Читать книгу "Отряд Асано. Русские эмигранты в вооруженных формированиях Маньчжоу-го (1938-1945) - Алексей Буяков"

Мустафин Л. Н. ГАХК

Джакелли Г. Г. ГАХК

В начале 1937 года по предложению Шепунова Николай Рычков, Виссарион и Леонид Мустафины вместе с ним уехали в Харбин и стали обучаться на курсах по изучению СССР. После окончания курсов старший Мустафин выехал для дальнейшего обучения в Военно-полицейском училище на станцию Ханьдаохэцзы, а его младший брат и Николай Рычков возвратились на станцию Пограничная, где работали в местном отделении Бюро эмигрантов, пока оба не были вызваны в Харбин для отправки на Сунгари-2. Вместе с ними на службу в отряд уехал Георгий Джакелли, грузин, бывший вахмистр Белой армии, до этого служивший в Пограничненской полиции.

Пять человек в формирующийся воинский отряд были отправлены из казачьего Трехречья, но медкомиссию прошли только трое – Игнатий Овчинников, Григорий Тоболов и Василий Тырсин.

Наиболее примечательной личностью из «представителей» Трехречья являлся Василий Васильевич Тырсин, чей жизненный путь к его тридцати двум годам имел немало причудливых изгибов.

Василий родился в 1906 году в семье полковника (в дальнейшем – генерал-майора) Оренбургского казачьего войска Василия Дмитриевича Тырсина. К началу Гражданской войны Василий обучался в Оренбургском Неплюевском кадетском корпусе, в составе которого в 1919 году был эвакуирован в Иркутск. Сюда же выехал его отец, позднее, в ноябре 1920 года, скончавшийся от порока сердца. Василий закончил в Иркутске советскую школу и уехал в 1922 году к матери в Семипалатинск. Работал некоторое время на строительстве Белегачского шоссе, затем перебрался в Благовещенск, откуда в ноябре 1923 года ушел за границу, в Маньчжурию. Решив продолжить прерванное образование, Василий выехал в Шанхай, где поступил в Хабаровский кадетский корпус. Последний выпуск Хабаровского кадетского корпуса, в составе которого был и Тырсин, состоялся в сентябре 1924 года, после чего оставшийся кадетский состав Хабаровского и Сибирского корпусов был отправлен в Сербию. Тырсин уехал в Кантон (Гуанчжоу) и поступил на службу в португальскую речную полицию, однако вскоре уволился и нелегально на французском пароходе отправился в Марсель. Во Франции Василию пришлось много и тяжело работать (матросом, сельскохозяйственным рабочим, рабочим-сборщиком на автомобильном заводе «Рено»), к тому же мучила тоска по родине. Летом 1926 года он обратился в советское консульство с просьбой дать ему возможность вернуться в Россию. Разрешение было получено, и осенью того же года он прибыл к матери в Оренбург.

Тырсин В. В. ГАХК

«Вояж» Тырсина не остался незамеченным ОГПУ. Вероятно, он был завербован в качестве агента для дальнейшей работы в Китае. Иначе чем объяснить его выезд по приказу ОГПУ в Кызылорду, где он некоторое время, не имея соответствующей квалификации, служил архивариусом в Центральном архиве Казахстана, позднее в алма-атинском отделении того же архива. Летом 1927 года он, будучи уволен из архива по сокращению штатов, побывал в Киргизии, затем перебрался в Забайкалье, где перешел границу в районе станции Маньчжурия.[97]Можно предположить, что с советской разведкой он прервал всякие связи, остается вопрос – когда?

В сентябре 1927 года Тырсин поступил на службу в Шаньдунскую армию генерала Чжан Цзунчана, два месяца служил вахмистром на бронепоезде «Шаньдун», потом оставил службу и уехал в Шанхай. Летом 1928 года он по рекомендации шанхайского Казачьего союза устроился в Отдельный русский отряд Шанхайского Волонтерского корпуса в чине капрала. Однако вскоре сбежал, не выполнив условий подписанного им контракта, с намерением выехать в Японию в качестве боксера.[98]После возвращения из Японии Тырсин в компании с неким Ланге открыл в Шанхае частную автомастерскую, которая вскоре прогорела, и Василий был вынужден искать другой заработок. Он уехал в британский Гонконг, где поступил на службу в английскую морскую полицию, находился в охране торговых пароходов на линии Шанхай – Сингапур. Пиратство в те годы было очень распространенным явлением в Китае, немало русских, особенно бывших военных, нашли себе здесь работу. Некоторые погибли в стычках с пиратами. Дополнительным доходом некоторых полицейских являлась контрабанда. В 1932 году Тырсин был изобличен в провозе контрабанды и приговорен английским судом к огромному штрафу в пять тысяч гонконгских долларов. Не имея средств выплатить штраф, неудачливый контрабандист провел десять месяцев в тюрьме. Выйдя на свободу, Тырсин несколько месяцев жил в Шанхае, работал во французской трамвайной компании, а в августе 1933 года уехал в Маньчжоу-го.

В Маньчжурии он сначала служил в охранном отряде Мукден-Гиринской железной дороги, позднее в поселковой полиции и пограничной охране в Трехречье (был начальником пограничного поста в Келари). После расформирования русского погранотряда осенью 1934 года Тырсин работал переводчиком в японской жандармерии поселка Драгоценка, административного центра Трехречья, и агентом Военной миссии под прикрытием службы в частных японских фирмах.[99]Своим крутым нравом и жестокостью он быстро приобрел дурную славу в трехреченских поселках. По свидетельствам А. М. Кайгородова, выведшего на страницы своих печатных работ немало бытовавших в эмигрантской среде легенд и слухов, Василий, «будучи отменным садистом, что не вязалось с его ангельской внешностью, быстро пошел в гору. На совести Тырсина трое расстрелянных поселян из Трехречья – Ивачев, Патрин, отец Александр. Их обвиняли в сотрудничестве с Советами. Во время допроса Тырсин сорвал с отца Александра крест и его тяжелой цепью бил по глазам арестованных. Его же заслуге приписывают длительные тюремные сроки в страшной цицикарской тюрьме трехреченских казаков Антипьева, Молокова, Коломыльцева и Власова».[100]

Кроме того, Тырсин участвовал по крайней мере в одной диверсионной вылазке на территорию советского Забайкалья. Группа в составе Тырсина, Гордеева и Гольцова (последний являлся членом ВФП и сотрудником трехреченской Военной миссии) ворвалась в здание Коченского сельсовета, захватила находившиеся там документы и подожгла здание. Когда поднялась тревога, диверсанты, рискуя быть схваченными, перед тем как бежать, пытались сорвать советский флаг.[101]