Читать книгу "Тройка с минусом - Ирина Пивоварова"

От лимонада и Боря, и Аня дружно отказались.

– Ну вот и познакомились, – сказала Ирина Васильевна, с беспокойством глядя на застывшую Аню.

– Ну что ж, пора работать, – сказал Борис Борисович. – Мы засиделись.

И все четверо стали подниматься, причём Боря уронил стул.

А потом все направились по ковровой дорожке вон из научно-исследовательской столовой. Первыми шли Борис Борисович Дубов и Анина мама. А за ними деревянной походкой шествовали, глядя в разные стороны, Боря Дубов и Аня Залетаева.

«Всё пропало»

Дорога домой была ужасной.

Аня то сидела на мягком сиденье в вагоне метро, то вскакивала, то снова садилась. Потом она для чего-то пересела в соседний вагон, но от этого ей лучше не стало. Она вспоминала встречу в столовой и даже закрывала глаза от мучительного стыда.

«Дура! Идиотка! – ругала себя Аня. – Всё испортила! Всё!!! Дура ненормальная! Сумасшедшая!.. – И она даже щипала себя незаметно для других. – Вот тебе! Вот тебе! – говорила она. – Гадость ты отвратительная!.. Как бревно сидела! Как будто тебя всю клеем обмазали! Да разве захочет с такой балдой Боря Дубов дружить? И правильно сделает, если не захочет. Правильно сделает! И поделом тебе будет! Поделом!» И она снова щипала себя сквозь карман, где щипаться было больнее, потому что там была только подкладка.

Хорошо, что другого кармана у Ани не было, иначе она могла прямо насмерть себя защипать! Всё-таки мы должны признаться, что это было неумно с её стороны. Она совсем была не виновата. Все девочки-пятиклассницы застенчивы. Ну разве только Тося Одуванчикова представляет исключение… Ну, может, ещё Гвоздева с Собакиной!

Но Аня этого не знала. Ей казалось, что только она одна такая – глупая, бестолковая, неловкая… Вместо того чтобы поговорить о чём-нибудь с Борей, ну хотя бы о марках или о кино, сидела и молчала, как чучело огородное, и Боря, наверное, подумал, что она просто не хочет с ним разговаривать.

Но она ошибалась. Боря этого не думал. Совершенно почти в тех же словах, что и Аня, он ругал самого себя. И в то время, пока Аня ехала в метро и что есть силы щипала себя за правый бок, Боря Дубов шёл по улице и чуть не плакал от огорчения и досады.

«Всё пропало! – думал он. – Всё пропало!»

Придя домой, они оба раскрыли тетради, разложили на столе учебники и, не прикоснувшись к ним более, просидели за столом до самого вечера. Потом, не сговариваясь, закрыли учебники и легли спать.

Когда пришли с работы их родители, они оба спали беспокойным и тревожным сном.

Ане Залетаевой снились какие-то бесконечные, уходящие вдаль грядки с капустой, и она ходила между этими грядками и поливала их лимонадом из бутылки, а капустные головы хитро подмигивали ей и говорили: «Балда ты, балда!»

А Боре Дубову снился вообще всякий вздор, который и рассказать-то стыдно.

Ему снились лошади, которые плясали на передних ногах, и маленькие жёлтые зайцы.

В общем, чёрт знает что.

В этот полный волнений день Аня Залетаева так и не сделала ни одного урока.

Не сделала, заметьте себе, первый раз в жизни.

И всё, может быть, было бы и ничего – ну что ж тут, в конце концов, страшного, если ученик один раз в жизни не выучил урока?

Да, всё, может быть, и обошлось бы гладко для Ани Залетаевой, но…

Да тут, как на грех, случилось НО. Ах, если бы не это НО! И откуда оно только взялось?! И как раз именно тогда, когда меньше всего его ждали!

Итак, всё, может быть, и обошлось бы гладко для Ани Залетаевой, но как раз на следующий день учитель математики объявил контрольную, чтобы проверить, как усвоили ученики пятого «А» вчерашнее домашнее задание.

Контрольная

– Приготовьте чистый лист бумаги, – сказал Сергей Фёдорович, учитель математики. – Сейчас будет проверочная контрольная.

При этих, казалось бы, совершенно обыкновенных словах с классом произошло что-то необыкновенное. Страшное потрясение выразилось на многих лицах. Многие глаза уставились на Сергея Фёдоровича с таким ужасом, как будто бы Сергей Фёдорович был вовсе не маленьким толстеньким человеком с весёлой круглой лысинкой на макушке, на которую не раз глядели сверху вниз некоторые из учениц пятого «А», выросшие наподобие жердей, а был он, скажем, каким-нибудь питоном или даже слонопотамом из сказки «Винни-Пух».

Многие руки быстро заскользили в ящики столов, где в портфелях лежали учебники по математике, и стали со стремительной быстротой перелистывать эти самые учебники…

Но Сергей Фёдорович прервал это полезное, но запоздалое занятие.

– Учебники и тетради убрать! – заявил он. – Приготовили чистые листы? Диктую задачу…

И ручки заскользили по чистым листам бумаги, вырванным из серединок тетрадей в клеточку.

Тося Одуванчикова кончила писать задачу и посмотрела вокруг.

Она сразу же решила не напрягать попусту свои умственные способности, потому что, во-первых, точно знала, что этих способностей у неё не было, а во-вторых, не могла же она ни с того ни с сего решить задачу, которую видела первый раз в жизни. Это было бы чудом, а в чудеса Тося не верила.

Судя по всему, Сергей Фёдорович задавал на дом похожую задачу, но вчера они с Аликом Спичкиным долго гуляли по улицам, и ей было не до задачи.

А потом, когда Тося наконец пришла домой, ей тоже было не до задачи, потому что она всё думала, как отомстит за Алика Агафонову, и всё никак не могла придумать…

Ну, а потом был вечер. И вечером по телевизору показывали «Чужую родню», и это был такой хороший, задушевный фильм, и Тося так переживала за главного героя, что ей тоже совсем было не до задачи.

Тося вздохнула. Впрочем, без особого огорчения. Она знала, что всё будет в порядке, что ей можно не волноваться. Она знала, что Вера Пантелеева решит задачу. Вера сидела у неё за спиной, и Тосе нечего было беспокоиться. Вера Пантелеева умела решать задачи не хуже Ани Залетаевой. И к тому же Вера Пантелеева стала за это время лучшей подругой Тоси Одуванчиковой. Как, впрочем, и Таня Гвоздева, и Валя Собакина, и Тамара Павлихина, да и почти все остальные девочки в классе. Не Пантелеева, так ещё кто-нибудь непременно подкинет ответ.

Ну и, конечно, как только она спишет, она тут же пошлёт Алику Спичкину…

Тося обернулась и посмотрела на Алика. Алик, весь красный и сердитый, возился с задачей.