Читать книгу "Теория Хаоса. Том 3 - Александр Рысев"

замер и простоял так несколько секунд, удивлённо моргая широко распахнутыми глазами.

- Э-э-эм, что-то случилось? - непонимающе вопрошает Инна.

Дело в том, что когда я в очередной раз намеревался ткнуть сестру в левое бедро, она, видимо, испугалась, совершенно неосознанно перехватила оружие левой рукой и… И отвела удар. И получилось у неё это так естественно, что даже…

- Амбидекстр… - задумчиво произношу я.

- Амби… кто? Это ты меня сейчас так обозвал?

Нетерпеливо отмахнувшись, я решаю перепроверить свою теорию, чтобы окончательно убедиться в том, что это была не случайность.

- Возьми меч в левую руку и смени стойку, - не терпящим возражения тоном командую я.

Всё верно, она работает левой рукой ничуть не хуже, чем правой.

- Эй-эй! Да что с тобой?! – пятясь назад, говорит Инна. – Почему ты так странно улыбаешься, будто получил рождественский подарок?

- Ты же амбидекстр! – восклицаю я. – У тебя одинаково хорошо развита моторика обоих рук. Почему я раньше не заметил, и почему ты мне ничего не говорила?

- А это так важно? – морщится девушка. – У меня эта особенность с самого детства, но пользы от неё никакой. Я даже в какой-то момент приучила себя всё делать правой рукой, чтобы не сильно выделяться. ЭЙ! Да прекрати ты так улыбаться, ты меня пугаешь!

- Это просто потрясающая новость, Инна! Сколько вариантов открывается…

***

Следующим утром по дороге в аэропорт я размышлял над вчерашней новостью. Чёрт, даже немного завидую Инне белой завистью! Я ведь и сам, с того самого момента, когда впервые увидел, как работает мастер-димахер, мечтал овладеть подобным стилем боя.

Да, навык владения оружием в обоих руках можно до какой-то степени натренировать и развить, но, увы, в моём случае – я всё же отказался от такой затеи. Не было у меня врождённой предрасположенности, и с одним мечом я всё равно буду демонстрировать лучшие результаты. А вот моей сестре повезло, и она пока даже не представляет насколько сильно.

В мире, где я родился, подобная техника боя с холодным оружием практически не использовалась на войне. Но тут нужно учитывать, как велись эти самые войны. Очевидно, что в строю - от обоерукого воина вреда даже больше, чем пользы. Да и требования к навыкам совсем иные, такому быстро не научиться – это тебе не пару ударов копьём вызубрить. Широко распространился бой с парным оружием только в эпоху ренессанса, когда в ход пошли всем известные по тому времени шпаги и даги – визитная карточка дуэлянтов.

Да, поединок один на один – это та ситуация, в которой димахер может реализоваться в полной мере. Есть и тут свои нюансы, разумеется. Во-первых, обоерукому мечнику требуется пространство для манёвра – тут всё в порядке, большинство схваток одарённых-единиц проходят именно в таких условиях.

Во-вторых, эффективность против стандартного набора оружия, - щит с мечом, полуторный или двуручный меч, сюда же копья с алебардами, - у такого стиля весьма спорная, если не сказать, что и вовсе пониженная. Но и это не проблема – у одарённых первого ранга, как правило, просто не хватает резерва энергии, чтобы напитать ей что-то крупнее обычного одноручника, а достигнув мета-категории, от использования холодняка и вовсе отказываются. Как по мне – зря, конечно, но это мне ещё предстоит выяснить на практике в будущем.

И так, что у нас в итоге? Практически все самые слабые стороны такого стиля - в условиях этого мира прикрыты, а вот его главное преимущество остаётся при нём. Оно заключается в его уникальности и редкости. С вероятностью девяносто девять и девять десятых процента ваш противник никогда не сталкивался с чем-то подобным, у него банально нет заготовок против вас. А вы уж мне поверьте, это многого стоит. В большинстве поединков при прочих равных – этот фактор будет решающим.

Так что планы по развитию Инны у меня, как вы поняли, грандиозные. Я ещё сделаю из этой девчонки бойца, которого все будут опасаться и уважать, благо что потенциал у неё просто колоссальный. Да и нравится мне этим заниматься, как оказалось. Делиться опытом – это всё же часть человеческой природы. Раньше ведь и представить себе не мог, что буду так радоваться успехам другого человека, а выходит, что я вполне на это способен.

И в разговоре с Инной я не лукавил, когда говорил, что стал воспринимать её как часть семьи. Я с огромным удовольствием понаблюдаю за тем, как этот, пока ещё слабый волчонок, который, несмотря на всё пережитое, смог сохранить яростный блеск в глазах, превращается в матёрую и опасную волчицу. И я ей в этом помогу.

В аэропорт я успел прибыть всего за двадцать минут до завершения посадки. Было бы весьма неприятно, если пришлось бы потерять ещё пол дня из-за беспощадных утренних пробок, но, к счастью, всё обошлось. Прямых рейсов до Горно-Алтайска, - небольшого сибирского городка, неподалёку от которого проживает нужный мне мастер, - не было. Поэтому пришлось брать билет с пересадкой аж через Салехард и делать огромный зигзаг. Другие варианты были только на конец недели, что меня совсем не устраивало. Кстати, почему-то здесь как-то очень много рейсов проходит именно через этот самый Салехард, и в чём причина - я пока не вникал. Нужно будет потом озаботиться этим вопросом.

К моему удивлению, в посадочный терминал я прибыл не самым последним. Вместе со мной в микроавтобус, предназначенный для перемещения пассажиров прямиком к взлётно-посадочной полосе, зашла юная девушка в сопровождение серьёзного мужика в чёрном костюме и тёмных очках. Прямо-таки типичный бодигард, да и девчонка непростая, сразу видно по дорогой одежде. Мельком глянув на попутчицу, замечаю вышивку с каким-то гербом на лацкане её стильного пиджака, там изображены соболь и ящерица, вроде бы.

Подъехав к самолёту, мы с девушкой сразу поднимаемся по трапу, а вот её охранник остаётся снаружи и о чём-то переговаривается с бортпроводником. Заняв своё место, в иллюминатор наблюдаю за тем, как телохранитель передаёт стюарду треугольник чипа с кредитами и после этого вновь садиться в автобус. В целом, ничего необычного. Наверняка, он попросил работника авиакомпании с особым вниманием отнестись к его госпоже. Ещё раз бросив взгляд на девушку, устроившуюся через три ряда впереди меня, теряю к ней интерес и возвращаюсь к своим мыслям.

А подумать мне есть над чем. Ведь от