Читать книгу "Темная вода. Книга 1. Когда придет дождь - Рейчел Уорд"

Из ванной доносится знакомое «плип, плип, плип». У меня волосы встают дыбом..

Какая чушь! Это всего лишь капающий кран.

Вскакиваю, иду в ванную. Заворачиваю кран. Крепко, до предела.

– Кончай свои шутки. Хватит! – почти кричу я.

– Ты что-то сказал? – из гостиной спрашивает мама.

– Тебе показалось. Я иду прогуляться.

Сбегаю по ступенькам. Она ждет меня в прихожей.

– Куда ты собрался?

– На улицу. Подышу свежим воздухом.

– Карл, не ходи. Скоро стемнеет.

В одной руке у нее банка пива. Другая поднесена ко рту. Опять грызла ногти. До самой мякоти. Почти до крови. Мама смотрит на меня, и я вдруг понимаю: ей не хочется оставаться одной.

– Мам, я недолго. Надо кое-кого повидать.

Она пожимает плечами.

– Я скоро вернусь. Обещаю.

Выхожу из дома, надвигаю капюшон куртки и пускаюсь в путь. Иду, глядя под ноги. Главное – не вляпаться в собачье дерьмо и не угодить в лужу. Быстро прохожу через луг. Начинается квартал бунгало. Капюшон заглушает голоса улицы. Сворачиваю в переулок. Теперь я слышу только собственное дыхание и биение сердца.

Впереди трое парней. Я слишком поздно их заметил. Теперь встречи не избежать. Они наверняка еще и подвыпившие.

Все трое старше и крупнее меня. На них новые спортивные костюмы и «найки». Стоят плечом к плечу, согнув руки в локтях и расставив ноги. Загораживают мне путь.

Я их не узнаю, зато они хорошо меня знают… и я им не нравлюсь.

Переулок узкий. С обеих сторон высокие деревянные заборы. Места едва хватает, чтобы двоим разойтись, не задев друг друга плечом. Возле заборов заросли крапивы, ежевики и груды мусора.

Оборачиваюсь. Это моя вторая ошибка. Нужно было либо с кулаками прорываться вперед, либо бежать со всех ног. Меня толкают вбок, на куст ежевики. Колючки впиваются в одежду и кожу. Капюшон зацепился за куст и сполз с головы. От толчка у меня перехватило дыхание. Я ртом хватаю воздух. Мне по-настоящему страшно.

Один из парней – отвратный чувак с наполовину выбритой головой – снова толкает меня в грудь.

– Ну че, один гуляешь? Глупый вопрос, правда? Братца-то твоего теперь нет. Помер. Проблем вполовину меньше.

Оцениваю противника. С одним я бы справился, невзирая на рост. Вломил бы по полной. Но с ним двое дружков. Трое против одного – ясно, кто победит.

Начинается дождь. Меня обдает новой волной страха. Теперь это моя инстинктивная реакция на воду.

Меня опять толкают. Ударяюсь спиной о забор. Бритоголовый вертит головой по сторонам и принюхивается.

– Ну и вонь, – говорит он. – Слушай, чмо, сколько раз я тебе говорил, чтобы не портил воздух у моего дома? Предупреждал: еще раз увижу здесь – убью.

Он протягивает руку. Шеи касается что-то холодное и острое. Дело дрянь: у него нож. У меня тоже есть, но, если достану свой, кому-то придется плохо. Будет кровавая баня. Я все еще надеюсь, что сумею выпутаться.

За его спиной кто-то появляется. Бледный силуэт, поблескивающий в струях дождя. Это меня отвлекает, но отвлекаться нельзя. Нужно придумать, как убраться отсюда на своих ногах.

– Слушай, – хриплю бритоголовому. – Я не хочу проблем. Дай мне пройти, и все будет нормально.

– Об этом стоило подумать раньше, а не сейчас, когда натоптал своими вонючими ногами на моей земле.

– Ты меня извини, – сбавляю я обороты. – У меня после озера что-то с головой. Я только вчера вернулся из больницы. Я даже не знаю, кто ты такой.

Дождь припускает сильнее, и фигура за спиной парня становится рельефнее. Лицо с черными глазами, похожими на дыры. Вместо рта темное пятно. К моей шее приставлен нож, но я все равно смотрю на странную фигуру.

Лицо искаженное, размытое, отчасти нереальное – это лицо со школьной фотографии, с первой страницы газеты.

Роб. Мой брат. Он совсем не умер. Он здесь.

– Подтирка малолетняя, ты меня даже не слушаешь.

Его нож больше не врезается в шею. Наверное, он тоже увидел Роба и решил не связываться. Где там! Бритоголовый просто отошел в сторону, чтобы не мешать дружку заниматься грязным делом. От первого удара в живот я скрючиваюсь. Следом меня бьют по затылку. Я падаю, осознавая свою полную беспомощность. Мокрый гравий царапает щеку. Они наваливаются на меня и пинают ногами. Мое тело вздрагивает от каждого удара в живот, в шею, в голову. Я пытаюсь не поддаваться панике. Защищаться бесполезно. Остается лишь надеяться, что ножом они меня не пырнут. Закрываю глаза, сворачиваюсь в тугой клубок и жду, когда меня прекратят бить.

Может, они решили, что уже достаточно меня отдубасили. Или им просто надоело. Удары кончаются. Я слышу, как парни уходят. Звуки шагов слабеют, потом исчезают. Еще какое-то время я лежу на мокрой земле, под дождем. Чувствую, как намокает одежда. Изо рта капает кровь. Ощущаю себя грудой мусора, которую вывалили на землю. Грудой мусора, через которую переступают.

Я промок и озяб. Мне очень холодно, будто я лежу не на мокрой земле, а в глубоком снегу.

«Си! Си, ты меня слышишь, придурок?»

Это не шайка. Только один человек называет меня Си. И сейчас я чувствую его запах – резкий, кислый запах озерного ила.

«Ты меня слышишь?»

Чуть-чуть приоткрываю глаза и вижу его. Он стоит в полуметре от меня.

Бледное лицо с пятнами ила. Лицо, смотревшее на меня из черного мешка. Я широко открываю глаза, тяжело дышу.

Снова зажмуриваюсь. Нет, я не могу его видеть. Мне померещилось. Это из-за нападения. Когда тебя бьют ногами по голове, и не такое почудится.

Вспоминаю мамины слова: «Он везде и всюду». Она тоже его видит, но не в реальности. Мысленно. Надо это запомнить. Должно быть, у меня сотрясение мозга, как после озера. Отсюда мешанина в голове. Вскоре я приду в себя, и он исчезнет.

Открываю глаза. Брат лежит рядом со мной. Наши тела параллельны. Но на нем только трусы. Тощий, кожа да кости. Он дышит, и я вижу его движущиеся ребра. Позади него темные ветви и листья. Как же так? Получается, я вижу сквозь него.

Его голова дергается. В его горле булькает. Он хрипло выдыхает, и у него изо рта струйкой вытекает вода.

«Ты у меня в долгу, братишка», – сообщает он.

Разум твердит, чтобы я ничему не верил. Не доверял собственным чувствам.

Сердце бьется шумно и быстро.

Такое ощущение, что мне отбили все кишки. Представляю свои внутренности, перекрученные и слипшиеся в комок.

Этого не может быть. Мой брат мертв. Роб мертв.

Тянусь туда, где он лежит. Пальцы проходят сквозь его плечо без малейшего сопротивления, как сквозь воздух. Но есть ощущения. Холод. Кажется, я держу ладонь в морозильной камере.