Читать книгу "Крылатый штрафбат. Пылающие небеса - Георгий Савицкий"

По второму бомбардировщику лупит длинными очередями ведомый — Георгий Туманишвили. Снаряды и пули распарывают правую плоскость «Хейнкеля», поджигают двигатель. Он неуклюже отваливает в сторону, беспорядочно сбрасывая бомбы в степь. Немцы пытаются уйти, но еще одна очередь разносит вдребезги хвостовое оперение бомбардировщика. Он мгновенно валится в штопор и вскоре вспыхивает костром в волжской степи.

Восемь самолетов пронеслись над строем из тридцати бомбардировщиков, и шесть тяжеловесных двухмоторных «Хейнкелей» разом устремились в свое последнее пикирование.

Но первый успех не вынудил опытного воздушного бойца расслабиться. И спикировавшие «Мессершмитты» прикрытия старший лейтенант Волин встретил с «открытым забралом».

Стремительные тени мелькнули, казалось, перед самыми глазами своими желтыми законцовками крыльев, дымно-огненные очереди вспороли воздух. Но и только.

Краснозвездные истребители разошлись парами, прикрывая друг друга. Восьмерка «мессеров» пронеслась мимо. Теперь, чтобы выйти снова на цель, им нужно было выполнить разворот, но этого немецким летчикам уже не позволил сделать старший лейтенант Александр Волин.

— Туманишвили, прикрой — атакую!

— Понял, командир, прикрываю!

Як-1 Александра Волина, разогнавшись, на вираже заходит в хвост «Мессершмитту» Bf-109F4. Эта модификация более маневренная и теоретически может оторваться от «яка». Но сейчас немецкий пилот потерял скорость на резком развороте и вынужден принять невыгодный для себя бой на виражах. А Як-1, у которого нагрузка на крыло меньше, виражит лучше, да и в кабине — настоящий ас, начавший счет воздушным победам еще в Испании. «Мессер» мечется в прицеле, отчаянно пытаясь уйти от атаки, но Волин будто предугадывает его маневры и упорно удерживает его в перекрестье. Перегрузки давят на грудь, но старший лейтенант не спешит стрелять — бить только наверняка! И вот «Мессершмитт» Bf-109F4 будто бы зависает между небом и землей на очередном вираже. Перекрестье прицела окончательно накрывает серый угловатый силуэт немецкого истребителя и чуть смещается вперед. Вжаты гашетки пушки и пулеметов — сверкающая огненная трасса бьет точно по центроплану, там, где соединяются крылья и фюзеляж самолета. И где расположены топливные баки.

«Мессершмитт» Bf-109F4 превращается в огненную комету, от которой во все стороны отлетают горящие обломки!

Но пулеметно-пушечные очереди хлещут уже над самым фонарем кабины «яка» Александра Волина.

— Ведомый, переворот через крыло!

Старший лейтенант Волин резко отклоняет ручку управления вправо, полупереворотом через крыло уходя из-под огня зашедшего в хвост «Мессершмитта». Ведомый, сержант Георгий Туманишвили, в точности повторяет маневр ведущего пары. Не зря гонял молодое пополнение в тренировочных вылетах старший лейтенант.

Оба «яка» будто проваливаются в ярко-синюю бездну. Набрав скорость в пикировании, Александр Волин резко берет ручку на себя, выполняя иммельман — полупетлю с полубочкой. На тело разом наваливается свинцовая тяжесть перегрузок, выбивает воздух из легких. Но легкокрылый «як» устремляется вверх, «разменяв скорость на высоту». Но тут же Александр Волин совершает энергичный переворот через крыло, очереди трассеров преследующего его «Мессершмитта» снова проходят мимо.

Паре висящих на хвосте у Волина немецких истребителей все никак не удается взять «як» в «клещи». Георгий Туманишвили постоянно маневрирует позади истребителя командира, сбивая немецким летчикам прицел и сковывая их маневры. Молодец, ведомый!

Рядом так же смело сражается с Bf-109F4 и вторая пара первого звена. А второе звено под командованием старшего сержанта Ивана Нечипоренко в хвост и в гриву бьет оставшиеся бомбардировщики.

Все же советские летчики выиграли в этом поединке нервов и единоборстве воли — выполнив еще несколько виражей, они не стали больше испытывать судьбу, видя, что инициатива в воздушном бою ускользнула от них. Резким полупереворотом вышли из боя и со снижением потянулись к линии фронта, бросив подопечные бомбардировщики на произвол судьбы. Конечно, ведь для «экспертов»-истребителей Люфтваффе главное — это «воздушная охота», возможность насбивать побольше беззащитных целей для получения Рыцарского креста и непременно с Дубовыми листьями. Ничего — будут вам гробы дубовые!

Тяжеловесные «Хейнкели-111» метались по небу, сбрасывая бомбовый груз куда попало. Взрывы сотрясли волжскую равнину. При этом сработал мрачный закон возмездия: многие выбросившиеся на парашютах немецкие летчики спускались в грохочущий ад. Избежав гибели в горящих бомбардировщиках, они находили ее среди разрывов собственных же бомб. Осколки рвали в клочья парашюты и разрывали тела немецких пилотов, которые, как им казалось, уже потеряли надежду на спасение.

А соколы старшего лейтенанта Волина продолжали терзать в воздухе немецких стервятников! Но Александр все чаще с тревогой поглядывал на циферблат бензочасов — топлива оставалось чуть больше аварийного остатка.

— «Волга», я — «Леопард», прием. Я «голодный».

— Я — «Волга», прием. «Леопард» — возврат на «точку». Смена уже на подходе.

— Понял, выполняю. Группа, это «Леопард», прием. Выходим из боя, как поняли меня?..

— Вас понял, выполняем.

С востока уже пикировали свежие силы краснозвездных истребителей: «яки», «лагги», «ишачки» и «Чайки».

Обратный путь истребителей пролегал над самым центром Сталинграда. Город пылал, над ним поднимался ужасающий грибовидный столб дыма. Здания, заводы: Сталинградский тракторный, «Баррикады», «Красный Октябрь», больницы, школы — все было превращено в развалины.

Улицы в центре и Ворошиловского района, идущие к Волге, превратились в коридоры огня. Все переправы, мостки, причалы были разбиты и уничтожены. Берег реки горел.

Слезы ярости навернулись на глаза советских летчиков-истребителей. Они дрались храбро и умело, но в небе Сталинграда соотношение немецких и наших самолетов в эти последние дни лета 1942 года было семь к одному…

* * *

Перевернувшись через крыло, с душераздирающим воем пикировали «лаптежники» Ю-87. Приникнув к земле, они сбрасывали свой страшный груз и снова взмывали вверх, чтобы вновь кинуться в атаку на уже разбитый до основания город и безжалостно расстреливать все живое из пулеметов.

С немецкой обстоятельностью они выстраивались в цепочку над целью, а потом переворотом через крыло рушились вниз один за другим. Пикирующие бомбардировщики методично «обрабатывали» городские кварталы, превращая здания в пылающие руины и бесформенные кучи щебня, хороня под обломками женщин и детей, стариков и раненых красноармейцев. Зловещие черные капли бомб срывались с бомбодержателей неумолимым стальным дождем.

Оглушающий грохот взрывов, свист начиненных смертью стальных болванок, леденящий душу вой сирен пикировщиков с черными крестами, крики и стоны умирающих беззащитных людей соединились в поистине адскую какофонию!..

Вот серия зажигательных бомб попадает в госпиталь. И раненые ползут к окнам и выбрасываются наружу со второго и третьего этажей — только бы не сгореть заживо!