Читать книгу "Земля Забытых Имен - Игорь Мерцалов"

— Не вини себя, — ответил Найгур. — Никто не бывал здесь, и никто не знал, как поведет себя Ваутвойтар. Но мы решили не бросать вас. Вы, славиры, добрые соседи… Быть может, — помедлив, добавил он, — быть может, я и по глупости пустился в это странствие. Но я обещал заботиться о вас в походе, и слово надо держать. Так же думают и мои собратья.

Впереди послышался крик Торопчи:

— Вижу деревья!

* * *

Под плотными тучами темнело быстро, так что, добравшись до зарослей, решили не искушать судьбу и остановиться в первом подходящем месте.

Каменистые россыпи в пяти или шести верстах от Лесной уступали напору жизни. На них приютились редкие, коротенькие, но плотные крученые деревца — сосенки да березы, между камней пробивались пучки жесткой травы, вереск покрывал земляные проплешины. На ровном участке уместились и два мертвых сухих ствола — славиры тотчас взялись за топоры, лихи принялись собирать валежник.

Нехлад слышал, как Укром спрашивает у Водыря:

— Как думаешь, придут они этой ночью?

— Должны, — подавляя вздох, ответил тот, — Весь день аж нутро сжимается — чую, близко вурдалаки.

— Твоя правда, чуется напасть. Мы, верь не верь, боялись, что прямо днем и навалятся.

— Вурдалаки — днем? — усмехнулся Водырь. — Уж этого, по счастью, не бывает.

— Да разве это день? — подступил Крох. — Мы себе, знаешь, так смекаем: хмарь эту как раз за-ради вурдалаков и нагнали на нас. То бы они днем в землю закапывались, а так, видать, бегом бегут, нас нагоняют, и ничего-то им, гадам, не сделается.

— Вот кабы Лесная поднатужилась да хмарь бы развеяла — так бы вурдалаки нас и видели! — завершил Укром.

Удивительно, как быстро они вжились в этот край! Не своих богов готовы помощниками признать — здешних духов. Нет, и Весьероду они, конечно, помолятся на закате, и к душам предков воззовут, и к оберегам побратимов прикоснутся. И нет ничего странного в том, что славиры уважительно относятся к чужим богам, признавая их власть над исконными землями. На это способен любой народ, если, конечно, его составляют здравомыслящие люди.

Другое поразило Нехлада: как легко воины восприняли самую суть противоборства реки и гор, приняли как должное то, о чем еще неделю назад и слыхом не слыхивали. То же и лихи: из осколков смутных, насквозь чужих преданий мигом взрастили святую уверенность в том, что Ваутвойтар защитит их если не по доброте, так хотя бы ради того, чтобы лишить добычи зловещую Тьму Ашета.

Близнецы с Водырем настрогали острых колышков, которые укрепили в траве с севера и запада от стоянки. Горибес занимался факелами.

Торопча натянул свой лук и теперь внимательно осматривал стрелы. Сорок штук, все целехонькие, да только на вурдалака, по его разумению, коли уж серебра не припасено, лучше всего срезень годился — с наконечником-лезвием в виде полумесяца. А срезней было у него только десять. Был еще десяток стрел тупых,[12]которыми Торопча еще в Поющем лесу хотел воспользоваться, да так и не собрался. И двадцать — простых, четырехгранных, на все случаи жизни. На все так на все, глядишь, и вурдалаку в лоб или в сердце в самый раз будет…

— Коней не стреноживать! — распорядился Ворна. — Кони нас не бросят, а доведется костьми лечь — авось да прорвутся, донесут скорбную весть до Новосельца.

Лихи готовились к бою по-своему. Этот тихий народ почти не знает оружия, кроме ножа да копья, но ловчие — особое дело. Обычное снаряжение их составляют нож (куда без него?), аркан, с которым лихи управляются с исключительной ловкостью, короткая плетка — для особой убедительности, если попадется в степи слишком ретивый скакун (хотя Нехлад точно знал, что пускать в ход плетку у гордых ловчих считалось чуть ли не позором), и мощный, звонкий кнут из сыромятной кожи, которым пользовались, когда нужно было гнать табун.

Молодой боярин не сомневался, что и с кнутом лихи не менее ловки, чем с арканом, но даже не подозревал насколько. Сейчас, глядя на их приготовления, подивился. Найгур и его товарищи в разлохмаченные концы кнутов вплели по продолговатому камешку с насечками. Заметив его взгляд, Тинар пояснил:

— Всякое бывает на равнинах. Если что, таким вот волку в лоб приложишь — и нет волка!

— Себе в затылок не попади, юнец, — осадил его Найгур. Тинар насупился, но шутка старшего никого не рассмешила. Не до смеха…

Своих коней лихи с самого начала обтерли, обиходили, но теперь, когда потники просохли у огня, оседлали вновь. Они и на земле проворны, но верхом — вдвойне. Славиры же, умея, в случае нужды, рубиться в конном строю, всегда предпочитали драться стоя на своих двоих.

Наконец все было готово. Оставалось только молиться и ждать.

* * *

В сумерках никто не заметил, как надоевшие тучи сгустились еще сильнее. И вдруг хлынул дождь. Без малейшей приметы — и как из ведра, да что из ведра, словно полновесное озеро выплеснулось на походников.

— Дрова! — взревел Ворна. — Дрова накрывайте! Костер! Нехлад сорвал с себя плащ, подхватил потник Уголька и кинулся спасать хворост. Рядом близнецы, спеленав по охапке дров, выпрямились, прижав их к груди и испуганно глядя по сторонам, не зная, что делать дальше. Горибес и Езень закутали факелы. Кручина с Радишей встали у костра, раскинув плащи крыльями…

То, что взяли на руки, удалось спасти, но часть дров промокла, а от сухих теперь тоже не много пользы. Земля вокруг — одна сплошная лужа… Ворна рычал в бессильной ярости.

— Идут! — громко, но без страха объявил остроглазый Торопча. Он единственный не кинулся к дровам, а встал на камень, держа наготове лук. Славирским лукам ненастье не страшно, а уж его могучему детищу и подавно. Плавным движением извлек он из тула простую стрелу, наложил на тетиву, мгновение постоял, замерев, всматриваясь во мрак за дождевыми струями, а потом резко развернулся всем телом и выстрелил на разрыв.[13]Загудела тетива, пропела стрела, прошивая ливень? — и наконец-то удалось услышать, каков голос у безмолвных преследователей. Тусклый и тоскливый…

— Готов! — сообщил Торопча и, удовлетворенный, потянул следующую стрелу, уже срезень — видно, решил, раз уж выпал случай, все на вурдалаках проверить…

— В огонь, что горит! — проревел Ворна. — Все пали — покажем гадам! Сурочь![14]

— Сурочь!!! — слились воедино крики славиров.

В какой-то миг показалось, что огонь одолеет воду. Пожирая сухой хворост, пламя взметнулось выше голов. Но не прогорело и десяти вздохов, резко пошло на убыль…