Читать книгу "Инверсия - Адерин Бран"

class="p1">Своё место! Теперь у него было своё место? Ферос знал, что за стол к себе мэтр усаживал далеко не каждого. Это был очень отчётливый сигнал, но Ферос опасался верить своему успеху. Он уселся молча, как обычно, и окинул взглядом стол, на этот раз его заинтересовал картофельный гратен.

— Выбираешь простое, как всегда? Да, Ферос? — с ухмылкой спросил мэтр.

— Мне нравится гратен, — пожал плечами Ферос.

Мэтр уселся за стол, а потом, как ни в чём не бывало, продолжил разговор со своими замами.

— Итак, вернёмся к нашим баранам.

Заместители мэтра с некоторым удивлением посмотрели на хозяина, а потом перевели взгляд на Фероса. Тот даже забыл, как жевать. Чтобы мэтр обсуждал при ком-то дела — это было невозможно! И это могло означать только одно — мэтр хотел ввести Фероса в высший круг. Ферос усилием воли заставил себя продолжать двигать челюстями, хотя он мгновенно перестал чувствовать вкус пищи. Вместо этого он навострил уши.

— Мэтр, нам пришли новые сведения из Москвы, — проговорил один из соглядатаев.

— Какие?

— Такие, что российская сторона меняет маршрут следования. Какие-то там проблемы с таможней. И, вполне возможно, им придётся поменять место упаковки товара.

— Мне это не нравится, — ответил метр. — Не люблю, когда в отлаженную схему вносят изменения.

Мэтр побарабанил пальцами по столу. Ферос механический жевал и глотал, стараясь не упустить ни слова.

— Я бы хотел переговорить с нашим человеком на той стороне, — протянул мэтр.

— Мы, конечно же, можем организовать Вам телефонный звонок. Или видеоконференцию, — тут же предложил Гобсек.

— Паскаль, ты же знаешь, я не люблю все эти новомодные штучки, — поморщился мэтр. — Невозможно учуять, что думает твой оппонент.

Паскаль! Ферос ни разу не слышал ни одно из имен замов мэтра. Сам мэтр был человеком публичным, его имя и фамилию знали все, а вот его замы хранили абсолютное инкогнито и никогда не появлялись в прессе. К ним в milieu обращались исключительно по прозвищам. Значит. Гобсека зовут Паскаль!

— Что вы предлагаете, мэтр? — с готовностью спросил Гобсек.

— Я предлагаю слетать в Москву и поговорить с ним глазу на глаз. Я бы хотел увидеть эти новые места, выяснить, нельзя ли всё оставить как прежде.

— Когда вы хотите?..

— Через пару недель? — перебил мэтр. — Я думаю, в середине сентября будет хорошо.

— Отличная идея! — подхватил Фролло. — Я распоряжусь, чтобы всё было организовано. Кто поедет?

— Я думаю, что поеду я и Гобсек. Ну и возьмём Фероса, — мэтр без улыбки посмотрел на палача. — Ферос, выбери ребят, которых ты хочешь взять с собой в охрану. Которым ты доверяешь. Реализация безопасности ложится на твои плечи.

Ферос кивнул. Он не сомневался в своём выборе, мнение обо всех beaux voyous он составил давно.

— Я бы хотел Louveteau, Сalibre, Сri и Soulier[1]. Я думаю, эти ребята справятся лучше всего.

— Как скажешь, Ферос, — развел руками мэтр.

Фролло поморщился, но ничего не сказал. Немо же, напротив, начал дружески улыбаться Феросу, вот только улыбка не затронула его глаз. Чёртов подхалим. Ферос терпеть их не мог. Всех троих вместе и каждого — в отдельности. Они улыбались ему и друг другу, скалили дорогие фарфоровые зубы, расшаркивались, но Ферос знал — любой из них без раздумий ударит в спину другому, если это поможет подняться хоть на один волосок выше. Ферос улыбнулся Немо и учтиво кивнул. «А чем я лучше них?» — пронеслось в голове у Фероса.

Фролло быстро записал клички ребят, отобранных для поездки, и продолжил неспешную беседу с мэтром. От Фероса больше ничего особенно не требовалось, и он позволил себе немного уйти в себя.

При упоминании Москвы Фероса немного передернуло. Память его взбурлила чёрным потоком, силясь вытолкнуть на поверхность то, что Ферос запер в себе уже давно. То, о чём он запретил себе вспоминать. Его разум под этим давлением натягивался, как болотный пузырь, грозя прорваться, как гнойный нарыв, выпустив на волю зловоние и яд.

Мысли об этом городе навевали Феросу воспоминания. Очень давние воспоминания из того момента его юности, когда он только выбрался из голодной уличной трясины и начинал жить по-новому. Времён, когда в его жизни была Она. Очень недолго, но очень ярко. С тех пор в нём развилась стойкая ненависть ко всему русскому. Ему бы промолчать, избегнуть этой темы, чтобы сдержать рвущуюся наружу ярость, или хотя бы успеть сбежать и сломаться там, где его никто не увидит, но…

— Могу я посмотреть, к кому мы едем? Хотелось бы немного узнать этого человека до того, как мы увидимся с ним лицом к лицу, — ровным голосом попросил Ферос.

— Не проблема, — ответил мэтр. — Этого человека зовут Alexandre Kozlov.

Мэтр включил висевший на стене огромный телевизор и потом пощёлкал что-то на своём ноутбуке. На телевизоре появилась фотография, и Феросу стоило огромных усилий не изменится в лице.

На этой фотографии был изображён мужчина, довольно симпатичный, надо сказать, мужчина лет сорока. Статный, с седыми висками, очень представительный. Он был одет в костюм, сидевший на его подтянутой фигуре очень ладно. Мужчина не смотрел в камеру, он не знал, что его снимают.

На фото он был не один. Рядом с ним, вцепившись в его локоть, шла женщина. Невероятно красивая. Безумно красивая женщина, похожая на эльфа. Точно такая же, какой она была десять лет назад, только на этой фотографии у неё были длинные волосы.

Ферос знал, каковы эти волосы на ощупь. Он знал, каковы эти пухлые губы на вкус. Он знал, как эти голубые глаза могут закатываться от удовольствия. Рядом с российским магнатом, с преступником, контрагентом его мэтра стояла его Клер[2].

Ферос не очень хорошо помнил, как он выбрался из клуба. Наверное, он сказал, что-то вежливое, как-то попрощался. Скорее всего, он отговорился тем, что ему нужно немедленно приступить к выполнению собственных обязанностей. Он вывалился из клуба в парижскую ночь с ощущением тягостной дурноты, только что съеденный гратен был готов извергнуться на мостовую. Его голова шла кругом, в глазах темнело от нехватки воздуха.

Клер! Это была она! Женщина, которая появилась в его жизни внезапно и так же внезапно исчезла. Женщина, которую он помнил последние десять лет, которую тщетно пытался забыть. Он вытравливал её образ из своей памяти, пытался стереть все её следы.