Читать книгу "Если кольцо подойдет - Джеки Браун"

— Нигде.

— Точно. Он же клиент, — подмигнула Хайди.

— Клиент.

Сестра выхватила связку ключей из рук Рэйчел:

— О боже! Он дал тебе ключи от дома.

— Я там буду жить, только пока тут у меня идет ремонт.

По лицу Хайди было видно, что она не верит.

— Я сама хотела, чтобы ты снова встречалась. Но, может, не следует так быстро. Ты переезжаешь к нему? — взволнованно поинтересовалась она.

— Тони не будет. Ты сама слышала. Он едет в аэропорт. Я буду просто следить за домом. И все.

— И все? — скрестила руки Хайди. — Ты обвивала его, как плющ.

— Я знаю, как это выглядело, но мы не встречаемся. Тони — клиент, — спокойно повторила Рэйчел.

— Просто клиент? И предлагает воспользоваться его домом? Как-то уж очень по-дружески получается, на мой взгляд.

— Между нами ничего нет.

— Ничего? — Хайди вопросительно приподняла брови.

— Ничего.

— Жаль, — вздохнула сестра. — Он такой классный.

Рэйчел вынуждена была согласиться.

В этот же день Рэйчел подъехала к дому Тони. Массивное двухэтажное строение стояло в стороне от дороги. Просторный сад был обнесен железным забором причудливого орнамента. Сюда чужаки не допускались.

Рэйчел ощущала себя неловко, когда подошла к воротам и стала набирать код замка. С механическим стоном двери гостеприимно распахнулись.

Дорожка к дому была выложена красным гравием, вдоль нее высились почти полностью осыпавшиеся деревья. Несмотря на голые ветки, выглядели они статно и благородно. Рэйчел припарковалась под крытой галереей, которая отходила от парадного подъезда с массивными белыми колонами.

Открыв дверь, она снова набрала код отключения сигнализации, затем осмотрелась, и у нее захватило дух. Внутри дом выглядел более величественно, чем снаружи. Рэйчел сбросила туфли и направилась в гостиную. Меж высоких окон, выходивших на юг, располагался камин, придававший уют этой огромной комнате.

Дальше была столовая, оформленная торжественно и со вкусом. Очевидно, она принадлежала страстному коллекционеру — стены украшали полотна известных мастеров.

Рэйчел миновала короткий коридор, который служил буфетной, и оказалась в кухне. Вряд ли Тони готовит сам. Скорее всего, эти дорогие приборы из нержавеющей стали и гранитный разделочный стол использовались нечасто. Рядом с газовой плитой притаилась кофемолка. Рэйчел сразу представила, как Тони по утрам варит вкусный, ароматный напиток.

Рядом лежала записка:

«Мне каждую неделю подвозят продукты из магазина. Добавь в список, что хочешь. Могу посоветовать стейк?».

Она представила, как Тони, дописывая последнее предложение, улыбался.

Осмотрев буфетную, дамскую комнату и уголок для стирки, Рэйчел поднялась на второй этаж. Там располагались спальни. Она не могла не заглянуть в спальню хозяина. На стенах висели картины — некоторые были оригиналами, другие — превосходными копиями. У Тони определенно был вкус.

Она вздрогнула от звонка мобильного, лежавшего в сумочке. Это был Тони. Ну конечно.

— Привет, Тони! — взволнованно поздоровалась Рэйчел. — Или мне следует сказать buona serra?

— У тебя слабый акцент, — ответил он. — Уже успела заехать ко мне?

— Я сейчас здесь.

— Отлично!

— У тебя очень красиво, Тони.

— Спасибо. Как тебе картины в моей спальне? — весело спросил он.

— В смысле? — Рэйчел оглянулась, ожидая увидеть где-нибудь скрытую камеру. — Почему ты думаешь, что я пойду в спальню?

— Я знаю женщин.

— Где я могу расположиться? — вместо ответа, поинтересовалась она.

— Где тебе нравится. В том числе и в моей комнате. Этот диван очень удобный. Я так и вижу тебя на нем.

— Неужели? — Рэйчел с трудом сохранила спокойствие. — А я — нет.

— Теперь я знаю две вещи, carina.

— Какие?

— Первое — ты посмотрела мою комнату. — Он дружелюбно засмеялся.

— А вторая? — подхватила Рэйчел.

— Если не можешь представить себя там, то надо стараться. Скоро позвоню тебе.

Меньше всего сейчас Рэйчел хотела представлять себя или Тони, а уж тем более их обоих лежащими в этой огромной декадентской кровати.

В тот же вечер Тони сидел с бокалом вина в своих апартаментах на Манхэттене. Вылет из Детройта в аэропорт Ла-Гардиа был задержан на пару часов, и у него оказалось много времени для размышлений. Возможно, чересчур много.

Рэйчел переехала к нему.

Он знал, что сразу она не согласится спать в его постели. Тони отпил вина. От него потребуется выдержка и деликатность. Эти три месяца, которые он проведет в отъезде, станут прекрасной возможностью обольстить ее. Тони верил в обольщение, этот вечный танец, самый верный способ достижения цели. Красивые слова, блестящие побрякушки, поцелуи украдкой и нежные прикосновения — они не только гарантировали желанный результат, но и делали жизнь интереснее.

Рэйчел заслуживала обольщения.

Тони нахмурился, встал с дивана и распахнул застекленные двери на балкон, с которого открывалась потрясающая панорама Центрального парка. Было прохладно.

Тони никогда не встречал женщину, которая бы не осознавала свои привлекательность и очарование. Рэйчел была очень зажатой.

Для него эта скромница станет очередной победой, пусть и более ценной, чем все предыдущие.

Тони допил вино и вернулся в комнату. На кухне, наливая второй бокал, он думал о колье, которое Рэйчел сделала для Астрид.

Когда он в уме перечислял нужных людей, с которыми можно познакомить талантливого мастера, раздался звонок. На экране телефона высветился номер матери.

— Здравствуй, мама.

Лючия не стала любезничать, а сразу перешла к делу:

— Ты сказал, что позвонишь, как только доберешься домой.

— Мама, мне же тридцать восемь лет, — напомнил ей Тони.

— А я твоя мать. Я беспокоюсь, Тони. Я переживаю за тебя. Заведи своих детей, и ты поймешь меня.

Он решил не спорить, зная, что сейчас Лючия начнет осуждать его холостяцкий образ жизни.

— Я дома. Просто пью теплое молочко, перед тем как лечь спать, — устало произнес он.

— Грех обманывать маму. Ты пьешь вино. — Она засмеялась, но потом перешла на более серьезный тон: — Я волнуюсь за тебя. В четверг будет День благодарения, и ты проведешь его в одиночестве. Тебе нужна жена — любимый человек, — которая ждала бы тебя дома…

Это была старая песня, но сейчас она задела Тони. Почему-то картина, описанная матерью, каким-то образом стала ассоциироваться с Рэйчел, женщиной, согласившейся присмотреть за его поместьем.