Читать книгу "Чужая жена - Карен Робардс"

– Да. Но…

Они шли теперь к деревянным качелям, висящим в тени высокого дуба.

– Тогда давайте кое-что обсудим.

Ронни уселась на качели, опять-таки не вполне по своей воле. Легкий прохладный ветерок тронул ее лицо, и она почему-то обрадовалась. Над ее ухом пролетел крупный шмель. Ветер усиливался, принося долгожданную прохладу. Рука Куинлана толкнула качели и тут же остановила их.

– Я на вашей стороне, – серьезно заговорил он, склоняясь к ней. – Да, я знаю и Марсдена, и Джоанн, и Лору, но это ничего не меняет. Меня пригласили, чтобы я помогал вам. Содержание всех наших разговоров останется строго между нами, в этом вы можете быть уверены. Вы, конечно, вправе отклонить любое мое предложение, но мне платят деньги именно за то, чтобы я предлагал вам что-то. А теперь подумайте и решите для себя, по-прежнему ли вы хотите моего отстранения. Если да – я покорюсь. Но если вы решите, что мы с вами могли бы сотрудничать, несмотря на то, что я знаком с семьей вашего мужа, что мне ваши волосы кажутся чересчур яркими и что вы необыкновенно привлекательны, я сделаю для вас все, что в моих силах. И да будет мне позволено заметить, что в моих силах многое. – Он помолчал. – Выбор за вами.

ГЛАВА 8

Гнев Ронни успел уже остыть. Она всегда легко вспыхивала и быстро успокаивалась.

Том Куинлан смотрел на нее, хитро прищурившись.

– Вы в самом деле уйдете, если я этого захочу? – спросила Ронни лишь затем, чтобы не сдаваться без боя.

– Обещаю.

– В любой момент?

– Вам стоит только сказать.

– И вы не станете становиться в позу, если я откажусь следовать вашим советам? Не побежите к Льюису, или Марсдену, или в избирательный штаб жаловаться на меня?

– Нет.

– Если вы пожалуетесь кому-нибудь, я вас уволю, – очень жестко сказала Ронни.

– Ясно.

– Тогда давайте попробуем.

Итак, Ронни, пусть и с мрачным видом, капитулировала.

– Благодарю, – сказал Куинлан и вдруг спросил: – Как я понимаю, вариант с беременностью отпадает?

Ронни вздрогнула. Ее зрачки сузились.

– Шучу. – Куинлан засмеялся. – Значит, отпадает. Больше к этому разговору не возвращаюсь. И вы не желаете перекрасить волосы в какой-нибудь неброский цвет?

– Разумеется!

На самом деле в кухне Ронни сказала ему не всю правду. Хотя темно-рыжий цвет ее волос был натуральным, парикмахерша ежемесячно тонировала его. Однако Ронни сочла, что эту деталь Куинлану знать необязательно.

– Что вы скажете насчет одежды?

– А что вам не нравится в моей одежде? – вскинулась Ронни.

– Она чересчур…

Он замялся. Она вдруг заметила, как в его глазах блеснул насмешливый огонек.

– Что – чересчур?

Выразительного движения бровей было достаточно, чтобы она поняла, что он имеет в виду.

– Договаривайте.

– Сексуальна, – произнес Куинлан. – Бога ради извините меня, но это правда.

– Сегодня на мне было совсем простое платье, – запротестовала она. – Льняное. Я его купила в Вашингтоне у Сакса.

– А, значит, вот в чем проблема. Оно выглядит по-вашингтонски. Не местный стиль.

– Господи, это же смешно!

– Женщины, с которыми вы сегодня общались, были так же одеты?

Ронни задумалась. Ей вспомнилась Роза, ее цветастое платье.

– Н-нет…

– Вот что вы должны понять. Чтобы отдать вашему супругу свои голоса, они должны вам симпатизировать. А человеку свойственно любить тех, кто на него похож. Вам нужно одеваться так, как одеваются женщины в нашем штате. Пусть несколько тщательнее, но в том же стиле.

– На мне было совершенно нормальное льняное платье, – упрямо возразила Ронни.

– Хорошо, давайте разбираться. Задайте себе вопрос: какую реакцию вызвало ваше платье у избирателей? Все верно, на вас было простое летнее платье, с этим спорить невозможно. Охотно верю вам на слово, что оно льняное. Зато оно красное, облегающее и без рукавов. Увидев вас в нем, молодые мужчины наверняка подумали: “Ого, вот так штучка”. То же самое могло бы прийти в голову и людям постарше, только они еще наверняка отметили про себя, что их жены так не одеваются и выглядят похуже. Женщины в возрасте, несомненно, вспомнили бы Элеонор, сравнили вас с ней – и не в вашу пользу. Они посочувствовали ей. А молодые женщины вашего, скажем, возраста, которым такое платье пошло бы, задумались над тем, что они себе не могут такого позволить, а вы можете – только потому, что вышли замуж за богатого старика. Следовательно, ваше платье не принесло сенатору дополнительных голосов.

– Значит, вы считаете, что мне нельзя модно одеваться?

– Нет, почему же? Вам противопоказаны короткие, обтягивающие, одним словом, сексуальные платья. Я считаю, что вы должны быть женственной, привлекательной, но в то же время консервативной. Длина юбки – до колена или ниже. Никаких глубоких вырезов. Платье не должно слишком подчеркивать фигуру. Вам следует одеваться так, как одеваются мамы, когда идут на собрание Ассоциации учителей и родителей. Представьте себе учительницу воскресной школы, и вы меня поймете.

– Иными словами, я должна стать серой мышкой.

Голос Ронни звучал очень сухо.

– Вы должны победить, – поправил ее Куинлан. – В частности, победить на выборах.

– Вы в самом деле уверены, что моя одежда играет такую большую роль?

– Некоторую роль играет.

– Хорошо. Я учту ваше мнение. Это вас устраивает?

– Только этого я и добиваюсь. – Он взглянул на часы. – Знаете, уже шестой час. Нужно подумать о том, как доставить вас домой.

Ронни сама удивилась тому, насколько ей не хочется возвращаться в Седжли. При одной мысли о доме ей стало грустно. Слишком отчетливо вспомнились события дня. Все станут обвинять ее в случившейся катастрофе. И к тому же в Седжли ее подстерегают готовые к прыжку репортеры.

Меньше всего ей это сейчас нужно.

– Подождите, – попросила она, судорожно изобретая предлог, чтобы задержать его. – Присядьте рядом. Давайте поговорим. Никаких советов мне больше не нужно, – торопливо добавила она. – Просто поговорите со мной.

Куинлан подумал секунду, потом отпустил качели, сел рядом с Ронни и оттолкнулся от земли ногой. Ронни заметила, что на нем были те же лакированные туфли, что и днем.

– О чем будем говорить?

Ронни улыбнулась, довольная успехом своей уловки.

– О вас. Вы задали мне кучу вопросов, так что теперь моя очередь. Вы давно женаты?

– А я не женат.

Он смотрел прямо перед собой, на табачную плантацию, и Ронни хорошо видела его профиль: высокий лоб, прямой нос, четко очерченный подбородок. Красивый профиль, мужественный, аскетичный.