Читать книгу "Ведется следствие - Кира Измайлова"

Окликать его было бессмысленно, поэтому Каролина просто подергала доктора за рукав, чтобы обратить на себя внимание. Когда Немертвых поднял на нее взгляд, она выразительными жестами изобразила, как проливает что-то на рукав, напоминая о средстве для выведения чернил. Доктор хлопнул себя по лбу, поднялся, и они, к большому облегчению Каролины, покинули салон.

– Ох, как вы это выдерживаете? – спросила она, когда закрывшаяся дверь немного приглушила раскаты очередной пьесы.

– Очень просто, – сказал доктор, улыбнувшись. – Беруши.

– Что?.. – изумилась Каролина.

– Мой сосед по купе – коммивояжер, – пояснил Немертвых. – Продает всякую дребедень, но эти штучки оказались полезны. Благодаря им я могу наслаждаться тишиной и читать, расположившись со всем удобством, а не скорчившись на полке. Добыть вам парочку?

– Но… погодите, если у вас в ушах беруши, как вы со мной разговариваете? – продолжала удивляться женщина. – Вы их не вытаскивали, я бы заметила! Как же вы меня слышите?

– А я и не слышу, – ответил доктор.

– Но… как тогда?!

– Читаю по губам, – сказал Теодор Немертвых и ласково улыбнулся.

Каролина открыла рот, но сказать ничего не успела: к ним спешил проводник с перекошенным лицом и в фуражке набекрень.

– Господин доктор, господин доктор! – он остановился, пытаясь отдышаться. – Как хорошо, что я успел вас перехватить! Умоляю, помогите, там… там…

– Ну что там? – спросил Теодор и вытащил, наконец, беруши.

– Пассажир повесился! – в отчаянье прошептал проводник. – Идемте же скорее!

– А он удачно повесился, в смысле, уже отошел к праотцам? – поинтересовался доктор, следуя за бедолагой. Любопытная Каролина увязалась за ними. – А то я, видите ли, судмедэксперт. Могу констатировать смерть, провести вскрытие, установить причины…

– Нет, его успели снять… – заикался проводник. – И он вроде бы еще жив, но…

– Ну хорошо, хорошо, я взгляну, – сдался Немертвых.

В тамбуре царила полнейшая неразбериха. Кто-то обмахивал лежащего на полу пиджаком, кто-то пытался расслабить на его шее петлю…

– Я умираю… – прохрипел самоубийца и закатил глаза. – Я умираю, ибо прекраснейшая не желает обратить ко мне свой лучезарный лик… О, это предсмертный бред, моя дорогая Каролина, мне мерещится ваш образ…

– Для умирающего вы очень болтливы, – заметил доктор, разгоняя мешающих людей. Отчего-то невысокого и полноватого человечка никто не рискнул ослушаться. – Хм. Где он висел?

– Вот, – указал один из пассажиров на какую-то железку.

– Да вы затейник, юноша! – изумился Теодор. – Вешаться на стоп-кране – это, я вам скажу…

– Он не успел повиснуть, мы как раз вышли в тамбур, – вмешался второй пассажир, – и успели его снять.

– Хорошо еще, стоп-кран не настоящий, – пробормотал проводник, – а то какой был бы конфуз!

– Так ради таких случаев его бутафорским и сделали, я полагаю, – сказал Немертвых, присаживаясь на корточки рядом с молодым человеком. Тот снова закатил глаза и забился в конвульсиях, старательно пуская пузыри. – Хм, судя по всему, этот юноша дожидался зрителей… Эх, молодежь, молодежь! Ну кто ж так вешается? Узел, и то правильно затянуть не могут… Вот как надо, учитесь!

Вот тут Свищевски захрипел и забился по-настоящему…

– Кстати, а откуда у него лента с моего платья? – поразилась Каролина, повертев в руках то, на чем собирался повеситься юноша. – Неужто он пробрался ко мне? Вот негодяй! Теперь такая вещь испорчена…

– Отведите его в купе, – велел доктор проводнику, ожидавшему рядом. – И заприте, что ли, надоел он уже… даме вот докучает.

– Если бы я мог, господин доктор, – понурился тот, – но ведь это наследник господ Свищевски… мне от должности откажут…

– Ну, тогда пускай самоубивается дальше, – милостиво разрешил Немертвых. – Идемте, Каролина.

– Я всё равно умру! – кричал им вслед чрезвычайно оживившийся юноша. – Я найду способ! Я утоплюсь! Я… я… Если вы не обратите свой взор в мою сторону, я сумею сделать это! И тогда моя тень будет вечно с вами, всегда, всегда!..

– И где они набираются такой пошлости? – вслух подумала Каролина.

– Столица – не самое подходящее место для молодых людей со слабым характером, – усмехнулся доктор.

– Может, его полечить как-то?

– Лучшим лекарством для него, – серьезно сказал Теодор, – была бы хорошая порция розог. Но, боюсь, уже поздновато. Теперь потребуются более сильнодействующие средства…

В купе генерального следователя велся разговор на схожие темы. Руперт Бессмертных только что закончил гонять своего стажера по самым разным темам, а теперь поглядывал на него, явно собираясь задать напоследок еще один каверзный вопрос.

– Изложи-ка, Малой, – сказал он, закинув ногу на ногу, – что тебе известно о юнце, так пылко преследующем нашу дорогую Каролину?

Дэвид откашлялся и выпрямился.

– Герберт Свищевски, – забарабанил он, – единственный сын Иоанна и Ханны Свищевски, наследник семейного состояния. Вследствие этого – чрезвычайно избалован, привык получать всё, что только пожелает, в мгновение ока.

– Без лирических отступлений, – поморщился Бессмертных.

– Так точно. Три года назад был отправлен родителями в столицу – получать высшее образование. Числится студентом Университета, однако на занятиях ни разу не появлялся. Присылаемые родителями деньги тратит на модных актрис, дам полусвета, обычных модисток, а также прочие развлечения, перечисление которых займет, по моей скромной оценке, около получаса.

– Можете опустить, – кивнул Руперт. – Что еще?

– Герберт Свищевски, согласно характеристике, слаб, внушаем. Склонен к драматизации событий. Судя по поведению, его можно заподозрить в душевной болезни, но, по наблюдениям, он вменяем. Отклонения, конечно, есть. Либо ему доставляет неизъяснимое удовольствие представляться жертвой безответной любви, либо он инфантилен, и предъявляемые им требования о благосклонности – не более чем истерика ребенка, выпрашивающего конфетку. Известно, что он может подолгу добиваться неприступной дамы, однако, заполучив ее, мгновенно теряет к ней интерес. Собственно, это следствие его тщеславия. Общедоступные… гхм… вещи его не привлекают, он привык получать самое лучшее.

– Иными словами, этот спектакль мы будем наблюдать еще долго, – задумчиво сказал следователь, опершись подбородком о сцепленные пальцы. – Бедная Каролина. Впрочем… Думаю, она тоже получит от этого представления некоторое удовольствие.

Дэвид счел за лучшее промолчать.

– Ну, посмотрим, как будут развиваться события, – заключил Бессмертных. – Хорошо, Дэвид, сегодня вы неплохо поработали. На завтра… Сходите-ка в библиотеку, возьмите Уголовный кодекс Каролевства и освежите в памяти статьи со сто восемнадцатой по двести первую. Проработаем кое-какие спорные вопросы.