Читать книгу "Леди в красном - Эйлин Гудж"

А то, что сам Руд ошивался здесь во внеурочное время, должно было восприниматься как само собой разумеющееся — они с приятелями вращались по своей собственной орбите, как планеты вокруг непостоянного солнца. В другой ситуации Джереми с радостью воспользовался бы возможностью потусоваться с ними, но в данный момент он ломал голову над тем, как бы избавиться от Руда и Чаки, чтобы, когда приедет мать, их здесь уже не было.

Он решил, что лучше увидеться с ней здесь, а не дома. Он не хотел, чтобы при этой встрече присутствовал отец. Тот вел себя как-то странно с тех самых пор, как она приехала, — весь дерганый, нервный, как человек, пытающийся бросить курить. Теперь Джереми размышлял, что может принести ему эта встреча. Что бы она там ни предлагала, ему ничего от нее не нужно. Он прекрасно обходился без нее все эти годы, так зачем она ему сейчас? И в то же время ему было любопытно. Он хотел услышать все из ее уст: заставить ее объяснить почему.

Однако это мог оказаться случай из разряда «меньше знаешь — лучше спишь», когда стоит хорошенько подумать, прежде чем о чем-то спросить. В какой-то книге из серии «как починить сломанную жизнь за тридцать дней или меньше» он прочел, что единственный способ бороться с проблемами — это встречаться с ними лицом к лицу, глубже копать там, где больнее. А если он перекопает все, но так и не доберется до дна? Тогда все, что у него останется, это огромная дыра.

А сейчас около него стоял Руд, самый крутой парень из всех, и ухмылялся в лицо Джереми так, словно перед ним была муха, которой он только что оторвал крылышки.

— Мы с Чаки, — Руд указал большим пальцем на своего закадычного друга, Чаки Диммока, огромного прыщавого верзилу, который и шагу не мог ступить без разрешения Руда, — едем к Майку смотреть дрег[7]. Хочешь с нами?

— Не, у меня тут еще кое-какие дела, — сказал Джереми. Случись это в любое другое время, он запрыгал бы от счастья, но не сейчас.

Губы Руда растянулись в долгую, понимающую ухмылку.

— О, понял. Ты девку ждешь.

Наверное, когда Руд присвистнул и похлопал Джереми по спине, у того был испуганный вид. Курт Рудницки, с бледной кожей и светлыми волосами, поставленными при помощи геля торчком, был, наверное, единственным белым, пожалуй, самым белым из всех белых, кто в совершенстве знал язык негритянских гетто, но уж тупым он точно не был. Просто у него было что-то не так с головой.

— Точно, — сказал Джереми как можно равнодушнее, чтобы превратить все в шутку и заставить Руда потерять интерес к этой теме. — Она должна быть здесь с минуты на минуту.

— Мы ее знаем? — спросил Руд.

— Нет, так, случайная, — пробормотал Джереми, отчаянно мечтая о том, чтобы они просто ушли.

— Ты ее трахаешь? — покосился на него Чаки.

— Нет! — Джереми залился краской.

— Э, да этого парня еще учить и учить. — Руд, приобняв Джереми за плечи, наклонился так близко, что его карие глаза под полуопущенными веками превратились в две темные дыры. — Теперь твоя задача заставить ее теряться в догадках. Заставь ее думать, что это ты делаешь ей одолжение. Слушай дядю Руда, малыш. Он знает, о чем говорит. Все дело в силе, парень. Нет силы — нет ни хрена.

У Джереми нестерпимо пылали щеки.

— Хорошо, постараюсь запомнить. — В его голосе прозвучал сарказм, но ровно настолько, чтобы не взбесить Руда.

Руд и Чаки постояли еще немного, болтая ни о чем. Джереми украдкой поглядывал на часы, постепенно приходя в отчаяние. И когда они наконец ушли, испытал такое огромное облегчение, что даже отвлекся от мыслей о предстоящей встрече. Но стоило ему остаться одному, как внутрь снова закралась тревога.

Помимо него единственным, что подавало признаки жизни на территории кампуса, была группа ребят в театральных костюмах, которые оживленно обсуждали что-то перед аудиторией, — они репетировали спектакль. И школьная команда на футбольном поле. Джереми, который еще минуту назад так хотел побыть один, неожиданно ощутил себя изолированным от всех, и это чувство усиливалось с каждым свистком тренера Салливана и взрывами дружного смеха участников драмкружка. Он не был членом команды и не посещал ни один кружок. По положению в обществе они с кузеном Райаном находились словно в разных мирах. Райан, идя по коридору, казалось, испускал флюиды, в то время как Джереми перемещался незаметно, как клубок пыли. Его раздирали противоречивые чувства: желание оставаться незамеченным, с одной стороны, и смутное разочарование от того, насколько легко это удавалось, с другой.

Сейчас все менялось на глазах. В последнее время люди стали смотреть на него иначе, неприветливо. Буквально сегодня, стоило ему зайти в класс, все моментально умолкли. И даже учителя стали по-другому к нему относиться, словно он был редкой особью, к которой нужен особый подход. И это еще не все. Все знали, что мистер Уайт так или иначе заправляет городом. И дело не только в том, что он мэр. У него была сила, которую давали деньги, и, если верить дяде Гарри, он не упускал возможности ею воспользоваться. Поэтому Джереми был обеспокоен тем, как все повернется, когда на сцене появится мать. Он подозревал, что это очень усложнит жизнь всей семье.

Тем временем, лавируя между рядами машин, к нему двигалась старенькая «Тойота Селика», зеленого цвета «металлик» с треснутым лобовым стеклом и наклейкой на бампере «Ремонт придумали слабаки». Он улыбнулся про себя. Такое можно увидеть на бампере Руда.

«Тойота» притормозила, и из нее вышла женщина, одетая в джинсы и синий пуховик с капюшоном от «Норт Фейс», такой же, как у его тети Дениз. У нее была подтянутая спортивная фигура, темно-каштановые волосы, завязанные сзади в хвост, и кожа такая бледная, что казалось, будто смотришь на нее под водой. Джереми почувствовал проблеск узнавания. Ее взгляд упал на него, и он застыл.

— Джереми? — Она направилась к нему.

— Эй! — откликнулся он, вяло махнул ей рукой и отлепился от проволочной ограды. Во рту у него пересохло, сердце бешено забилось в груди. От растерянности он забыл, что надо следить за выражением лица.

Женщина, словно опасаясь чего-то, замерла, глядя на Джереми во все глаза. Как будто взглядом могла пригвоздить его к месту.

— А ты выше, чем кажешься на фотографиях.

Он пожал плечами.

— Ты тоже выглядишь иначе.

— Да уж, неудивительно.

Она смущенно поднесла руку к щеке. У нее был испытующий, горящий взгляд — он чувствовал его кожей, как солнечный ожог.

— Ну что, поехали? Можем поговорить в машине. — Она заметила, что он с любопытством рассматривает «тойоту». — Я купила ее у подруги Дениз. Это машина ее сына. Он сидит в тюрьме за вождение в нетрезвом виде, и ей срочно нужны деньги, чтобы его выпустили под залог. — На лице ее скользнула ироничная усмешка. — Это лучший вариант из того, что я смогла найти вот так сразу.