Читать книгу "Это и есть любовь [= Рецепт счастья Панорама] - Долли Нейл"

Макс понимающе кивнул и подсказал:

— Что мы заживем здесь одной дружной семьей?

Заливаясь краской, Лаура отвернулась и стала спешно заполнять кормушку. Но, насыпав корм, снова освободила ее, вспомнив, что собиралась поручить эту работу Уолтеру.

— Я думала, что мы с тобой будем жить здесь, как кошка с собакой, и что дети выберут…

— Тебя. А ты будешь вести себя с ними, как заботливая наседка, в то время как мною их можно будет пугать на ночь, — закончил за нее Макс.

— Примерно так.

— Так вот, я не намерен оставаться в стороне. Я считаю, что благодаря этой ситуации мы сможем научиться кое-чему в жизни.

— Например, искусству менять подгузники, — вымученно улыбнулась Лаура.

Макс загадочно улыбнулся.

— А вот и твой водонос, — объявил он, завидев возвращающегося Уолтера. — Пока ты будешь наводить мосты, я присмотрю за Сью.

Лаура молча кивнула, хотя и трепетала от страха, оставаясь один на один с мальчуганом.

— Хорошо, иди. Мы с Уолтером тоже скоро поднимемся, ему пора принять ванну перед сном.

— Навалимся на него вдвоем, — с улыбкой сказал Макс.

— Устроим небольшую потасовку, — добавила Лаура, смеясь.

Смех у нее получился, правда, нервным. Когда-то она мечтала, что они с Максом будут купать их сына. Лаура опять сникла. Она подвинула стул к клетке Фреда, чтобы Уолтер смог поставить туда емкость с водой.

— Когда мы останемся одни, — проникновенно пообещал Макс, — мы поговорим о воспитании детей.

Он взял дрожавшую руку Лауры и крепко сжал.

— О, Макс! — воскликнула она, заставив себя засмеяться. — Это же не семинар по теории воспитания детей. Мы имеем дело с живым мальчиком…

— Но должны делать все правильно.

— Мы же скоро уедем.

— Это не имеет значения. Я не могу поступаться своими принципами.

Такого Лаура не ожидала.

— Давай не будем осложнять себе жизнь — нам и так нелегко. И потом, мы не имеем права вмешиваться в воспитание Уолтера…

— Никуда, кстати, негодное, — проворчал Макс и удалился.

Лаура с волнением смотрела, как Уолтер наполняет кормушку просом и пшеном. После нескольких неудачных попыток кормушка наконец встала на место. Малыш слез со стула и с удовлетворением взирал на результат своего труда.

Фред, пританцовывая, ходил по жердочке. Личико Уолтера светилось радостью, мальчик тоже притопывал ножками, и было непонятно, кто кого передразнивает.

Лаура ликовала. Она чуть было снова не бросилась к мальчугану с объятиями, но вовремя остановила себя, прижав руку к груди.

Она услышала быстрые шаги на лестнице и, сразу подумав о худшем, резко повернулась. Ее изумленный взгляд скользнул по фигуре Макса, жадно вбирая в себя мельчайшие детали. У Лауры перехватило дыхание. Макс был в одних брюках. Он выглядел потрясающе: гладкокожий, загоревший… Его полуобнаженное тело притягивало своей мужественной красотой. Лаура смотрела во все глаза, чувствуя жжение внизу живота.

Опомнившись, она стряхнула наваждение и холодно спросила:

— Как там?..

— Полагаю, тебе следует знать две вещи. — В голосе его звучали мягкие, даже дразнящие нотки. — Боюсь, что мои новости тебе не понравятся.

Лаура едва понимала, о чем он говорит. Шедшие от Макса чувственные волны обдавали ее жаром, и у Лауры возникло ощущение, что она стоит перед раскаленной печью. Ее язык, казалось, прилип к нёбу, а спина покрылась холодным потом при мысли, что Макс мог заметить ее замешательство и… трепетное волнение.

А она хотела, чтобы ее целовали эти насмешливые, требовательные губы. Хотела, чтобы он обнимал ее, хотела потрогать эти широкие плечи, ощутить под ладонями эти твердые мышцы…

А все потому, что я слишком уязвима, подумала Лаура, ища для себя оправдание. Макс обладает силой, которой у меня в данный момент нет. Она понимала, что надо как-то обуздать себя, найти способ игнорировать эти псевдоинтимные ситуации. Вот скоро мы найдем няню…

Макс остановился перед Лаурой и дотронулся до ее спутанных, слипшихся волос. Лаура приготовилась услышать колкое замечание.

— Советую тебе принять ванну как можно быстрее, а то дети примут тебя за ведьму.

— Ванна! — мечтательно зажмурилась Лаура. — Теплая мыльная пена, чистые волосы… Звучит божественно!

— Да. Э-э-э… по поводу тех двух проблем… — нерешительно произнес Макс.

— Что за проблемы? — осторожно поинтересовалась Лаура.

— Первая: в доме всего одна спальня. И кровать в ней двуспальная.

— Ну и что? Мне все равно, — сказала Лаура, не желая, чтобы Макс создавал проблемы на ровном месте.

— Я рад, что один из нас доволен, — сухо заметил он. — Я как джентльмен, конечно, уступлю даме кровать. А где сам буду спать? Здесь нет даже дивана.

— Тебе придется спать в одной комнате с Уолтером.

— Ага. И тут мы сталкиваемся с проблемой номер два.

По лицу Макса не было видно, что его волнует «проблема номер два», и Лаура начала подозревать, что он рассчитывает пригреться у нее под боком на одну-две ночи.

— Очень интересно, продолжай, пожалуйста, — спокойно сказала она, глядя Максу в глаза.

Он изобразил озабоченность.

— У Уолтера маленькая детская кроватка. Я, конечно, могу свернуться калачиком, но, боюсь, кроватка не выдержит тяжести моего тела.

Лаура пришла в бешенство: ему смешно!

— Я сейчас посмотрю, что там есть. В крайнем случае мы всегда сможем устроить тебя в ванне. — Ее смущала открытая безмятежная улыбка Макса. — Уолтер, я оставлю тебя на минутку? Мне надо сходить наверх… — Лаура замолчала, увидев, как враждебно смотрит на нее мальчик. — Уолтер? — сердито повторила она. — Ты меня слышишь?

Но малыш молча отвернулся к попугаю.

— Лаура… — вмешался Макс, став вдруг серьезным. — Я забыл сказать тебе еще кое-что. Получается уже три проблемы. — Сейчас Макс выглядел действительно обеспокоенным.

Лаура жестом предложила ему пройти к лестнице. Когда они поднялись на второй этаж, она схватила Макса за руку и, сдерживая ярость, прошипела:

— Что у тебя там, говори!

— Не злись, пожалуйста…

— Не тяни!

— Хорошо, хорошо, — проворчал Макс, стараясь успокоить ее. — Ты только не ругай меня.

— С какой стати? — бросила она с ледяным презрением.

Перед тем как заговорить, Макс сделал глубокий вдох.

— Я собираюсь дать отбой нянькам…

— Что?!!

— Я вынужден это сделать! Мы не сможем принять их.