Читать книгу "Дом судьи - Жорж Сименон"

Затем Мегрэ раскупорил бутылку, выпил один-второй стакан вина, посмотрел на Межа невидящим взглядом и приказал:

— Сиди здесь, пока я не вернусь.

Трое журналистов двинулись вслед за Мегрэ, но он не обращал на них внимания. Был час аперитива, и из гостиничного кафе высыпали посетители, чтобы посмотреть, куда направляется комиссар. А он, приветственно махнув рукой жандарму, дежурившему возле дома судьи, дернул за звонок.

— Пожалуйте сюда, — пригласила Элиза. — Господин судья ждет вас.

Все та же просторная комната, такая безмятежная, такая удобная! Мегрэ заметил, что судья беспрестанно стискивает побелевшие от напряжения пальцы.

— Присаживайтесь, господин комиссар. Но сначала снимите пальто: я вас на какое-то время задержу, а в комнате сильно натоплено… Портвейна не предлагаю: вы наверняка откажетесь.

В голосе сквозила горечь.

— Отнюдь нет!

— А не пожалеете, что пили со мной, когда я все расскажу?

Мегрэ уселся в то же кресло, где сидел в прошлый раз, вытянул ноги, набил трубку.

— Вам знаком некий доктор Жанен? — Судья порылся в памяти. Судя по всему, это не было уловкой.

— Жанен? Погодите… Нет, понятия не имею.

— Это человек, которого вы хотели бросить в море.

Судья сделал такое движение, словно хотел сказать: «Да разве об этом речь! Причем тут это?» Потом налил портвейну.

— Итак, ваше здоровье! — приподнял он рюмку. — Я ведь вас на слове не ловил… Прежде всего, мне хочется задать вам один вопрос.

Он посерьезнел. Лицо его, обрамленное светло-седыми, растрепанными, как у женщины, волосами, оживилось.

— Если случится так, что на какое-то время я лишусь возможности заботиться о дочери, можете ли вы обещать мне, как мужчина мужчине, что с ней не случится ничего дурного?

— Полагаю, что в случае… в случае, если произойдет то, чего вы опасаетесь, забота о вашей дочери будет возложена на вашу жену?

— О том, чтобы доверить девочку матери, и речи быть не может. Итак…

— Я прослежу за тем, чтобы она жила в наиболее благоприятных условиях — разумеется, в рамках закона.

— Благодарю вас.

Судья медленно допил портвейн, поднялся и достал из ящика папиросы.

— Вы курите только трубку, не правда ли? Прошу вас…

Наконец, выдохнув первое облачко дыма, он пробормотал:

— По зрелом размышлении я решил, что при сложившихся обстоятельствах мне лучше всего провести какое-то время в тюрьме.

Это было неожиданно. В ту же секунду над головами у них взлетели звуки рояля. Судья перевел взгляд на потолок. Когда он снова заговорил, голос у него от волнения стал хриплым; казалось, он еле сдерживает слезы.

— Я убил человека, комиссар. — С тротуара доносился стук подбитых гвоздями башмаков жандарма.

— Теперь вы едва ли станете допивать портвейн. Он достал из кармана старинные золотые часы, щелкнул крышкой.

— Полдень… Мне все равно. Но вы, наверное, захотите сначала позавтракать. Не смею предлагать вам разделить со мной трапезу.

Он налил себе еще и снова сел лицом к Мегрэ перед камином, где потрескивал огонь.

Глава 6

Две англичанки из Версаля

Около часу дня жандарм, стоявший на посту перед домом судьи, забеспокоился: проходя мимо окон, он с каждым разом держался ближе к дому и пытался заглянуть внутрь.

В половине второго он прижал лицо к стеклу и окинул взглядом двоих мужчин, сидевших в креслах по обе стороны камина; их лица тонули в облаке дыма.

Из соседней комнаты послышалось звяканье вилок, сопровождаемое женскими голосами, и Мегрэ предположил, что Лиз Форлакруа, должно быть, завтракает.

Время от времени он закидывал ногу на ногу. Потом менял позу, чтобы выбить трубку о каблук. На плитках, которыми был вымощен пол, скопилось уже немало пепла. Не все ли теперь равно? Судья по привычке гасил папиросу о фарфоровую пепельницу; гора бело-коричневых окурков выглядела весьма красноречиво.

Беседа текла мирно. Мегрэ задавал вопросы, выдвигал возражения. Форлакруа отвечал, голос его был таким же четким и безупречным, как почерк.

В четверть третьего они услышали телефонный звонок и вздрогнули: оба, казалось, начисто забыли о внешнем мире. Форлакруа бросил на комиссара вопросительный взгляд. Имеет ли он право снять трубку? Мегрэ кивнул.

— Алло! Да. Передаю трубку… Это вас, господин комиссар.

— Алло, шеф?.. Прошу прощения… Я, может быть, напрасно звоню, но мне стало как-то тревожно… У вас там ничего не стряслось?

Судья тем временем снова сел и уставился на огонь, сплетая и расплетая пальцы.

— Найди мне машину… Да, прямо сейчас… Через полчаса она должна быть здесь… Нет, ничего особенного.

И комиссар тоже сел.

Когда такси остановилось у дверей и Межа позвонил, Мегрэ в одиночестве мерил шагами большую комнату, поглощая сандвич с паштетом. На столе — почти пустая бутылка старого бургундского. Накурено было — хоть топор вешай.

Межа ошеломление уставился на комиссара.

— Вы арестовали его? Все кончено? Я поеду с вами?

— Нет, останешься здесь.

— Что мне делать?

— Бери бумагу. Пиши: Тереза, служанка в гостинице… Юло, оба — Дидина и ее таможенник… Альбер Форлакруа… И пускай во что бы то ни стало уже разыщут наконец Марселя Эро.

— А за остальными, кого вы назвали, вести наблюдение?

Шаги на лестнице.

— Можешь идти.

Межа нехотя удалился. Вошел судья в пальто и шляпе — в высшей степени достойный, безупречный господин.

— С вашего позволения я позвоню доктору Бренеолю, справлюсь насчет клиники.

Лиз Форлакруа вместе с обеими служанками расхаживала взад и вперед по комнате наверху.

— Это вы, Бренеоль? Нет, ничего страшного… Я только хотел спросить, нет ли в окрестностях Ларош-сюр-Йон хорошей психиатрической клиники… Да… Вилла «Альберт Первый»…[2]Прямо при въезде в город? Благодарю. До свидания.

Первой к машине спустилась старуха Элиза, она несла два чемодана. Следом — ее дочь со свертками. Наконец, появилась Лиз, утопавшая в пушистом меховом манто с поднятым воротником.

Все произошло очень быстро. Лиз с отцом расположились на заднем сиденье. Мегрэ сел рядом с шофером. Дидина, стоя на углу улицы, глазела на отъезжающих. Прохожие останавливались. Проехать пришлось вдоль всей главной улицы, мимо гостиницы, почты, мэрии. Занавески на окнах шевелились. За машиной бежали мальчишки. Комиссар видел Лиз и ее отца в зеркальце; ему показалось, что всю дорогу они держались за руки. Когда машина подъехала к Ларош-сюр-Йон, уже темнело. Пришлось несколько раз спрашивать, где находится вилла «Альберт I». Потом ждали главного врача, осматривали палаты. Все было чересчур бело, так же бело, как халаты сиделок и врача.