Читать книгу "Девушка ищет спонсора - Михаил Черненок"

– Считай, мгновенно, как от цианистого калия.

– Мне доводилось читать, будто цианистые примеси могут образоваться в шампанском при нарушении технологии приготовления.

– Здесь не тот случай.

– Яд подсыпали в бокал?

– Скорее всего, подлили, – уточнил Медников.

– Где преступник… или преступники раздобыли столь ядовитую отраву?

– При обаятельном идиотизме российского рынка можно шутя раздобыть хоть черта лысого. Это раньше даже ничтожные яды и наркотики находились под жестким контролем. А теперь у нас везде, где что-то продают или покупают, веет ветерок безумия. Обилие предложений восхищает. Хилая районная пожарка и та лезет в коммерцию с глобальным проектом: «Каждому жителю – по огнетушителю». В общем, приехали…

– Тоскуешь по прошлому?

– Нет, огорчаюсь творческой неудачей нашего общества. Коммунизм не построили, а вместо социализма с человеческим лицом получается капитализм с волчьим оскалом. Как говорится, только начали жить хорошо, а тут деньги кончились.

– Не огорчайся. Россия долго запрягает, зато быстро ездит.

– Что правда, то правда. Мало понятные пируэты, называемые реформой, так круто разогнались, что без поллитры не сообразишь, в какой стране живешь… – Медников усмехнулся. – По такому поводу вспоминается еще один случай из студенческой практики. Училась у нас на курсе кубинка. Внешностью – вылитая заступница негритянского народа Анджела Дэвис. Чтобы свести концы с концами, подрабатывала медсестрой в вытрезвителе. Однажды при утреннем подъеме клиентов растормошила бедолагу, доставленного ночью в невменяемом состоянии. Тот с перепоя уставился на нее бессмысленным взглядом. Соображал, соображал да как заорет: «Твою мать! Как я в Африку попал?!»

Бирюков с Голубевым от души расхохотались. Судмедэксперт чуть-чуть улыбнулся. Поднимаясь со стула, сказал:

– Пора уходить. Чувствую, мое присутствие расслабляет вас. Сосредотачивайтесь, сыщики. Сейчас следователь тысяч сто проболтает по междугородному телефону и вместо полезного сообщения подбросит очередную сногсшибательную головоломку.

Голубев костяшками пальцев постучал по столу:

– Не ворожи, Боря.

– Тут и без ворожбы сообразить можно, что тухлое дело свалилось на ваши светлые головы…

Отсутствовавший больше часа Лимакин вошел в прокурорский кабинет мрачнее тучи. Принесенная им «головоломка» действительно оказалась сногсшибательной. Уехавшая прошлой осенью из райцентра Ядвига Станиславовна Саблина ни у сына в Москве, ни у дочери в Новосибирске не появлялась и перебираться к кому-либо из них на жительство никогда не изъявляла желания. О том, где теперь находится родительница, сын и дочь не знали, так как мать в последние годы принципиально не поддерживала с ними никаких отношений.

Глава VIII

По заведенной привычке Антон Бирюков обычно приходил на службу задолго до начала рабочего дня, когда в прокуратуре, кроме прибиравшей пожилой технички, никого не было. В такие ранние часы молчали телефоны, не отвлекали посетители, а на свежую голову хорошо думалось. Но в это утро он не успел даже достать из сейфа папку с текущими делами.

Глухо постучав в обитую дерматином дверь, в кабинет вошла невысокая молодая женщина с красивой, словно только что из парикмахерской, прической слегка подкрашенных хною светло-русых волос. Темно-синяя юбка с золотистой пряжкой на широком поясе подчеркивала тонкую талию посетительницы, а кремового цвета шелковая блузка с погончиками и пышными рукавами сглаживали чуть полноватый бюст. Чистое, почти без следов косметики, лицо ее было тревожным. Кинув едва приметный взгляд на звезды в петлицах форменного пиджака Бирюкова, женщина взволнованным голосом проговорила:

– Товарищ прокурор, Алла Аркадьевна Солнышкина. Мне крайне необходимо с вами переговорить.

– Проходите, пожалуйста, – ответил Бирюков и показал на стул возле своего стола.

Солнышкина легкой походкой прошла по ковровой дорожке. Стараясь не измять юбку, осторожно присела на краешек стула и положила на обтянутые ажурными колготками колени роскошную дамскую сумочку, которую до этого держала в левой руке.

– Слушаю вас, Алла Аркадьевна, – участливо сказал Бирюков. – Кстати, зовут меня Антоном Игнатьевичем.

– Очень приятно, – машинально проговорила Солнышкина. – Знаете, Антон Игнатьевич, вчера поздно вечером мне позвонил Ярослав Анатольевич Черемисин и рассказал о несчастье с Теплоуховым. Кое-как дождавшись утра, я села в машину и примчалась сюда. Дом дочери опечатан. Умоляю, расскажите, что здесь произошло, и где моя дочь?

Бирюков, глядя в тревожные голубые глаза Аллы Аркадьевны, ободряюще улыбнулся:

– С Викой ничего серьезного не случилось. Сейчас она в районной больнице избавляется от стресса. Через несколько дней здоровье вернется в норму. Ну, а в том, что произошло, разбираемся.

– Черемисин сказал, будто мертвого Теплоухова обнаружили в Викином доме. Это правда?

– Да.

– Какой ужас! Как его туда занесло?!

– Загадка в том и заключается… – уклончиво ответил Бирюков.

Солнышкина тяжело вздохнула:

– Господи, какое-то дьявольское наваждение. Что по этому поводу Вика говорит?

– Ничего. Случилось это в ее отсутствие. Дверной замок был взломан. Теплоухов хорошо знал Вику?

– Когда я работала в «Лебеде», она часто забегала в офис. Николай Валентинович относился к детям сотрудников с любовью. Своих-то у него не было. Вероятно, поэтому, если заставал Вику у меня в кабинете, непременно что-нибудь ей дарил: то шоколадку, то жевательную резинку. Однажды, помню, даже понравившуюся Вике дорогостоящую авторучку «Паркер» отдал.

– Значит, и Вика хорошо знала Теплоухова?

– Естественно.

– А вот в данном случае она отказалась его узнать. Не объясните, почему?..

На лице Аллы Аркадьевны мелькнуло удивление.

– Может быть, в силу своего характера, – чуть подумав, ответила она. – Знаете, Антон Игнатьевич, Вика настолько впечатлительна, что в момент испуга… как бы поточнее сказать… теряет рассудок. Бывало, грохнет вдребезги чайную чашку. Я взвинчусь: «У тебя что, руки отсохли?!» Дочь сразу в пику: «Это не я! Чашка сама упала!» Пройдет минут десять и все меняется: «Мам, прости, я нечаянно уронила чашку».

– А вообще характер у Вики уравновешенный?

– Для ее возраста – вполне. Во всяком случае, не закатывала мне концертов, не пугала, что бросит все и уедет за тридевять земель, как это делают многие девчонки переломного возраста. Вика, знаете, из той категории, которых в молодежной среде принято называть домашними фанатками. Когда мы жили вместе, любила сидеть дома, смотреть телевизор. Иногда ходила на концерты. Собирала вырезки из газет о своем кумире Филиппе Киркорове. Коллекционировала его фотографии и записи песен. Когда же этот обаятельный мальчик свихнулся на глупой женитьбе, Вика уничтожила всю коллекцию и, стоило только недавнему кумиру появиться на экране телевизора, мгновенно щелкала выключателем.