Читать книгу "Фуа-гра из топора - Дарья Донцова"

Потом она снова обратилась ко мне:

– Так напишете заявление?

Я достала из сумочки удостоверение.

– Вау! Полиция сама пришла! – обрадовалась девушка. – Ну все, капец Мишке.

– Не трогайте мальчика! – закричала мать. – Он болен! На него все клевещут!

Мне наконец-то удалось вставить слово в диалог матери и дочери:

– Здравствуйте, я Татьяна Сергеева, пришла поговорить с Варварой Семеновной Борисовой о Ксении Кауф.

– Ничего не знаю, – быстро сказала хозяйка квартиры.

– Может, разрешите войти? – улыбнулась я.

– Нет, – живо вмешалась Лена. – У нас не убрано, хотите потрепаться, устраивайтесь на лестнице. Нечего нам полы пачкать.

Борисова-старшая безропотно вышла за дверь и показала на подоконник:

– Можем там сесть. Весна уже, совсем тепло, не простудимся.

– Строгая у вас дочка, – произнесла я, прислоняясь к стене.

– Леночка техникум после школы окончила, теперь директор автобазы, хорошо зарабатывает, – начала хвастаться Варвара. – У нее под началом в основном мужчины, приходится быть жесткой. В душе она тихая и ласковая, но жизнь заставляет зубы показывать. Зачем вы пришли? Уже год, как я у Ксении Львовны не работаю.

– А почему уволились? – мгновенно поинтересовалась я и услышала тихий скрип.

Дверь в квартиру Борисовой чуть-чуть приоткрылась. Может быть, ее сдвинул сквозняк, но я почему-то сразу подумала про Елену, которая решила послушать, о чем толкуют ее матушка и незваная гостья.

– Нашла службу с большим окладом, – как-то неуверенно ответила Борисова, – в супермаркете, кассиром. День чеки бью, два отдыхаю, очень удобно. А к Кауф приходилось шесть раз в неделю ездить, да еще за город. Правда, недалеко, десять минут на маршрутке от конечной станции метро, но все равно уставала.

– Варя, – укоризненно покачала я головой, – в семье, где вы служили, другая версия вашего увольнения. Например, у Ванды. Вы с ней дружили?

Борисова отшатнулась и ударилась затылком о стекло.

– Комиссарова всех ненавидит, она очень злая. Из-за Ванды ни одна прислуга у Кауф не задерживалась. Я довольно долго проработала только потому, что все ее подначки игнорировала. И я уверена, это Ванда что-то придумала, из-за чего Ваню арестовали.

Я сделала вид, что понимаю, о ком идет речь.

– Ну, Иван сам виноват.

Варвара округлила глаза.

– Это вам Ванда наплела? Брехня! Она все затеяла, чтобы своего сыночка с Беатрисой свести.

– У Комиссаровой есть ребенок? – не сумела я скрыть удивления.

– Ага! Не знали! – возликовала Варвара. – Сейчас вам всю правду выложу, поймете, какая она лгунья. Ни одному слову ее верить нельзя!

Глава 8

Нанявшись на работу к Кауф, Борисова сразу поняла, кто в доме хозяин. Владимир неустанно подчеркивал, что главой семьи является его жена, но реально правила там Ванда. Ксения-то Львовна с утра до ночи сидела у рояля, извлекая из него жуткие, на вкус Борисовой, звуки. Горничная не могла понять, каким образом эта какофония потом превращается в прекрасные мелодии.

Варваре на половину Ксении заходить запрещалось, там убирала Комиссарова. Она же командовала всем хозяйством, сама ездила закупать продукты, оплачивала счета и общалась с рабочими, которые чинили что-нибудь в саду или в доме.

В десять утра Кауф спускалась на кухню, где ее ждали кастрюлька с геркулесовой кашей и чашка зеленого чая. Ксения перекладывала овсянку в пиалу, нарезала туда кусок сыра, ставила еду на поднос и уносила к себе на второй этаж.

Когда Борисовой объяснили, что ей нужно приготовить для первой трапезы хозяйки, она чуть не расхохоталась. Богатая тетка, живущая в особняке стоимостью в много миллионов, лопает дешевый геркулес? Неужели не могут купить для нее нечто вкусненькое: осетринку, ветчину, импортные йогурты? Вроде у семьи нет нужды экономить.

Но Ксения Львовна за все годы работы Вари в доме ни разу не изменила своего рациона: овсянка и сыр по утрам, в полдень чай с сухофруктами, на обед часа в три крохотный кусочек лосося с овощами, в шесть вечера чай с двумя ломтиками подсушенного зернового хлеба и на ночь несколько слив. Иногда, крайне редко, в обед рыба заменялась гречкой с ароматным деревенским растительным маслом. Ни шоколадных конфет, ни печенья, ни колбасных изделий, ни деликатесов Кауф не употребляла. И еще. В тот момент, когда она спускалась на кухню (что происходило исключительно по утрам, обед, полдник и ужин хозяйке относила Ванда), там не должно было быть людей. Варе предписывалось исчезнуть. Поэтому горничная ни разу не разговаривала с Кауф – она просто не имела такой возможности.

Ксения Львовна практически не высовывалась из дома, очень редко ее можно было увидеть гуляющей по саду. Владимир, наоборот, почти каждый день катался в Москву. А Беатриса ездила на занятия в институт. В отличие от матери дочка была человеком компанейским, она даже ссорилась с отчимом, который не разрешал ей приглашать домой друзей.

Варвара мысленно была на стороне Беатрисы – жизнь в особняке смахивала на монастырскую, разве что не молились с утра до ночи.

Ничто не должно было волновать Ксению. Ей старались не рассказывать о новостях, особенно о печальных. Когда от старости, благополучно прожив много лет, скончался кот Мартин, которого Кауф завела, еще будучи нищей учительницей, Резников тайком похоронил общего любимца в саду и в тот же день принес из приюта для брошенных животных трехгодовалого «дворянина», похожего на Мартина как две капли воды. Новый жилец быстро освоился в особняке, оказался ласковым и сразу завоевал сердца Ванды, Владимира, Беатрисы и Алины. А что Ксения? Она не заметила подмены! Варвара все изумлялась: неужели Кауф настолько глупа, что не понимает – коты не могут жить вечно? Или Ксения Львовна забыла, сколько лет назад взяла в дом Мартина?

Но потом произошло событие, утаить которое от хозяйки оказалось невозможно – Беатриса влюбилась в паренька по имени Иван. Хотя нет, правильнее будет сказать, что девушка не собиралась скрывать свое чувство. И представила избранника матери. Как ей это удалось?

Однажды утром, когда Ксения накладывала себе овсянку, за ее спиной раздался радостный голос Триси:

– Мамочка, это мой жених Ваня. Мы очень любим друг друга и скоро поженимся.

Кауф вздрогнула, обернулась и произнесла:

– Очень рада. Мне так приятно вас видеть. Сейчас Ванда сварит кофе.

Вари в тот момент на кухне, естественно, не было, горничная, как ей приказали, находилась вне поля зрения хозяйки. Но уши-то Борисова не затыкала, поэтому слова Беатрисы, а также ответ матери услышала. И весьма удивилась. До сих пор Ванда твердила, что Ксения Львовна терпеть не может никаких гостей, якобы появление в доме посторонних нанесет ей эмоциональную травму, у хозяйки может случиться нервный срыв. Но сейчас-то Кауф вполне дружелюбно отреагировала на визит Вани. Она не кричала, не закатывала истерику, а вполне гостеприимно предложила юноше кофе.