Читать книгу "Любовь сильнее расчета - Элизабет Бойл"

Райли не могла сказать, кто вызывал у них больший интерес — она или Хасим. Страшный турок отвечал им самым свирепым взглядом, которым он любил пугать молодых женщин или угрожать ее слишком настойчивым поклонникам.

Райли решила любезно улыбнуться зрителям, чем вызвала еще большее неудовольствие лорда.

— Белтон! — закричал лорд Эшлин. — Разве мы платим этим людям за то, чтобы они таращились и разевали рты?

Как только в дверях появился дворецкий, слуги нырнули под лестницу или поспешили вернуться к своим обязанностям, о которых явно забыли. Лорд Эшлин кивнул дворецкому, затем перевел холодный взгляд на нее:

— Мадам, как я уже говорил, я хотел бы побеседовать с вами. Наедине.

Последние слова, без сомнения, относились к Хасиму.

Она повернулась к своему добровольному защитнику:

— Ты не против?

Хасим взглядом смерил лорда Эшлина с головы до ног и кивнул, соглашаясь на продолжение их разговора наедине. Когда Райли вслед за графом вошла в кабинет, Хасим занял пост у двери, застыв в своей обычной позе — сложив на груди руки и слегка касаясь рукой ножен своего украшенного драгоценными камнями меча.

Райли озадаченно наблюдала за человеком, который ввел ее в кабинет. Движения лорда Эшлина отличались пластичной грацией атлета, заставляя подозревать, что под скромной черной одеждой скрыто прекрасно тренированное тело. Очевидно, профессора колледжа интересовали не только книги и экзамены…

Она присела на предложенный им стул. С его стола были убраны неоплаченные счета и бумаги. Она собиралась заговорить, но лорд Эшлин опередил ее.

— Мадам Фонтейн, — начал он, — я навел справки, чтобы убедиться в том, что вам можно доверить подготовку моих племянниц к их дебюту…

— И вы узнали, что я обладаю чрезвычайно большим опытом, — перебила она, предвидя его первое возражение. Она могла бы поспорить на свою долю имущества театра, что то, что он узнал, не входило в программу обучения в университете. По крайней мере не изучалось на занятиях, «Обучение только начинается, милорд», — подумала она, подвигая свой стул поближе к широкому и массивному дубовому столу, разделявшему их.

— Ваша опытность, конечно… — Он замолк, подыскивая нужное слово.

Райли, воспользовавшись его смущением, помогла ему:

— Вы хотите сказать «не вызывает сомнений». Я знаю, что вы, вероятно, думаете, что такая задача ниже моих способностей, и я, конечно же, с вами согласна.

Она подняла руку, как бы предостерегая его от возражений, и Мейсон из вежливости позволил ей продолжать. К счастью, Райли не страдала от подобной приверженности к хорошим манерам. Она беззастенчиво продолжала:

— Милорд, я бесконечно признательна вам и вашей семье за щедрость и внимание, которые вы проявили, поддержав нашу последнюю постановку. Поэтому я как актриса не страдаю от уязвленного самолюбия, помогая вам в таком прекрасном деле. — Райли быстро перевела дыхание и продолжила прежде, чем он, забыв о вежливости, успел перебить ее: — Боже мой, когда я рассказала моим актерам в «Куинз-Гейт» о вашем великодушии, вся труппа попросила, нет, потребовала, чтобы наша премьера была посвящена вам, наш дорогой патрон.

Было незаметно, что лорд Эшлин польщен.

Райли скрипнула зубами и захлопала ресницами, надеясь, что искренность, которую она репетировала всю ночь, добавит к ее словам недостающую долю правды.

— По выражению вашего лица я вижу, вы считаете, что следует продолжить нашу традицию посвящения наших премьер принцу. — Она задумчиво кивнула. — Действительно, он будет в театре и окажется в ложе Эшлинов вместе с вами, и может возникнуть неловкая ситуация. Заверяю вас, я улажу все, что касается принца. — Перегнувшись через стол, она застенчиво взглянула на него из-под полей шляпы и доверительным тоном призналась: — Мы с принцем очень близки.

Произнеся эту маленькую ложь, Райли по его изменившемуся взгляду сразу же поняла, что совершила ошибку. Если до этого она думала, что у него суровый вид, то теперь, когда Мейсон воззрился на нее, его лицо казалось высеченным из гранита.

— Вот как раз об этой близости с мужчинами я и хотел поговорить, — сказал он, пока она соображала, как исправить губительные последствия своей выдумки. — Мои племянницы ведут замкнутый образ жизни, они невинные девицы, и я бы хотел, чтобы они такими и оставались до своего замужества. Предложение моей кузины воспользоваться вашими услугами, чтобы привить им светские манеры, сначала показалось мне хорошей идеей…

— Она и остается… — Райли не закончила фразы, заметив, как грозно поднялась бровь лорда Эшлина, не оставляя сомнений в том, что это значило.

Он прокашлялся.

— Мой брат и невестка приложили огромные усилия, заботливо оберегая Беатрис, Маргарет и Луизу с тем, чтобы в свое время они по праву заняли свое положение в обществе. — Он подался вперед. — И, как их опекун, я не могу подвергать риску их репутацию, позволяя им общаться с женщиной вроде вас.

Надутый, самодовольный ханжа! Райли отказалась от попыток польстить ему и решила сменить тактику.

— Милорд, я вижу, вы все хорошо продумали, но позвольте мне быть с вами откровенной. Сезон вот-вот начнется, и в Лондон съедется множество молодых девушек, желающих найти подходящих мужей.

— И какое отношение это имеет к вопросу о ваших услугах?

— Огромное, — заявила она. — Вашим племянницам, как бы они ни были благовоспитанны и красивы, — она замолчала и улыбнулась, прекрасно понимая, что будь они и в самом деле красавицами, он бы не прибег к ее услугам, — требуется что-то, что отличало бы их от других. Качества, которые выделяли бы их из толпы.

— Какое бы обучение им ни потребовалось, — медленно произнес Мейсон, — я уверен, кузина Фелисити вполне с этим справится.

— Мы говорим о кузине Фелисити, которую я видела, или у вас есть еще одна? — спросила Райли, надеясь разрядить обстановку. Когда ее юмор не вызвал у него улыбки, она вернулась к искренности. — Скажите мне, кузина Фелисити привлекала когда-нибудь внимание мужчины настолько, чтобы он сделал ей предложение?

Ответом было молчание.

— А я привлекала. Так часто, что и счет потеряла. Под руководством вашей кузины вашим племянницам повезет, если их хотя бы пригласят на танец.

Наконец Райли показалось, что он как будто прислушивается к ее словам, и она заговорила с лихорадочной быстротой:

— Учитывая ваши финансовые затруднения, девицы оказались в ужасно невыгодном положении по сравнению с огромным числом молодых леди с приданым. С большим приданым, следует заметить. Я вижу, вы желаете добра своим племянницам, и это достойно восхищения, но для выгодного брака требуется приданое. Чтобы иметь обеспеченное будущее, вашим племянницам нужно иметь что-то большее, чем советы кузины Фелисити, хотя и сделанные из лучших побуждений.

— Ваши рассуждения разумны, мадам Фонтейн, однако у меня есть другие планы, как обеспечить будущее племянниц.