Читать книгу "Книга 3. Авалон - Алексей Корепанов"

Великий вождь роомохов Орх Куун и мудрый колдун Тух Пуух оказались весьма прогрессивными руководителями и, несмотря на ворчание кое-кого из почтенных старейшин, благосклонно относились к просветительской работе Аллатона в их племени и визитам контактеров. А возвышенные жрецы Иуух Руух — Небесной Охотницы, оставшись без объекта своей профессиональной деятельности — Изандорры Тронколен-Дикинсон, все более склонялись к тому, чтобы последовать совету танкиста Дария Силвы и вместе с «небесными роомохами» отправиться в иные обитаемые миры.

Стоит отметить, что управленцы, прибывшие из Лисавета — столицы Межзвездного Союза, расположенной на Земле, — крайне отрицательно отнеслись к снабжению племени роомохов пандигийским преобразователем. И даже не потому, что наличие чудесного рога изобилия могло разбаловать аборигенов. Распространение преобразователей угрожало бы подрыву всей союзной экономики. Для роомохов решили все-таки сделать исключение, но убедили руководителя пандигиев в том, что преобразователи не следует распространять за пределы его колонии.

Среди обитателей Большой Одинокой горы не было единого мнения насчет того, как дальше устраивать свою жизнь, когда у них появилась возможность покинуть эту планетную систему. Многие колонисты были не прочь ознакомиться с жизнью Межзвездного Союза, но затем вернуться на Можай и продолжать заниматься медитацией и постижением духовных аспектов бытия. Или же покинуть гору и перебраться на юг, к морю, которое медиары уже успели наименовать морем Капитана Макнери. Кое-кто из колонистов-пандигиев был намерен переселиться на другие планеты. Сам Аллатон пока не определился с собственным будущим. Он был бы рад улететь с Можая на родину, однако небесное тело, на котором он когда-то появился на свет, не входило в состав Межзвездного Союза и было нынче необитаемым — это Аллатон уже успел выяснить. Глава силы Пан мог устроиться и на той планете, откуда в давние времена стартовала к Можаю его флотилия, спасаясь от всегалактической пандемии. Теперь она называлась Тейку, и населяли ее потомки земных колонистов времен Экспансии. Но ему не хотелось расставаться с теми, с кем он провел на Можае многие-многие годы. Плюс племя роомохов… Аллатону интересно было с ними работать, видеть, как меняются их взгляды, и он намеревался поднять на новую ступень этих детей природы с очень податливыми мозгами.

И вот сейчас одно такое дитя, которое только что весело дрыгало ногами на сиденье и пыталось дергать за волосы девчонку рядом, повернулось к Аллатону и с самым серьезным видом произнесло:

— Дядя Ал, ты говорил, что есть много таких земель, как вот эта, на которой мы живем, и там есть другие роомохи. А откуда они взялись? Ведь первые роомохи не могли сами собой появиться. Значит, их кто-то создал. Кто и зачем? И кто создал того, кто их создал? И кто — того?

Аллатон с удовольствием потер руки. Тут явно было много интересной работы!

— Двумя словами это не объяснить, — сказал он. — Мы будем в этом разбираться вместе, и не сейчас, а постепенно. И не только в этом.

— А я уже разобрался! — с довольным видом выпалил мальчишка. — Эти роомохи потом придумают того, кто придумает другого, а тот еще другого, и еще, который их всех и создаст, хотя уже и создал. Это как колесо. Где у него начало?

— Замечательно! — воскликнул Аллатон. — Мы обязательно это обсудим!

…Прибыв в колонию, глава древней силы Пан передал смышленый молодняк женщинам из специально созданной группы по работе с подрастающим поколением роомохов и направился к себе. Меньше часа оставалось до очередного общения с союзными специалистами, которые временно жили тут же, на одном из верхних уровней, и Аллатон хотел кое-что подобрать для этой встречи.

В долгой жизни Аллатона Свараофа Апотота Диондука был только один период, когда он решил окружить себя роскошью. Просто для того, чтобы определить, нравится ли ему это или нет. Не понравилось. С тех пор предводитель древней силы Пан предпочитал в быту строгий, даже аскетический стиль, предполагающий наличие в месте проживания только самых необходимых вещей. Поэтому обширное помещение, куда он вошел, спустившись на лифте вглубь горы, выглядело почти пустым: стол, кресло, широкое ложе, еще два-три предмета мебели — вот, пожалуй, и все. В настенном зеркале отразилась его высокая фигура в изумрудном переливчатом плаще до пола. У Аллатона было бледное вытянутое лицо с четкими чертами, оно казалось изваянным из мрамора, но мрамор этот избороздили трещины-морщины. Пандигий мимолетно поправил длинные волнистые желтоватые волосы, разделенные надвое пробором, и легкой юношеской походкой приблизился к дальней стене. Внутри стены он хранил разные необходимые вещи — часть из них Аллатон забрал с Тейку, а остальные изготовил с помощью своих многочисленных умений уже здесь, на Можае. Но не успел он заняться поиском того, что ему было нужно, как на столе засигналил ДС-комм — подарок прибывших с Земли лисаветских спецов.

Возникшее на экране лицо было хорошо знакомо Аллатону. Его тоже обильно покрывали морщины, глаза прятались под выступающими надбровными дугами, длинный нос нависал над тонкими губами, а ниже курчавилась квадратная бородка. Это был Хорригор Гиррохор Роданзирра Тронколен, тоже мутант, бывший предводитель силы Ирг, которая в давние времена вела войну с силой Пан за господство в Галактике. Аллатон победил в этой долгой войне и навеки заточил своего злейшего врага в подпространственный карман. Но Хорригору удалось вырваться оттуда — точнее, его освободили, и давние враги встретились здесь, на Можае. К счастью, обошлось не только без смертоубийства, но мутантам, наделенным многими умениями, даже удалось поладить друг с другом. Ну, во всяком случае, удерживаться от того, чтобы схватить другого за горло. Вернее, такие намерения были только у Хорригора, как у проигравшей стороны — ведь это именно он провел уйму времени в заточении. И хоть и не в тюремной камере, а на довольно обширной территории, которая являлась частью подпространства-Авалона, но положительных эмоций ему это не прибавило, и теперь он относился к главе пандигиев как минимум с неприязнью. После того как выход из системы Можая был открыт, Хорригор улетел на родную планету Дредейн-Дредину, где до сих пор жили его сородичи. Улетел он вместе со своей родной сестрой Изандоррой, ее мужем Троллором Дикинсоном и Эннабел — дочерью Изандорры и Троллора. Изандорра много лет назад угодила в космоворот. Погрузившись в состояние, похожее на сон, она очутилась на Можае, где ее и обнаружили через три года Шерлок Тумберг и прочие. Все это время племя роомохов поклонялось ей как Небесной Охотнице. Пробудить Изандорру должно было средство, имеющееся у сородичей Хорригора. После отлета Хорригор вестей о себе не подавал, а у Аллатона хватало разных забот, и он не вспоминал о бывшем предводителе иргариев, которого разгромил когда-то в решающем сражении.

И вот теперь бывший вожак силы Ирг появился на экране аппарата дальсвязи.

— Привет, Диондук, — сказал Хорригор, но голос его звучал совсем не приветливо, и лицо было хмурым.

— Взаимно, Тронколен, — в тон иргарию произнес пандигий. — Рад, что вспомнил обо мне.

— А я о тебе никогда и не забываю, — Хорригор не скрывал неприязни. — То, как ты со мной поступил, забыть трудно, согласен?