Читать книгу "17 м/с - Аглая Дюрсо"

Я Уэльбека бросила и кинулась бежать. Я так бежала, что два раза чуть под машину не попала. Потому что я думала о «золотой сутре». И о том, что желание — это другая сторона страданий. И страдают от этого фражильные читатели. Я, конечно, могла бы поехать на машине, но я собиралась расслабиться. Потому что мой старый друг пригласил меня в клуб. Он, мой старый друг, был с девушкой. И еще своего друга пригласил. Вот, думала я, есть варианты! Вот кто-то блюзы играет. Значит, не все потеряно.

Блюзы играли «Двоюродные братья блюза». И хотя пели они о своем наболевшем (ну, в смысле, почему ты не пришла ко мне ночью, беби, или прижмись ко мне покрепче, моя крошка), в них было что-то обнадеживающее. Что-то повыше нижней чакры. Они неплохо овладели навыком игры на музыкальных инструментах.

И друг моего друга тоже выглядел обнадеживающе. Он, несмотря на свой возраст, крепился и сидел в темном клубе в диджейских желтых очках. И еще он все время говорил. Говорил красиво. Как писал.

Я ему доверительно на Уэльбека настучала. И заметила, что в жизни все-таки есть место творчеству. Он понимающе кивнул и заявил, что сам такую книгу написать может — все просто рухнут. Вот только такую книгу ему никто не даст написать.

Потому что он все знает. Он знает, как светский журналист X три часа в подъезде — того — хм-хм — одну телеведущую. А продюсер (опять же, к примеру, X) соблазнил певицу только деньгами, потому что все его богатство — ну не толще вот этой солонки.

Зачем он это сказал, Доктор?!! Я в ужасе уставилась на солонку. Солонка и в самом деле была тонковата, чего уж душой кривить.

Мне от этой солонки совсем стало тошно, и после композиции «Любая ночь с тобой слаще сахара» я решила отвалить. Хотя друг моего друга обещал еще кучу историй и выпросил у бармена беломорину.

Зря я все-таки не поехала на машине. Я ехала в такси и горевала. Если бы я родилась мальчиком, я бы думала о своем сокровенном и не парилась из-за взлома мозга, революции в душе, из-за необходимости выковыривания из себя кого-то большего, из-за золотой сутры и этого придурка Уэльбека. Но потом я смирилась. Если чего-то нет, то уж нет. И надо искать выход. И я посмотрела на таксиста. И вспомнила другого таксиста. В Амстердаме. Он был дебилом, правда, Доктор. У него было характерное лицо, похожее на булку с двумя изюминами. Он очень гордился, что он — дебил в Голландии. Потому что дебилов в Голландии не бросают на произвол судьбы, а приветствуют их обучение водительству. Он ни хрена не помнил, куда ехать, он что-то говорил про мельницы, как Дон Кихот. Иногда (когда все-таки выруливал на нужную дорогу) он запевал от избытка радости. И он пел не блюз о крошках, изнывающих от желания. Он почему-то пел по-французски «На авиньонском мосту все танцуют». Он тоже верил, что в жизни есть место творчеству. Хоть танцевальному. А когда мы зависли в пробке и мне страшно захотелось пописать, я пригорюнилась. Вот, сказала я, у мужчин есть выход: они в такой ситуации могут пописать в бутылку. У женщин тоже есть выход — успокоил меня дебил. Он перегнулся через спинку и достал сзади из-под сиденья лоток с кошачьим наполнителем.

Слава богу, что в такси, везущем меня из клуба, мы не попали в пробку. Потому что таксист поглядывал на меня брутально.

Я отвернулась от него и думала о спасительном дебиле. И о Паланике.

И мне опять захотелось всего: есть, пить, петь, дышать. И даже немного плакать.

Наверное, Паланик — это серьезно. Наверное, Доктор, Паланик — это любовь.

ЛЕГКИЙ СПОСОБ БРОСИТЬ ВСЕ

Я курю последние двадцать лет и неплохо себя чувствую.

Пятнадцать из двадцати лет я курю так часто, что у меня нет ни одной фотографии, где бы я была запечатлена отдельно от сигареты.

Я курила в роддоме, за полчаса до рождения ребенка. Для этого мне пришлось выскользнуть в туалет, встать ногами на унитаз и выдыхать дым в вытяжку. После рождения ребенка первое, что я попросила, — это не приложить крошку к груди, а дать мне сигарету.

Я знаю, как покурить во время десятичасового трансатлантического перелета.

Я знаю, как покурить во время затяжного бронхита и выжить. Как покурить натощак и не потерять сознание. Я кого угодно могу научить курить после никотинной жвачки, отучающей курить. Хоть это и очень противно.

Я отдавала себе отчет, что я неважно пахну после высаженной пачки. Но я всегда имела такт никого не заставлять ко мне принюхиваться с близкого расстояния.

Кроме того, я никогда не была одержима идеей бросить курить, никогда не предпринимала попыток бросить курить, как бы ни была осведомлена о пагубности этой привычки.

Так что все произошло внезапно и по злосчастному стечению обстоятельств.

У меня была депрессия. Мне казалось, что я никому не нужна, и это сильно смахивало на правду. Тут (как назло) появился мой приятель, который как раз бросил курить после тридцати лет курения. Он с запальчивостью неофита рассказывал мне, как тридцать лет кормил никотином мерзкое чудовище внутри себя, и это — единственное, что мешало ему быть счастливым. Это сильно смахивало на правду. Потому что во всем остальном он последние полгода был подозрительно счастлив. Приятель запихал мне в сумку книгу «Легкий способ бросить курить».

Косметолог сказал мне, что у меня не будет черных кругов под глазами, если я перестану курить, пить по два литра чая на ночь и шарахаться до пяти утра без сна.

Но последней каплей была одна сволочь на съемочной площадке, которая обозвала меня старой ведьмой. Я могла сказать в ответ что-нибудь про прыщавых подростков, но профессионализм победил: я смолчала. Тем более у меня в руках остался съемочный материал, так что обидчику все равно придется ответить за свои слова по всей строгости.

Но по дороге домой я плакала, пристально рассматривала себя в зеркало заднего вида и не стала курить в салоне.

Не стала я курить и потом, пообещав себе: если я выкурю еще хоть одну сигарету, то пусть я стану похожа на печеное яблоко и у меня отвалятся все части тела, которые еще вызывают у окружающих хотя бы подобие симпатии.

Так я перестала курить.

Возможно, я надеялась, что жизнь моя наладится чудесным образом и станет похожей на жизнь моего приятеля, который бросил курить. Он полгода назад женился на прекрасной молодой блондинке, купил джип, разгладил морщины и оделся как рэппер.

Но!

Вместо одной скверной и, без сомнения, смертельной привычки я приобрела кучу идиотских и унизительных.

Мне было совершенно нечем занять руки. Я стала рвать сценарии и скатывать из обрывков трубочки и складывать гармошки. Сотрудники подарили мне портсигар, набитый папиросной бумагой, и книжку по изготовлению оригами.

Я стала ломать зубочистки, сгрызать карандаши и дужки солнечных очков.

В гостях у подруги я вынула из вазы три стеклянных шарика и запихала их в рот, чем нарушила фэн-шуйскую гармонию жилища.