Читать книгу "Лорд в серой шинели - Александр Конторович"

Скрип моих зубов, наверное, был слышен даже на улице.

– Вот остальные солдаты и не выдержали. Они-то это тоже видели. Такого поступка здесь не простят... особенно в данной ситуации. Человек идет на смерть, чтобы спасти город. А тут кто-то хочет ему помешать... Стрелявшие еще легко отделались, их могли и на куски разорвать.

Вот, значит, как... Убей они сероглазку – планка у меня точно бы упала. И нашинковал бы я там народу... тихий ужас... И все было бы, как по заказу. Дом бы сожгли, меня тоже придавили бы где-нибудь... супротив такой толпы долго не выстоять.

Увидев мою реакцию на данные известия, Лексли не на шутку взволновался:

– Да разберемся мы, не переживай.

– Ладно... – хлопаю я его по плечу. – Пойду спать. А то все тело в синяках, лишний раз не повернешься...

Следующий день прошел уже значительно веселее. Еда пока была, да и солдаты вели себя уже не так настороженно.

По предложению Мирны мы не подаем признаков жизни, за исключением открытых окон. Время от времени кто-то из нас в них показывается. Но толпа уже не реагирует на это так остро.

К полудню цепь солдат поредела, часть отошла куда-то в тыл. Надо полагать, на отдых.

Меньше стало и народу.

Правда, эту ситуация сероглазка нам разъяснила. Расставленные вокруг города военные посты не давали уехать никому. Тем не менее часть горожан выбралась-таки за оцепление, и теперь они сидели в роще, ожидая известий. Уехать никуда они не могли, а в своих домах оставаться было страшно.

К вечеру на площадь вытолкнули тележку. На ней было что-то съестное и бочонок, надо полагать, с водой. Втащить поклажу внутрь мы втащили, но вот трогать ничего не стали. И хотя рунный тест ничего не показал, рисковать никому не хотелось.

Последняя ночь... Спал я плохо, да и не одному мне сегодня не спалось. Все понимали – таинственным противникам остался последний шанс. Или сегодня ночью мы умрем, или завтра выйдем отсюда героями. Лексли облазил все подвалы, ничего не нашел, но дверь наверх все-таки завалил наглухо. По моему совету мы содрали отовсюду все ткани и тщательно законопатили щелки в этой и в двух последующих дверях. Все припасы с тележки также свалили в подвал.

Отдыхали не раздеваясь, дремали все вполглаза, дежурные сменялись каждый час. Под утро я наконец забылся в коротком и тревожном полусне...

Проснулся сам. И вовсе не оттого, что кто-то начал ломиться в дверь или орать дурным голосом. Минуты две лежал, пытаясь понять – что же меня разбудило? И только потом догадался – тишина.

За прошедшие дни я уже успел привыкнуть к неумолчному гулу толпы, шагам и лязгу оружия. А сегодня... сегодня всего этого не было.

Спрыгиваю на пол и только сейчас замечаю стоящую у окна Мирну. Она стоит, привалившись к стене и обхватив хрупкие, беззащитные плечи тонкими, казавшимися полупрозрачными в утреннем свете, руками.

Услышав мои шаги, оборачивается.

– Ты плачешь? Отчего?

Тонкое и гибкое тело прижимается ко мне. Ее руки обвивают мои плечи с неожиданной силой.

– Все закончилось... ты снова победил смерть!

– И это повод для слез?

– Какой ты толстокожий... я так боялась за тебя... за всех вас...

– И оттого пошла в этот страшный для всех прочих дом?

– Я не могу без тебя жить! Ты понимаешь это?! Сидеть и ждать страшных вестей о любимом человеке? Не знаю, есть ли такие женщины вообще?

Ласково глажу ее по голове, по пышным волосам, вдыхаю их знакомый, чуть терпкий запах.

– Ну, успокойся, моя сероглазка! Я рядом, живой и здоровый – чего ж еще желать?

Она не отвечает, только еще сильнее сжимает свои объятия.

Приподнимаю ее голову и осторожно, поцелуями, убираю с лица слезинки.

Ну вот, полегчало, наконец-то она улыбается.

– С чего ты взяла, что все кончилось?

– Посмотри... – кивает она на окно.

По привычке хоронясь за стеною, выглядываю на улицу.

Никто никуда не ушел.

Солдаты по-прежнему стоят, перегораживая площадь. Но их копья смотрят в небо. Не вижу и арбалетов. В середине строя открыт широкий проход.

– И что это значит?

– Они ждут твоего выхода. Это старый обычай – давать дорогу осажденному, чтобы он беспрепятственно покинул свою крепость.

– То есть – осада снята?

– Да.

Одеваясь на ходу, скатываюсь вниз. Тут уже все наготове, одеты, вооружены. Только морды небритые и неумытые. Ну, я и сам-то... тоже хорош. За спиной Котов столпились слуги, среди которых я замечаю старика управляющего и нескольких девушек. Интересно... девчонки... и где ж они все это время тут ныкались? Лексли куда-то запрятал, чтобы не ныли и не рыдали? Ага... вот он куда остатки «трупоподъемника» девал...

Однако выход задерживается – мне приходится умываться и даже скоблить свою щетину. Мирна с Лексли спелись и сообща наседают на меня.

– Лорд должен выглядеть красиво!

И не поспоришь ведь – не поймут...

Лязгает запор двери.

В комнату падает солнечный луч.

Опережая меня, на улицу выскакивают Коты с арбалетами в руках. Рассредоточиваются вокруг и внимательно оглядывают окрестные крыши. Лексли машет рукой – можно выходить.

На этот раз я без плаща – он украшает плечи моей сероглазки. Как ни возмущался старший Кот, а я на этом настоял. Популярного разъяснения возможных последствий ее не то что смерти – даже и ранения ему оказалось вполне достаточно.

Вот и подпирает Мирну по бокам парочка небритых и оттого особенно неприязненно выглядящих Котов.

Ну вот, пришла и моя очередь.

Щурясь от яркого солнца, делаю несколько шагов вперед.

Слитный лязг железа!

Обе шеренги солдат плавным движением опускаются на одно колено. Лязгнув металлом, ложатся на землю их щиты. Еще один лязг – поверх щитов опускаются копья. Дрогнув, склоняются блестящие шлемы.

Поднимаю голову и вижу, как следом за ними опускаются на колени и горожане. Их много, заполнена вся площадь и выходящие на нее переулки. И только посередине оставлена узкая полоска, по которой и следует наш маленький отряд.

«Если не знаешь что делать – делай шаг вперед!» Эта старинная самурайская мудрость и сегодня подсказывает мне правильное решение. Впереди, метрах в ста, нам навстречу движется процессия.

И кого ж нам бог нынче послал?

Да уж... не поскупился...

Епископ Эрлих, собственной персоной. Глаза красные – мало спал? Торопился? Местный поп – опять забыл, как его зовут. Городской голова – бледный, но видно, как его распирает от удовольствия. Ничего сказать не могу – заслужил мужик свою долю славы! Да и попу спасибо сказать надобно... Какие-то военные, надо полагать, командиры солдат? Прочих не знаю, но, наверное, и они чем-то знамениты и значимы.