Читать книгу "Вторая мировая война - Энтони Бивор"

Перед румынскими пограничными заставами образовались огромные скопления военных и гражданских автомобилей, но ближе к ночи полякам разрешили пересечь границу. Почти все брали с собой горсть земли или камень с польской стороны, прежде чем покинуть страну. Многие плакали. Несколько человек покончили жизнь самоубийством. Простые румыны были добры к изгнанникам, но правительство страны испытывало давление со стороны Германии с требованием передать поляков ей. Взятки спасли большинство этих людей от ареста и интернирования, за исключением тех случаев, когда дело поручалось румынскому офицеру – стороннику фашистской «Железной гвардии». Некоторые поляки бежали небольшими группами. Более крупные партии людей, сформированные польскими ответственными лицами в Бухаресте, грузились на корабли в Констанце и других черноморских портах, чтобы отправиться во Францию. Многие люди бежали из Польши в Венгрию, Югославию и Грецию, в то время как небольшое количество поляков, которые могли столкнуться в этих странах с серьезными проблемами, пробирались на север, в прибалтийские страны, а оттуда в Швецию.

Получив от Гитлера инструкции, OKW немедленно отдало приказ немецким подразделениям, находящимся восточнее реки Буг, подготовиться к отходу. Тесное взаимодействие между Берлином и Москвой привело к тому, что отход немецких войск с территорий, передаваемых, в соответствии с секретным протоколом, Советскому Союзу был скоординирован с наступающими частями Красной Армии.

Первый контакт между такими нелепыми союзниками произошел к северу от Бреста во время церемониального парада. К несчастью для большинства советских офицеров, в нем участвовавших, их контакты с немецкими офицерами сделали их впоследствии отличными мишенями для НКВД.

Поляки все еще продолжали сопротивляться, попавшие в окружение части и соединения пытались из него вырваться, отставшие от своих частей солдаты сбивались в группы, для того чтобы продолжать борьбу в более труднодоступных для немцев лесах, болотах и горах. Дороги на восток были забиты беженцами, которые в своих попытках оказаться как можно дальше от войны использовали любой попавшийся под руку транспорт: крестьянские телеги, полуразвалившиеся автомобили и даже велосипеды. «Враг всегда появлялся вначале в небе, – писал молодой польский солдат, – и даже если они летели очень низко, мы все равно ничего не могли им сделать, стреляя из наших старых винтовок «маузер». Сцены войны довольно быстро стали выглядеть монотонно; день за днем мы видели одно и то же: мирные жители, разбегающиеся во все стороны во время авианалета, рассеянные колонны автомашин, горящие грузовики и телеги. Запах вдоль дороги, оставался все тем же. Это был запах павших лошадей, которых никто не убирал, и это была невыносимая вонь. Мы двигались только ночью и научились спать на ходу. Нам было запрещено курить из-за опасения, что огонек сигарет наведет на нас всемогущие люфтваффе».

Тем временем Варшава оставалась главным бастионом польского сопротивления. Гитлеру не терпелось покорить польскую столицу, поэтому люфтваффе начали ожесточенную бомбежку города. Немцы почти не встречали сопротивления в воздухе, у города не было эффективных средств ПВО. 20 сентября 620 самолетов люфтваффе совершили налеты на Варшаву и Модлин. На следующий день Геринг приказал Первому и Четвертому воздушным флотам начать массированные бомбардировки города. Они велись с максимальной интенсивностью – люфтваффе ввели в бой даже транспортные самолеты «юнкерс» Ю-52, которые сбрасывали тонны зажигательных бомб – до тех пор, пока Варшава не сдалась 1 октября. Трупный запах от тел, погребенных под завалами, и зловоние разлагающихся лошадей, лежащих повсюду на улицах, стали невыносимы. Во время налетов погибли около 25 тыс. мирных жителей и 6 тыс. польских военнослужащих.

28 сентября, когда битва за Варшаву еще не закончилась, Риббентроп вновь прилетел в Москву и подписал со Сталиным дополнительный «договор о дружбе и границе», в котором был сделан ряд поправок по демаркации новых границ. Этот договор давал Советскому Союзу контроль над территорией почти всей Литвы, в обмен на незначительное увеличение попадающей под контроль Германии территории Польши. Этнические немцы, оказавшиеся на оккупированных Советским Союзом территориях, подлежали переселению на территории, находящиеся под контролем нацистов. Сталинский режим также передал Германии многих немецких коммунистов и целый ряд других оппонентов нацистского государства. Затем оба правительства выступили с призывом покончить с войной в Европе, поскольку «польский вопрос» был уже решен.

Нет никаких сомнений относительно того, кто больше выиграл от двух соглашений, сформировавших советско-германский пакт. Германия, над которой нависла угроза морской блокады со стороны английского флота, теперь могла беспрепятственно получать все необходимое для продолжения войны. Кроме всего того, что Советский Союз поставлял Германии сам, включая зерно, нефть, марганец, необходимый для производства стали, он также выступал посредником при покупке для рейха многих других материалов, особенно каучука, который Германия не могла закупать за границей самостоятельно.

Одновременно с проведением переговоров в Москве Советы начали оказывать давление на прибалтийские страны. 28 сентября Эстония была вынуждена подписать с Советским Союзом договор о «взаимопомощи». В течение последующих двух месяцев подписать аналогичные договоры были вынуждены Латвия и Литва. Несмотря на личные заверения Сталина об уважении их суверенитета, все три государства были включены в состав Советского Союза в начале лета следующего года, после чего НКВД тут же депортировал около 25 тыс. «неблагонадежных» граждан.

Хотя нацисты не возражали против захвата Сталиным прибалтийских стран и были согласны даже с захватом Бессарабии, его желание взять под контроль побережье Черного моря и устье Дуная, неподалеку от нефтяных промыслов в Плоешти, они посчитали не просто провокационным, а несущим в себе скрытую угрозу.

Сопротивление поляков в отдельных местах продолжалось еще и в октябре, но масштабы их поражения были чудовищными. По разным оценкам, вооруженные силы Польши в боях с немцами потеряли 70 тыс. человек убитыми, 133 тыс. ранеными и 700 тыс. пленными. Общие потери немецкой армии составили 44 тыс. солдат и офицеров, в том числе 11 тыс. убитыми. Слабая авиация Польши была полностью уничтожена, но и люфтваффе понесли на удивление большие потери – 560 самолетов, преимущественно вследствие авиакатастроф, а также огня польской зенитной артиллерии. А доступные исследователям данные о польских потерях при советском вторжении выглядят ужасающе. Красная Армия, как утверждается, потеряла 996 человек убитыми и 2 002 ранеными, в то время как потери поляков только убитыми составили 50 тыс. человек, а количество раненых неизвестно. Такую несоразмерность можно объяснить только массовыми расстрелами. Скорее всего, сюда входят расстрелы, произведенные весной следующего года, в том числе и в Катынском лесу.

Гитлер не спешил с объявлением о гибели польского государства. В октябре он все еще надеялся принудить Англию и Францию прийти к соглашению. Несостоявшееся наступление союзников на западе в помощь полякам привело его к мысли, что ни англичане, ни особенно французы в действительности не хотят вступать в войну. 5 октября в Варшаве на параде по случаю победы над Польшей рядом с Гитлером стоял генерал-майор Эрвин Роммель. После принятия парада фюрер обратился к иностранным журналистам. «Господа, – сказал он, – вы видели руины Варшавы. Пусть это станет предупреждением для тех политических деятелей в Лондоне и Париже, которые все еще думают о продолжении войны». На следующий день он выдвинул в Рейхстаге «предложение о заключении мира». Но когда оно было отвергнуто правительствами союзников, и когда стало ясно, что Советский Союз решительно настроен не оставить никаких следов польской государственности в своей зоне, Гитлер, в конце концов, решился полностью уничтожить Польшу.