Читать книгу "«Ведьмин котел» на Восточном фронте. Решающие сражения Второй мировой войны. 1941-1945 - Вольф Аакен"

* * *

О наступлении на Москву говорилось и во время обсуждения положения на фронте в штаб-квартире группы армий «Центр» в Новом Борисове. Хотя после падения Смоленска передовые танковые части генерал-полковников Гудериана и Гота находились всего лишь в 300 километрах от русской столицы и теоретически имелись все возможности взять город, Гитлер никак не мог решиться на это наступление.

Уже 19 июля в директиве № 33 он указал, что задача группы армий «Центр» – нанести удар моторизованными формированиями в северо-восточном направлении и перерезать коммуникации между Москвой и Ленинградом. Кроме того, танковые дивизии от той же группы армий должны быть переброшены к группе армий «Юг», где они под командованием фельдмаршала фон Рундштедта будут противостоять 5-й советской армии.

План операции «Барбаросса» предусматривал практически то же самое. Согласно плану прежде всего должна быть разбита Красная армия в Белоруссии и взят Смоленск. После падения Смоленска группе армий «Центр» предстояло или идти на север, чтобы совместно с группой армий «Север» взять Ленинград, либо наступать на Москву.

Между тем гитлеровская директива № 33 не могла быть осуществлена, потому что танкам Гудериана и Гота требовался срочный ремонт продолжительностью по крайней мере две недели. Поэтому группа армий «Центр» настаивала прежде всего на пополнении танковых групп. Гитлер согласился с этим требованием и приказал предусмотренную им в директиве № 33 перегруппировку пока не производить.

Одновременно ОКХ активно отстаивало мнение, что Красной армии и Советскому Союзу можно нанести решающее поражение, только нанеся удар по Москве и разрушив центральный участок советского фронта.

Гитлер занимал другую позицию. Он рассматривал Ленинград как следующую важнейшую цель после падения Смоленска. После этого предстояло захватить Восточную Украину и только потом нанести удар по Москве.

В противоположность этому командующий сухопутными силами генерал-фельдмаршал фон Браухич и начальник штаба армии генерал-полковник Гальдер заявляли, что в первую очередь было бы значительно важнее после паузы, необходимой для пополнения и ремонта танков, при всех обстоятельствах нанести удар по Москве. Прежде всего, следует не допустить, чтобы русские смогли соорудить перед Москвой оборонительные линии и стянуть крупные силы. Если же удастся уничтожить собранные перед Москвой вооруженные силы и взять русскую столицу, тогда можно будет подумать и о захвате Ленинграда, Украины и Донецкого угольного бассейна.

Гитлер 4 августа прибыл в штаб-квартиру группы армий «Центр» в Ново-Борисове, чтобы настоять на своем мнении относительно проведения операции «Барбаросса», вопреки позиции генералитета.

Для этого он воспользовался методом, который применялся при допросе свидетелей в судебных разбирательствах. Он занял картографическую комнату генерал-фельдмаршала фон Бока, куда вызывал генералов по одному, предлагал каждому высказать свое мнение и занять место в комнате. Затем он приглашал следующего генерала. Так он хотел не допустить, чтобы старшие офицеры договорились между собой.

Однако «допросный метод» фюрера не принес успеха. Все генералы высказались единогласно и без предварительной договоренности за продолжение операций в направлении на Москву.

Особенно активными сторонниками этой позиции были танковые командиры Гудериан и Гот. Гудериан объяснил, что его подразделения могут уже 15 августа перейти в наступление. К нему присоединился генерал-полковник Гот, заявив, что может нанести удар 20 августа.

Решающую поддержку получили танковые командиры от командующего группой армий «Центр» генерал-фельдмаршала фон Бока, который тоже высказался за наступление в направлении Вязьма – Москва.

Гитлер заявил, что прежде всего хочет захватить промышленность Ленинграда. А куда двигаться потом – на Москву или на Украину, он пока не может решить. Однако он дал понять, что после взятия Ленинграда, вероятнее всего, решит продолжать операции на южном участке Восточного фронта, потому что сырье и продовольственные ресурсы Украины имеют первостепенное значение для дальнейшего ведения войны. Кроме того, Крымский полуостров служит русским военно-воздушной базой для нападения на румынские нефтяные месторождения.

Гудериан снова поднял вопрос о срочной необходимости обновления и ремонта танков, так же как и пополнения танковых соединений. Прежде всего необходимы новые двигатели, ибо пыль на русских дорогах выводит их из строя преждевременно и капитально. Когда Гитлер пообещал выделить для находящихся на Восточном фронте формирований 300 новых танковых двигателей, что, безусловно, было слишком мало, Гудериан, применительно к масштабным оперативным целям фюрера, указал на тот факт, что русские танковые части значительно превосходят немецкие по числу танков.

Гитлер ответил:

– Если бы я знал, что упоминаемое в его книге[2]число русских танков соответствует действительности, я бы определенно не начал эту войну.

В конце совещания Гитлер был настолько впечатлен численным превосходством вражеских танков, что не только генерал-полковник Гудериан, но и другие генералы посчитали, что ввиду этого обстоятельства фюрер откажется от широкомасштабных операций и согласится с наступлением на Москву.

Из окружения Гитлера в то время должны были знать, что фюрер еще долго колебался между двумя альтернативами – наступление на Ленинград или штурм Москвы.

А Гудериан был убежден в том, что Гитлер уступит доводам военного здравого смысла. После обсуждения с генерал-фельдмаршалом фон Боком и генерал-полковником Готом он представил ОКХ оперативный план, в основе которого лежал удар по Москве.

После этого 2-я танковая группа Гудериана перешла в наступление из района Рославля и прорвала советский фронт между Рославлем и Брянском, разгромила отсечные позиции русских на шоссе в районе Вязьмы и начала стремительное продвижение к Москве.

Составленный Гудерианом план был характерным для его стратегического мышления. Хотя он был смелым и рискованным, но при взвешивании всех возможностей все же имел определенные шансы на успех. Фронт маршала Тимошенко между Брянском и Рославлем был настолько слабым, что мощного танкового удара вполне хватило бы, чтобы его разрушить.

План был представлен ОКХ, которое тотчас передало его Гитлеру.

* * *

После совещания в штабе группы армий «Центр» в Новом Борисове подразделение контроля за радиопередачами в Кранце заработало еще активнее. Днем и ночью семь приемников оставались включенными на частоте, которую 26 июля использовал вражеский агент. Все радиограммы с этого передатчика тщательно записывались. Днями напролет шифровальщики бились над пятизначными группами цифр шифра. Но успеха так и не добились.