Читать книгу "Тайны уставшего города. История криминальной Москвы - Эдуард Хруцкий"

Репортеры из милицейской газеты ошиблись. Казимир Станиславович Швабо никогда не был начальником московского сыска. Свою службу в полиции он начал со скромной должности сыщика в летучем отряде. В те годы это полицейское подразделение было самым боевым. Сотрудники его работали по всей Москве. Они ловили карманников в трамваях и на рынках, занимались квартирными кражами, сажали за решетку конокрадов и собачьих воров, ловили уличных грабителей.

Работа в летучем отряде давала его сотрудникам неоценимый опыт и прекрасное знание преступного мира Москвы. Казимир Швабо был отличным сыщиком, получил все причитающиеся полицейскому, служащему без классного чина, медали и был повышен.

Он стал надзирателем сыскной полиции в Тверской полицейской части. Это была самая сложная территория в Москве. Все модные и ювелирные магазины, богатые квартиры, лучшие кофейни и рестораны.

Швабо еще в летучем отряде создал весьма сильный агентурный аппарат, поэтому ему удалось расстроить несколько крупных магазинных краж и квартирных грабежей. Он был отличным профессионалом и без всякой «руки», которая проталкивала бы его по служебной лестнице, к 1915 году выбился в чиновники для поручений Московской сыскной полиции. И хотя чин был пожалован ему всего XII класса – губернский секретарь, что в наше время равно лейтенанту милиции, он стал одним из четверых старших оперативных работников московского сыска и получил должность весьма перспективную для роста. Курировал Швабо по-прежнему Тверскую полицейскую часть, где у него сложились прекрасные рабочие отношения.

Чиновник полиции получал неплохое денежное содержание, и Швабо нанял квартиру в Ермолаевском переулке, дом номер 7, у него был установлен телефонный аппарат номер 160-76. Надо сказать, что чиновникам полиции в те годы квартиру оплачивало государство.

Семья у него была небольшая. Он, жена, сын Станислав, гимназист. Швабо мечтал, что сын, получив аттестат, поступит в Институт инженеров путей сообщения. В те годы инженер был весьма уважаемым и обеспеченным человеком.

Жизнь шла своим чередом. Швабо ловил мазуриков, жена вместе с кухаркой хлопотала по дому, а сын прилежно изучал науки. Но однажды ночью в начале декабря 1916 года в квартире зазвонил телефон. Швабо снял трубку и услышал голос своего агента, предложившего ему встретиться в десять часов в Нескучном саду. Агент телефонировал из ресторана, так как на квартире у него телефона, естественно, не было.

Морозным декабрьским утром они встретились в Нескучном саду. Агент был человеком солидным, походил на степенного купца.

– Слышь, Станиславович, – начал он сразу же, – Веденяпин объявился.

– Интересно, и поэтому ты мне ночью телефонировал?

– За фрея меня не держи, Веденяпин дело ставит.

– Какое?

– Ювелирный магазин. «Пале-Рояль» помнишь?

– Кузнецкий Мост, дом номер 5.

– Точно. Так он его взять хочет.

– Он же медвежатник, налеты не его дело.

– Он подкоп готовит, чтобы в новогоднюю ночь сейфы потревожить.

Швабо, взяв лихача, погнал его в Гнездниковский, где помещалась сыскная полиция, и пошел в кабинет начальника – коллежского советника (полковника) Маршалка.

От такой новости у Карла Петровича немедленно улучшилось настроение. Еще бы, взять с поличным такого воровского «ивана», как Веденяпин по кличке Лапа! (В те годы «иваны» были тем же, что нынче «воры в законе».)

Операцию разработали быстро. Агент сообщил, что две недели назад у истопника дома номер 5 началась типичная болезнь российских интеллигентов – запой. Поэтому Александровский комитет прислал на эту должность увечного воина, георгиевского кавалера. Воин этот на фронте ни одного дня не воевал, а был тверским вором-форточником Соловьем.

Ночью Соловей и Веденяпин сотоварищи рыли подкоп, чтобы попасть в магазин в праздничную ночь, когда сторожа на улице уже пьяные, а городовой делает обход квартир с поздравлениями, получая в каждой рюмку водки и серебряный рубль.

Продумано было точно, с учетом российского менталитета.

Через неделю Швабо с двумя надзирателями подъехал в магазин и попросил управляющего вызвать к себе истопника и держать его до особого распоряжения.

Навесной замок ловко открыли отмычкой, попали в котельную и обнаружили подкоп: теперь надо было ждать.

В канун Нового года торговля у ювелиров шла как никогда успешно. Народу в магазине было битком. Поэтому никто не обратил внимания на десять солидно одетых господ, в разное время пришедших в магазин.

Наконец «Пале-Рояль» закрыли, а господа остались в служебных помещениях. Нортоновские часы в торговом зале пробили двенадцать раз, послышался удар, и паркет треснул. В пустой зал влезли четверо. Двое пошли потрошить витрины прилавков, а двое направились в комнату, где стояли сейфы.

Веденяпин был медвежатником опытным и первый сейф вскрыл через полчаса. Когда он начал перегружать деньги и драгоценности в объемистый саквояж, вспыхнул свет, и вместо Деда Мороза появился Швабо с браунингом в руке, а с ним девять молодцов из летучего отряда.

– Руки вверх! Все арестованы.

Один, самый шустрый, прыгнул в лаз, но там его уже ожидал помощник пристава с городовым.

Градоначальник генерал Климович оценил работу сыщиков, все получили награды, а Швабо – очередной чин – коллежского секретаря – и прицепил на погоны еще одну звездочку.

По случаю сыскной удачи и нового чина Швабо устроил дома прием для сослуживцев, на котором много говорили о подкопе и Веденяпине, поздравляли Швабо и желали счастья его сыну, гимназисту Стасику.

А потом грянула Февральская революция, и демократическая власть разогнала старых сыщиков, запретила агентурную работу, как позорящую гражданина свободной России, и объявила всеобщую амнистию. После так называемой перестройки мы хорошо представляем, как это происходило.

Страна погрузилась в уголовный террор.

Исчез Казимир Швабо, а сынок его не стал инженером-путейцем и выбрал другую дорогу – воровскую.

Летом 1928 года к дежурному по МУРу поступило сообщение о краже мехов в магазине на углу Столешникова и Большой Дмитровки. Оперативная группа во главе с инспектором Екатериной Максимовой прибыла на место происшествия. В торговом зале ничего украдено не было. Все меха и изделия оказались на своих местах. Максимова крайне удивилась.

– Так что же у вас украли? – спросила она директрису.

– Пойдемте в подвал. Там у нас хранилище.

Перед оперативниками предстали три взломанных шкафа.

– Здесь мы хранили самые ценные меха, – пояснила директриса.

Опера внимательно осмотрели подвал. Попасть сюда можно было только через торговый зал. И тут они заметили узкий лаз, пробитый между ступеньками кирпичной лестницы.

– Куда он ведет? – спросила Максимова.