Читать книгу "Наемники смерти - Антон Кравин"

И вместе с треском прошли все неприятные ощущения. Данила встряхнулся, Бугай и Жила подняли с земли Бритого, и даже Марина чуть порозовела, перестав напоминать экспонат анатомического театра.

– Короткий был, – прокомментировал Момент. – Совсем короткий, такие редкость, повезло. Иногда по два-три часа колбасит. Привыкайте. Чем дальше в лес, тем Всплески ярче.

– Что-то не особо тебя колбасило, – подозрительно заметил Жила, брюзгливо отирая подбородок.

– Так я ж привычный, – развел руками Момент. – Не первый год сюда хожу.

– Взрыва не было, – сказал Данила. – Падение слышал, взрыва не было.

Момент пожал плечами:

– Повезло чувакам. Будем надеяться, что и нам повезет. Значит, так… Марина, ты как, живая? Это хорошо. Я иду первым, вы – за мной, цепочкой. След в след. Данила, бро, пойдешь последним. Кто в сторону ступит – сразу пинка давай. Если кого колбасить начнет – сообщай сразу мне и не суетись. Это как дурь – поколбасит и отпустит. Ясно? По рожам вижу, что ясно. Тогда – потопали, следопыты…

* * *

По доброй воле Шейх не сунулся бы в Сектор, острых ощущений ему хватило на службе. Но деньги были слишком хорошие, как раз хватило бы на лечение дочери, к тому же Астрахан, который едва его под трибунал не подвел… Если подумать, то ради его шкуры сунулся бы и по доброй воле.

В салоне тряслись два проводника, которых следовало беречь пуще зеницы ока. Сдохли проводники – все. Один – лохматый заика Чё, он же – Чё Гевара, беззубый, красноглазый, с воспаленными деснами героинщика, второй – коротышка Хоббит Обоим около тридцати, и до сорока они вряд ли дотянут: или сторчатся, или твари их сожрут. Хоббит разговаривал со здоровенной серой крысой, выглядывающей из рукава.

Шейх не понимал: что делать в Секторе здоровому, развитому человеку? Охотиться? Лесов вокруг и так полно. Деньги зарабатывать? Приключений искать? Ну разве что… Убежать, отрешиться от мира? Нет, уйти в Сектор – не смелость, а трусость. В нем от реальности скрываются недисциплинированные люди.

Слабаки и неудачники, так он считал.

Темнело, но еще можно было различить внизу покосившиеся ЛЭП, серые в сумерках заплатки лугов, березовые рощи и заброшенные поселки, блестящую ленту реки.

– Входим в зону повышенной опасности! – прокричал пилот. Несмотря на прогнозы, он знал, что может произойти Всплеск, и потому вел вертушку невысоко, едва не касаясь верхушек сосен. И он нервничал – Шейху показалось, даже руки у него дрожат.

Случалось, что Всплесков не было сутками, но иной раз они шли короткими импульсами. Мощный Всплеск был недавно, так что, возможно, у Шейха есть пара часов. Известно, что Астрахан движется к НИИ и, вероятнее всего, с юго-востока, именно там обнаружили его джип. Хотелось бы знать маршрут подробнее, остается ждать посланий от информатора.

Шейх повернул голову, изучая своих пятерых. Пилота и проводников он не считал. На поясе Алана висел кукри, боевой тесак непальских гуркхов с изогнутым лезвием в форме древесного листа, и он привычно положил руку на деревянную рукоять, покрытую черным лаком.

Наемники, наслышанные о прелестях Сектора, нервничали, переглядывались. Проводник Чё теребил бороду и беззвучно молился, Хоббит старательно делал невозмутимый вид, рассматривая свой обрез. Больше всех тревожился пилот – седоусый мужик лет пятидесяти.

– Прочесываем местность по квадратам, как и обговаривали, – велел Шейх.

Найти Астрахана надо было во что бы то ни стало. Во-первых: месть. Убить его – сразу легче и приятнее жить станет! А во-вторых: надо четко и быстро выполнить задание. Если Шейх не справится – закончится его карьера постоянного партнера Ловчего клуба и МАСа. Он давно понял: жить и работать надо там, где крутятся деньги. Сектор – это биотин, а кто владеет биотином, у того в руках будущее. Из армии поперли, теперь надо как-то выкручиваться. Это сейчас он проводит отдельные акции, выполняя распоряжения МАСа, а дальше… Пройдет пара лет, он приструнит одиночек, докажет, что держит «поле» под контролем, и станет одним из крупных командиров внутри системы. Ведь система, она как поезд: можно управлять им, ехать в вагоне или бежать впереди, как это делает Астрахан. Рано или поздно он выдохнется, упадет, и железная махина размажет его по рельсам, а тот, кто в вагоне, может, шагая по головам, затаптывая других, добраться до паровоза и стать машинистом.

Шум мотора стих мгновенно. Вертолет тряхнуло. Пилот выругался. Чё взвыл:

– Это чё, а? Всплеск?! А как же прогнозы?!!

Словно тисками сдавило голову. Шейх схватился за страховочный ремень, стягивающий грудь. Лопасти еще вращались, сосняк неумолимо приближался. Легкий толчок. Удар, скрежет и треск… Его рвануло вперед – спасли ремни. Потом вдавило в кресло, и машину перевернуло. Видимо, удар смягчили сосны, теперь вертолет падал, сминая стволы. Бац! Похоже, вертушка повисла, зажатая стволами. В салоне матерились. Шейх скрипнул зубами, отцепил ремни, толкнул дверцу – заблокирована.

– Говорил вам – не надо на вертолете! – причитал второй проводник, Хоббит, нервно почесывая серую крысу, вылезшую из рукава. – Идиоты! Не летают здесь на вертолетах!

– Заткнуться! – рявкнул Шейх. Затылок ломило от боли – действие Всплеска. – Вам идет тройной оклад за ходку, так что работаем! Что со второй дверью?

Пилот освободился, дрожащими руками открыл дверцу, часто сглатывая, и шумно вздохнул:

– Метра три до земли. Повезло!

Взбудораженные и злые бойцы зыркали из салона. Кто-то постанывал, кто-то матерился.

– Лестница где? – обратился Шейх к пилоту.

Седоусого трясло. Из салона протянули черный рюкзак:

– Вот она!

Шейх закрепил конец веревочной лестницы, сбросил вниз и собрался спуститься первым, но Чё возопил:

– Стоять! Нельзя! Опасно!

Между сиденьями появилась его перекошенная рожа. Встретившись взглядом с Шейхом, он перестал наглеть и замахал руками:

– Начальник, слушай сюда! Это же Сектор, он не любит новичков! Я и Хоббит идем первыми, вы – за нами.

– Я не пойду, – пилот наконец отвел руки от лица. Вид у него был беспомощный и жалкий. – Лучше тут подохну. Я видел, как это бывает.

– Твое право, – пожал плечами Шейх и указал на лестницу. – Проводники – вперед. Нам нужно взять объект, пока он не приблизился к Глуби. Потом будет поздно, и с нас живьем шкуру спустят.

Чё выглянул из вертолета, почесал в затылке и принюхался, потом плавно и осторожно, будто танцуя, скользнул на лестницу, ухватился за канаты и слез с ловкостью обезьяны. Над самой землей застыл, качнулся и спрыгнул. Наемники высунулись и молча наблюдали за ним с такими лицами, будто ожидали, что под проводником разверзнется земля или его шарахнет молнией. Спокойней других казался лишь качок с квадратной челюстью, темноволосый, патлатый, с черными, неожиданно умными и проницательными глазами – его называли Рэмбо.