Читать книгу "Модельный бизнес по-русски - Владислав Метревели"

Сергей торопился высказать свою мысль, видя, как морщится Киса. Тот не любил, когда обсуждают и тем более хвалят то, к чему он не имеет отношения. Самые лучшие офис, модели, идеи и конечно же фотографы должны быть у него, у Кисы. И хотя Сергей старался объективно оценить ситуацию, Киса фыркнул и перевел тему.

– Напоить чаем, рассказать о задумке, обсудить все, поставить задачу Гению – он все сделает в лучшем виде.

Киса ни минуты не сомневался в том, что он делает, и заражал этой уверенностью окружающих. А когда что-то не получалось, так представлял ситуацию, что двух мнений быть не могло: это все происки завистливых конкурентов и несовершенства российского законодательства.

Киса еще раз выразил надежду, что все пройдет в лучшем виде, и удалился, подмигнув Лиде и сделав козу Сереже, который обиженно дернулся и огляделся: не заметил ли кто-нибудь такого панибратского отношения?

Гений остался обсуждать с Мадам, какой макияж подойдет к коллекции, которую собираются демонстрировать на презентации, и сколько рук необходимо, чтобы подготовить моделей. Через час он вышел из офиса «Паруса», получив исчерпывающую информацию, и поспешил до окончания рабочего дня встретиться со своими друзьями из компании «Русская косметика», чтобы договориться о получении различных средств по уходу за кожей и декоративной косметики. Еще через некоторое время он шел по Пятницкой к своему жилищу, придерживая на плече коробку с баночками и тюбиками, гулко погрохатывающими в ее недрах. Гений снимал мансарду у кого-то из художников, доставшуюся от не очень щедрого государства под рабочую студию. Платил сто долларов в месяц и не тужил, так как работа визажиста давала приличный заработок.

В последнее время он освоил технику боди-арта, и его стали приглашать на различные клубные шоу, где моделей расписывали то под диких африканских животных, то под музыкальные инструменты, то просто на потеху публике изображали цветочки вокруг сосков и отправляли бродить среди посетителей выставки, рекламируя какие-то товары. Как ни странно, желающих стать моделью для боди-арта было много, хотя в агентствах не очень любили этот вид работы. Поэтому у Гения под рукой всегда были девушки, которые соглашались стать роялем или зеброй, и ему не надо было обращаться в агентства. В «Парусе» ему понравилось, а еще больше он загорелся сделать реальное большое красивое шоу с участием европейских звезд и таким образом приблизить собственную славу еще на полшажочка. Гений не сомневался, что через несколько лет он станет действительно знаменитым художником. Все свободное время он посвящал рисованию не на живых телах, а на манекенах из папье-маше, изучая, как ложатся краски на изгибы и впадины, как сочетаются яркие цвета с тонами пастельными и как вписываются готовые «скульптуры» – он называл их арт-объектами – в различные интерьеры. В дальнейшем он планировал участвовать в выставках и продавать свои работы за большие деньги нарождающемуся классу «новых русских». Не тем, которые стреляют и назначают «стрелки», а тем, кто уже относится с пиететом к художественным галереям, следит за стилем и модой и покупает журналы по искусству. Или их женам. Он даже вел список потенциальных покупателей, занося туда тех, с кем встречался или знакомился, готовя себе на будущее базу данных. Сейчас он вписал в нее Мадам и Кису, с которым его свели после долгих обещаний все те же ребята из «Русской косметики».

Говорили, что Киса одно время интересовался косметическим рынком и все хотел вложить в него какие-то финансы, но потом, сообразив, что до получения прибыли с косметики в России надо будет ждать довольно-таки долгое время, оставил эту затею. Мадам вздохнула после этого с облегчением. Пустись Киса в эту авантюру, на модельную игрушку у него не оставалось бы ни средств, ни времени. А так ежемесячно на содержание офиса и поддержание имиджа в «Салон Мадам Вонг» поступало ни много ни мало около десятки зелени. Почти столько же вносил Эльдар, который реже появлялся и лишь изредка звонил Мадам, чтобы та прислала ему кого-нибудь из новеньких в загородную резиденцию – понежиться в джакузи и наесться до отвала экзотических фруктов, названия которых еще вчера терзали слух необычными сочетаниями звуков: личи, рамбутан, кумкват. Эльдар никого не напрягал и даже денег не предлагал поначалу. Был он недурен собой, весел, добр, кормил и рассказывал интересные истории, приключавшиеся с ним в разных странах и городах. Вино было вкусным, а вода в бассейне подсвечивалась нереальным лазурным светом откуда-то из глубины. Наутро девушку или девушек отвозили в ГУМ, где они с ошалевшими от возбуждения глазами разбегались между вешалок в поиске каких-то топиков и джинсиков, а на закуску покупали духи, и счастью не было предела. Эльдар не злоупотреблял.

Валера-турист вел себя более нагло. Появлялся в офисе без предварительного звонка, мог часами сидеть, отвлекая менеджеров от работы, листал альбомы и папки с фотографиями, тыкал пальцем, не стесняясь, в понравившиеся ему лица, а вернее, ноги. После одного из таких визитов, когда он с порога возопил: «И кто у нас новенькие?», не заметив сидевших в офисе клиентов, Мадам отвела его к себе в кабинет и мягко пожурила. Самое смешное, что Валерины набеги никогда не заканчивались просьбами познакомить или подружить его с кем-то из моделек, но шуму, копоти и волн в и так не самые спокойные будни агентства добавляли. В деле подготовки презентации Валере была отведена роль «рупора» – нештатного пиарщика мероприятия, так как Турист знал всех и вся, в течение дня созванивался по делу и без дела со множеством знакомых и незнакомых людей, решая свои вопросы и параллельно трезвоня о приезде топ-моделей первой величины. «Вы не слышали еще об агентстве „Парус моделз“? Так вот, именно они первыми в России привозят Клаву Шиффер на свой день рождения…» Люди охали, ахали и передавали из уст в уста полученную информацию. Для Москвы середины девяностых годов Клаудиа Шиффер была примерно таким же идолом, как кукла Барби для советских детей семидесятых – восьмидесятых.

В ночь перед мероприятием в офисе «Паруса» царило предновогоднее оживление. До полуночи двери практически не закрывались. Входили и выходили какие-то люди, прибегали курьеры со списками, не в меру ретивые мамаши моделей требовали у осатаневших вконец менеджеров хотя бы одну контрамарку, а Мадам, запершись в своем кабинете, не слезала с телефона – решить оставалось вагон и маленькую тележку вопросов. Уже все было согласовано с рассадкой VIP и расставлены по местам модели-статисты, каждая из которых отвечала за улыбку, встречающую важных гостей, решены транспортные вопросы (девушки-модели будут подъезжать ко входу на ретроавтомобилях светского клуба «Автоамерика»), сто раз перечеркнуто и утверждено фуршетное меню для прессы и важных персон, которые будут подпущены особо близко к звездам после показа. Успел надоесть Мадам и Гений, совавший свой нос, помимо сценического макияжа моделей, во все дела и советовавший подчас несусветную чушь.

Наступил день презентации. К Меркурию съезжались на крутых тачках гости и, подметая шедший весь день пушистый снег полами длинных шуб и шинелистого вида пальто, втягивались в дверную вертушку, обдуваемую теплым ветром, от которого мех искрился капельками воды. Подъезд ретроавтомобилей прошел незамеченным, так как застрявшая на Кутузовском в пробке кавалькада престарелых «крайслеров» и «понтиаков» с моделями въехала на пригорок перед входом в момент, когда основная часть гостей, потягивая халявное шампанское, уже рассаживалась вокруг подиума и бурно предвкушала ожидаемое действо.