся, что его увидят здесь, лишь бы открыли. Но никто не пришёл. Из зала доносились весёлые голоса и музыка баяна. И от этого тишина в кабинете казалась ещё сильнее.

Алька вдруг заметил, что солнца уже нет, а воздух на улице стал синим. И Белый Гигант под потолком отливал синим печальным блеском…

Прошло минут пять. А может быть, и гораздо больше. Альке стало очень тоскливо. Он схватил стул и начал колотить им дверь, но тут же испугался и поставил стул на место. Потом Алька подумал, что про него все забыли. Скоро все уйдут по домам, школу запрут до конца каникул, и он здесь умрёт от голода и жажды.

Алька вспомнил комнату с маленькой ёлкой в углу, вспомнил мамин голос… И если бы Алька не был в костюме космонавта, он уже ревел бы, конечно, во всю мочь. Но тут он не ревел. Альке было просто ужасно грустно, потому что он остался один, а синие сумерки заливали окна.