Читать книгу "Русская книга - Илья Стогов"

Кто именно правил в Рязани на момент прихода монголов, в точности не известно. Но точно не белозубый князь из «Жития Николы Заразского». Подойдя к крепости, монголы потребовали от ее правителей вовсе не женщин себе на ложе, а выполнения двух условий: признания власти монгольского хана и уплаты десяти процентов со всех видов прибыли. Эти требования были стандартными: именно десять процентов собирали за право торговли на Волге сперва хазары, а потом булгары. Но последние годы власть в этих краях так ослабла, что рязанцы решили, будто можно не платить вовсе. Монголам они ответили дерзко:

— Когда нас не станет, все ваше будет.

Ну а коли так, то не о чем и разговаривать. Рязань была взята штурмом, разграблена и сожжена. Эта крепость лежала слишком близко к новым владениям хана. Поэтому расправа над ней оказалась показательно жестокой: все охотники за мехом были поголовно перебиты. Жителям лесов (и язычникам, и уцелевшим булгарам, и редким русским дружинникам) Батый давал понять: на границе своих новых владений никакой непокорности он не потерпит.

После этого монголы переправились за Оку и стали думать, что дальше. Поскольку местность была абсолютно незнакомая, вперед выслали небольшой отряд разведчиков. Те нарвались на деревянную крепость Коломну и порубали застигнутых там жителей. Дальше начинались совсем густые леса. Это пугало привычных к степи монголов. Глядя на клаустрофобические местные пейзажи, первое, о чем они думали, это о том, что дорогу назад можно будет просто не найти. Тем не менее отряды принцев продвинулись еще немного вперед: удальцы не желали показывать остальным, будто способны испытывать страх.

Позже воины вспоминали, что двигались они через «леса, столь густые, что между деревьями не протиснется и змея». По берегам замерзших рек степняки, боязливо поглядывая по сторонам, продвинулись на несколько дней вглубь территории. Все, что они там отыскали, было сожжено и разграблено, однако отыскали монголы далеко не все. Многие городки и крепости пришельцы, похоже, элементарно не заметили.

Ни о каких несметных полчищах речь не шла: в леса осмелились углубиться лишь личные отряды принцев. Разделившись на небольшие ватаги, они действовали каждый на свое усмотрение. Рассказы о всесметающем нашествии и отважном сопротивлении сложились через несколько столетий, уже при Иване Грозном. Тогда авторы летописей пытались сохранить лицо и представить дело так, будто предки государя не щадя живота отбивались от ужасных супостатов. Но на самом деле и супостат был не очень ужасный, и самих князей в лесах было не так много. Все, кого встретили в Залесье монгольские конники, это шайки охотников за мехами.

Сопротивляться они даже и не пытались. Князья либо сразу бежали, либо (если бежать было поздно) пробовали откупиться. Держать за стенами крепостей оборону они бы по-любому не могли: выстроенные в Залесье укрепления были рассчитаны не на защиту от хорошо вооруженной армии, а на то, чтобы хранить там награбленную добычу. Историк Рашид ад-Дин так и рисует эту кампанию: узнав о приближении принцев, еще один князь пытался бежать и спрятаться в лесу, но был пойман и убит. А потом еще один пытался спастись, но его тоже схватили и убили. А потом еще один…

Первым бежал старший из местных князей Юрий. Едва заслышав о приближении страшных монгольских отрядов, он бросил свою столицу, бросил собственные отряды, бросил семью и сбежал за Волгу. Оборонять Залесье князь, разумеется, не собирался. Это была богатая колония, но все же лишь колония. Хмурые леса на месте будущей России можно было грабить, но умирать за них было глупо.

За Волгой Юрий планировал отсидеться, а потом, когда монголы уйдут, вернуться и вновь заняться тем, к чему привык. Однако отсидеться не удалось: монголы князя все-таки достали. Насчет того, как именно это произошло, летописец флегматично отмечает: «Бог же весть, како скончался, — разное о том глаголют». Летописца мало интересовали события, творившиеся у черта на рогах, в далеких колониях, о которых не каждый русский мог вообще сказать, где это. Пусть в Залесье переубивают хоть всех тамошних князей. К Руси это не имеет никакого отношения.

После бегства Юрия оборонять его столицу остались двое сыновей князя. В сегодняшнем Владимире есть красивая диорама, показывающая штурм крепости. Тучи стрел, грозные монгольские осадные орудия, умирающие, но не сдающиеся защитники. Правдоподобия во всей этой картине не больше, чем в фильме «Аватар». На самом деле старший из княжичей решил от монголов откупиться, но был ими убит. Тогда младший пробовал бежать из города, но тоже погиб. После этого владимирцы просто открыли монголам ворота — вот и вся героическая оборона.

Всего в течение февраля монголы взяли четырнадцать крепостей. В среднем выходит по крепости каждые два дня. Такое возможно, только если крепости сдавались сами, безо всякого сопротивления. Однако, пройдя Залесье насквозь, к марту принцы уперлись в цепь пограничных городков, за которыми начиналась уже собственно Русь. И вот тут встречать их стали совсем иначе. Потому что теперь русские воины защищали не колонии, на которые всем было плевать, а Родину.

Один из монгольских отрядов наткнулся на новгородскую крепость Торжок. Осада крепости длилась больше двух недель. Именно под стенами Торжка монголы впервые понесли серьезные потери. Другой отряд попробовал взять черниговскую крепость Козельск. Тут осада и вовсе затянулась на полтора месяца. Жители погибли все до единого, но пройти монголам дальше так и не позволили. Потому что где-то за Козельском как раз и проходил психологический рубеж — русская граница, за которую степняков не пустили бы никогда.

7

Вся вылазка в Залесье длилась что-то около двух с половиной месяцев. Причем месяц из этого времени монголы простояли в районе Рязани, пытаясь разузнать, что тут вообще стоит грабить. Дольше вдали от степи монголы задерживаться не могли: чем бы они здесь стали кормить лошадей? Когда привезенные с собой запасы провианта кончились, а удаль была продемонстрирована, принцы развернули коней.

Зимнее развлечение было окончено, пора было вспомнить о серьезных делах.

Песнь шестая

1

Машина, на которой я пытался пробраться в Дербент (Дагестан), доехала только до первого блокпоста, а там нас остановил милиционер в бронежилете и каске:

— Всем выйти из машины и приготовить документы.

Глаза у него были черные, недобрые. Каждую ночь в окрестностях этого города убивали милиционера, а бывало и двух. Поэтому днем от людей в форме стоит держаться как можно дальше. Нервные, вздрагивающие от любого резкого движения, ведут себя они совершенно неадекватно. Я вылез из «жигулей», и, подойдя поближе, милиционер для начала разговора ткнул ствол своего автомата мне в живот. Ствол был холодный, жесткий. К магазину изолентой был прикручен еще один рожок патронов. Что типу вроде меня делать в Дагестане, милиционер не понимал. Было видно, что нажать на курок и сказать потом, что я, мол, пытался закидать его пост гранатами, казалось ему куда более простым выходом, чем задать вопрос и потом долго слушать мои объяснения.