Читать книгу "Капитан Валар. Призовая охота - Сергей Самаров"

Положив чужую банковскую пластиковую карточку в бумажник рядом со своей, я открыл электронную почту. Мне пришло два письма все с такими же труднозапоминающимися обратными адресами. Первое письмо подтвердило то, что я и предположил, – то есть что мне прислали пин-код для пластиковой карты. Но зачем мне чужая карта, никто объяснить не потрудился. Во втором письме содержался список офицеров, причем из разных ведомств. Некоторых из них я знал. Это были либо офицеры ФСБ, либо офицеры спецназа ГРУ, либо офицеры спецназа внутренних войск. Единственное, что всех их могло собрать в одном списке, – это причастность к событиям на Северном Кавказе. И не просто причастность. Все из этого списка там серьезно отличились. Это я смог понять, узнав всего лишь несколько знакомых фамилий.

Я, между прочим, из двадцати восьми офицеров в списке значился под двадцать вторым номером. Две фамилии были подчеркнуты, но ни та, ни другая мне ничего не говорили. Я этих людей не знал, хотя одна из фамилий отдаленно показалась знакомой. Но ни с какими обстоятельствами в памяти не связывалась. Может, просто когда-то мельком встречались... Тем не менее список, несомненно, представлял интерес, и я решил заняться именно им. Не для пополнения макулатуры же мне его прислали. Если прислали, значит, смысл в этом списке есть, и серьезный, поскольку и сам я не шутник.

В госпиталь мне предстояло ехать только на следующий день, и никто не мог заставить меня колоть дрова, когда мне хотелось посидеть за компьютером. И я засел...

* * *

Помнится, лет шесть назад, будучи тогда еще семейным, я вместе с женой ездил в Питер, где она готовилась защищать кандидатскую диссертацию. Ее научный руководитель, профессор-историк, все небрежно отмахивался и жаловался, что про Интернет больше говорят, чем с толком им пользуются. Он, как выяснилось по ходу встречи, потратил уйму времени, но никак не смог найти материалы по нужной ему рукописи, которая хранится в библиотеке Ватикана. Я, став случайным свидетелем монолога профессора, кое-что спросил, уточняя тему, сел за компьютер и уже через несколько минут предложил полюбоваться результатом. Библиотека Ватикана предоставила фотокопию рукописи на древнеармянском языке и переводы этой же рукописи на немецкий, английский и итальянский. Все для удобства пользователя. И нет никакой необходимости ехать в Ватикан, тем более что там, насколько я знаю, очень сложно получить пропуск в библиотеку.

С тех пор пользоваться поисковыми системами я не разучился, и при необходимости делал это регулярно. Вот и сейчас с помощью строки «поиска» я принялся собирать материалы на людей из списка. Не знаю почему, но начал не по порядку в списке, а с подчеркнутых фамилий. И обнаружил, что первый погиб в автомобильной катастрофе, когда его «Вольво» лоб в лоб столкнулся на ночной дороге с большегрузным автопоездом – при этом на встречную полосу выехал как раз грузовик, а водитель после аварии, очевидно, не сильно пострадав, сбежал в неизвестном направлении. На всякий случай я сохранил данные на водителя грузовика и поинтересовался вторым офицером, чья фамилия в списке была подчеркнута. И понял, что это, должно быть, тот самый человек из «Витязя», о котором шла речь в письме, полученном вчера вечером.

Поискав другие упоминания об этом офицере, я наткнулся на повторение информации в присланном мне сообщении. То есть письмо мне никто не писал, просто скопировал информацию с сайта и переслал мне. Но там фамилия не упоминалась – видимо, была выброшена по каким-то причинам при редактуре. Но не была выброшена фамилия Юрия Буданова, хотя в моем списке он отсутствовал. Я стал смотреть дальше, загоняя данные в строку «поиска». И дважды наткнулся на попытки покушения на офицеров. Больше пока ничего найти не сумел. Даже на себя нашел немного, и все старое...

* * *

На языке разведки это называется «негласно вести» или «скрытно разрабатывать»... Именно так меня «вели», «подводили» к какой-то теме, а я даже предположить не мог, кто этим занимается. Если бы этим занималось ГРУ, там не стали бы разводить такие церемонии. Я – их сотрудник, следовательно, обязан выполнять приказы командования, и мне бы просто приказали сделать что-то, что я вынужден был бы сделать, даже если это мне совсем не с руки. Здесь совсем другое. Здесь не приказывают, а вертят мной, как кукловоды, дергают за ниточки, но сами не показываются. Сначала организовали заваруху на дороге, чтобы обеспечить мою лояльность и сговорчивость. Именно так я понимаю цель этого происшествия. Меня открыто не шантажируют, но дают понять, что имеют такую возможность, и потому словно бы предупреждают, что они тоже не хотят обострения отношений, но чтобы и я не был склонен к резким движениям.

С этим все ясно. Не ясно с другим. Мне прислали список. И что я должен думать? Как защитить этих людей или как убить их? Или при необходимости попробуют убить меня? Впрочем, исходя из того, что я сам состою в списке, резоннее будет считать, что этих людей мне предстоит защищать. Но, как я догадываюсь, если этих людей кто-то намеревается уничтожить, а это, как говорят СМИ, чеченские силовые структуры, то действовать они будут совсем не правовыми методами. Следовательно, и защищать их я должен буду точно такими же приемами, выходящими за грань закона.

Тихая война? И мне предлагается стать в этой войне одной из воюющих сторон? Поскольку и я в числе тех, кого будут уничтожать, я бы не отказался от такой работы, тем более что мое официальное командование не стремится защитить капитана Смертина от разного рода профессоров-коновалов и готово смириться с моей пенсией.

Что же, военный пенсионер, инвалид – прикрытие великолепное. Наверное, люди, которые пытаются меня вести, в курсе всех событий моей жизни. По крайней мере, последних. Но имею ли я право вот так вот ввязываться в какую-то авантюру, не поставив в известность свое командование? Вообще-то я уверен, что наш командир бригады и даже наш начальник штаба, хотя он человек осторожный, и уж тем более наш комбат – все поддержат мое решение, если я отважусь выступить в новой роли. Но при этом сам я должен осознавать, что из кадрового офицера спецназа военной разведки превращаюсь в обыкновенного киллера. Ну, может быть, не совсем обыкновенного, а высокопрофессионального, тем не менее все же убийцу. И даже в наемного, о чем меня неназойливо предупредили предоставлением пластиковой банковской карты. Обошлись без торговли, уверенные, что у меня нет выхода... Но выход бывает практически всегда. Только стоит как следует пошевелить мозговыми извилинами. Пластины из высоколегированной стали в моем черепе, думается, не настолько тяжелые, чтобы мешать мне думать. Тем не менее я еще не решил, стоит ли мне отказываться и искать выход из ситуации. Мешало принять окончательное решение то, что в списке присутствовала моя фамилия. А список этот, как мне предполагалось, был списком лиц, по какой-то причине приговоренных мстительными исламистами к смерти.

Конечно, перед самим собой можно быть откровенным. Мы привыкли называть исламистами тех, кто где-то там воюет, может быть, в Йемене против своего президента, может быть, в Афганистане против натовской коалиции, может быть, в лесах и горах Северного Кавказа. Но чаще всего – тех, кто откровенно и резко выступает за свои убеждения. Однако нам, офицерам спецназа, часто бывающим на Северном Кавказе в боевых командировках, хорошо известно, что есть и другие исламисты, которых так не называют, которые прячутся за своими должностями. Причем это весьма высокопоставленные, занимающие прочные позиции в своих регионах люди. Они просто заключили союз с некоторыми власть имущими: вы открыто не трогаете нас, мы открыто не воюем с вами. Вы делаете свое дело, мы делаем свое дело.