Читать книгу "Шерше ля вамп - Юлия Набокова"

Воцарилась тишина, был слышен только стук приборов, которые, видимо, раскладывал на столе старый слуга. Я уже собралась войти, как прозвучал звенящий от обиды голос дворецкого:

— Вот увидите, мадам, вы еще пожалеете, что предоставили ей свой кров. И тогда поймете, что месье Сартр был прав.

Интересно, это еще кто такой? Сартр, Сартр… Что-то знакомое. Не то певец, не то актер, не то манекенщик.

Сердитые шаги застучали по направлению к выходу, я вспыхнула и метнулась к соседней двери, чтобы не быть застигнутой врасплох. На счастье, дверь подалась, и я влетела в зал, оказавшийся картинной галереей. Люстры здесь не горели, но за счет индивидуальной подсветки картины на стенах были ярко освещены и выглядели, словно окна.

Я с любопытством шагнула к ближайшей, которая показалась мне знакомой. Постерами с рекламой телевизора, на экране которого застыли, прильнув друг к другу, нарисованные мужчина и женщина, была обклеена вся Москва. Только на рекламных плакатах фон изображения был солнечно-золотым, и мужчина с женщиной представали нежными возлюбленными, слившимися в поцелуе. Картина, перед которой я стояла, при всем внешнем сходстве и технике рисунка была совсем иной. Фон был непроницаемо- черным, две фигуры выступали из мрака словно выхваченные уличным фонарем. И это уже были не возлюбленные, прильнувшие друг к другу в порыве нежности. Художник, искусно копировавший манеру знаменитого предшественника, изобразил вампира и его жертву. Мужчина хищно навис над беззащитной шеей женщины, безвольно склонившей голову. И если от картины с рекламных плакатов исходили свет и любовь, от этой сквозило тоской и безысходностью. Не было никаких сомнений в том, что в следующее мгновение вампир погрузит зубы в женскую шею и не пощадит свою жертву…

Мне стало не по себе, и я отпрянула к следующему полотну. В бархатно-синем ночном небе между искорками звезд над спящим деревянным городом парили мужчина и женщина. Женщина словно лежала в небе, а мужчина бережно удерживал ее в руках. И все бы ничего, если бы за спиной каждого из возлюбленных не были распростерты крылья летучей мыши. Вампиры, хозяева ночи, парящие в ночном небе невидимыми для обитателей деревянных домишек. Ночные хищники в поисках жертвы…

Попятившись назад, я уткнулась в стену и, повернувшись, вздрогнула от лукавого взгляда Моны Лизы, смотревшей прямо на меня. На первый взгляд картина была точной копией, но, приглядевшись, я заметила, что в уголке приподнятых в загадочной улыбке губ виден краешек клыка. Да что же это за галерея такая?

— Жанна, — окликнул меня голос незаметно вошедшей Вероник, — это ты! Я услышала шум и уж решила, что в дом прокрались воры!

— Привет, Вероник! Прости, что напугала. Я искала тебя или Бернара и заблудилась, — сочинила я. — Вот, попала сюда и увлеклась. Извини, если зашла, куда не следовало.

— Ну что ты! — успокоила меня хозяйка. — Эта галерея — гордость Парижского Клуба, ее всем гостям в обязательном порядке показывают. А ты всего лишь пару шагов не дошла до столовой, где Бернар меня пытался накормить овсянкой по классическому английскому рецепту.

— Он же француз! — удивилась я.

— Да, — Вероник скорчила гримасу, — но на днях у меня гостил один английский писатель родом из девятнадцатого века. И Бернар у него выпытал этот рецепт. Отменная гадость! Я так мечтала, чтобы ты появилась и меня спасла! — Она молитвенно сложила руки.

— Извини, что опоздала, — улыбнулась я.

— Ну и как тебе наш филиал Лувра? — Вероник повела рукой в воздухе.

— Впечатляет, — призналась я. — У вас очень талантливые имитаторы. Переписать известные полотна так, словно их исправил сам мастер, — редкий дар.

— Имитаторы? — с обидой в голосе возразила Вероник. — Жанна, все картины — подлинники. Это Климт. — Она указала на вариацию картины с рекламы телевизоров. — Это, — кивок в сторону полотна с крылатыми вампирами, — Шагал. Там, — взмах руки в глубь галереи, — Пикассо, Боттичелли, Моне, Сезанн, Рубенс, Рерих, Врубель.

— Не может быть! — ахнула я. — Они все были вампирами?

— Мало кто, — качнула головой Вероник. — Но в разное время они столкнулись с кем-то из нас и, под впечатлением, написали эти картины. Какие-то из них потом послужили основой для шедевров, которые сейчас знает весь мир. Переписав их в светлых тонах, одни, как Климт и Шагал, стремились избавиться от тягостных воспоминаний встречи с нашими соплеменниками. Но большинство картин так и осталось неизвестными — мы забрали их раньше, чем их увидела публика. Все они там, в глубине. У входа висят самые знаменитые.

— Забрали? — уточнила я с недоверием.

— Какие-то выкупили, какие-то похитили, какие-то отобрали силой, — пояснила Вероник. — Ты же понимаешь, лучше нам себя не афишировать перед широкой публикой.

— Но ведь художники знали, — возразила я.

— Да кто бы поверил их словам? А вот их работы были весьма убедительны, как и все гениальное, поэтому картины надо было изъять. Ну что, составишь мне компанию за столом?

Я с радостью покинула полумрак галереи, вошла вслед за Вероник в ярко освещенную, оформленную в терракотовых тонах столовую и на миг зажмурилась от бьющего в глаза света.

— Слишком ярко? — виновато спросила вампирша. — Бернар все время отчитывает меня, что я вставила чересчур мощные лампы. Но я так люблю солнечный свет, а по понятным причинам бывать на солнце не могу, поэтому здесь постаралась…

— Все в порядке, Вероник, — остановила я ее. — Я тоже люблю солнце.

Хозяйка мне благодарно улыбнулась, а Бернар сердито громыхнул подносом, ставя передо мной тарелку овсянки.

— Кажется, я ему не по душе, — заметила я, когда он удалился.

— Ну что ты! — поспешила разуверить меня Вероник. — Бернар сам по себе бука, зато за домом следит — не придерешься. Знала бы ты, сколько парижских вампиров пытались переманить его к себе, но он верен этому дому, и это заслуживает уважения.

Я с сомнением подцепила ложку пышной овсянки, щедро сдобренной сливочным маслом. Надеюсь, милому Бернару не придет в голову отравить нежелательную гостью, чтобы спасти репутацию беззаботной хозяйки? Да и страшно интересно, что же за слухи бродят вокруг меня среди местных, отчего Вероник может пострадать? Однако от нее самой я ответа не добьюсь — это к бабке не ходи. Мексиканка ни за что не захочет меня огорчать и примется уверять, что все местные вампиры только и мечтают со мной познакомиться и уже заочно меня обожают.

— Все просто мечтают с тобой познакомиться! У меня телефон ни на минуту не умолкает, — в подтверждение моих слов прощебетала она. — Так что сегодня мы устраиваем бал в твою честь!

Только не это! Я вспомнила свою дебютную вечеринку в Москве: все вампиры настороженно таращились на меня, пытаясь понять, что за темную лошадку к ним занесло. А бонусом к застолью шла развлекательная программа с участием прославленных вампиров-фокусников, гимнастов, певцов и музыкантов. Пир завершился настоящей чумой: гимнастку-китаянку убили в женском туалете, а мне «посчастливилось» обнаружить труп.