Читать книгу "Тайна гувернантки - Эмилия Остен"

— Она тебе не нравится.

— Не то чтобы. Я просто пока не поняла, что она собою представляет.

— Милая девушка.

Кейлин взяла его под освободившуюся руку.

— Для вас, мужчин, все женщины милые.

— Не скажи. Была у меня няня, вот уж нечисть в юбке. Впрочем, к черту подробности.

Глава 6

— Ну вот видите, — сказала Шерра, — это платье вам идет, как я и говорила.

Она развернула Эмбер, чтобы та могла увидеть себя в большом зеркале.

В комнатах Шерры царил легкий беспорядок когда хозяйка собирается ехать в гости, вокруг все обычно завалено платьями (выбрать так трудно), драгоценностями (выбрать еще труднее), атласными туфельками, перчатками, веерами… Эмбер немного терялась среди всего этого великолепия. Сегодня утром из Фэйрхед-Мэнор доставили приглашение, и в нем после имен графа и графини Даусетт и мисс Маттон значилось имя мисс Ларк. Все официально, Кеннет не отказался от своих слов. Ехать придется. Эмбер это смущало, Шерру забавляло, а Аделию злило. Одному Джонатану было все равно.

Бруно вчера целый день вел себя отвратительно, капризничал, обидел миссис Моуди; потому на семейном совете решили, что на этот прием наследник не поедет. Может, на следующий, если научится себя вести. Бруно поревел немного, осознавая тяжесть совершенных преступлений, и притих; наверное, в другой раз не станет совать няне за шиворот пойманную в саду лягушку. Любовь к животным — это прекрасно, но не в тот момент, когда холодная, насмерть перепуганная лягушка пытается выбраться из-под твоего платья, отчаянно барахтаясь и доставляя массу незабываемых ощущений.

А Эмбер вот пригласили, и отказаться неловко, тем более что Шерра взялась за дело с присущим ей энтузиазмом. Она позвала Эмбер в свои покои и велела перемерить кучу платьев, пока наконец не остановилась вот на этом — нежно-зеленом с кремовой отделкой, с белоснежной вышивкой на рукавах и на лифе.

— Может быть, все-таки синее или серое? — промямлила Эмбер, глядя на полузнакомую девушку, отражавшуюся в зеркале.

Никогда она еще не выглядела так.

— Да вы что, милая моя?! — ужаснулась леди Даусетт. — Вы не должны носить темные цвета! Вам же всего восемнадцать!

— Мне девятнадцать, — поправила Эмбер. — И я не дебютантка.

— В каком-то смысле вы дебютантка. Ну-ка, возьмите вот эти перчатки, и вот это ожерелье вам пойдет. — Шерра выудила из шкатулки длинную жемчужную нить. — Давайте, я застегну. И серьги. Вы носите серьги?

— Нет.

— Непростительное упущение. Ладно, на сей раз сойдет и так. — Шерра отступила на пару шагов, любуясь делом рук своих. — Отлично. Это платье теперь ваше.

— Леди Даусетт, я не могу…

— Еще как можете; и чтоб я больше не слышала этих возражений. Джонатан изумительно щедр во всем, что касается моих нужд, а я часто увлекаюсь и не знаю меры. Мне не идет этот цвет, вам же он к лицу.

Эмбер улыбнулась и неожиданно для себя выпалила:

— Вам не хватает дочери, леди Даусетт!

Мгновение Шерра в изумлении смотрела на нее, а потом расхохоталась:

— Господи, вы правы! Чтоб была маленькая девочка, которую можно наряжать! Вот об этом я и твержу Джонатану уже второй год. Пожалуй, стоит настоять на своем и продолжить плодить наследников. — Она уперла руки в бока. — Так, хорошо. А теперь вы поможете мне.

— С удовольствием.

— Обычно мне помогает собираться Аделия, но сегодня она заперлась у себя, услышав, что я буду подбирать вам платье. Вы с ней не ссорились?

— Нет.

— Странно. В таком случае я позже выспрошу у нее, что случилось. Может быть, она просто нервничает перед приемом. — Шерра повернулась к кровати, на которой вперемешку лежали разноцветные платья. — Так, давайте определимся сначала — атлас, шелк или муслин?

— Для атласа, мне кажется, слишком жарко, — осмелела Эмбер.

— Вы правы. Вот, розовое. Как вам?..

Майские сумерки только подкрадывались, когда коляска Даусеттов свернула к Фэйрхед-Мэнор. Дом светился, как будто внутрь засунули солнце: окна сияли ровным золотистым светом. Столпотворения перед крыльцом, как ни странно, не наблюдалось, и Эмбер сообразила, что приехавших вчера гостей уже разместили, кареты отогнали на задворки, лошадей поставили в конюшни… Потому и светятся окна: гости расположились в отведенных им комнатах и сейчас готовятся к балу. Леди Даусетт сказала, что у Фэйрхедов прекрасная бальная зала, со стеклянными дверями, выходящими прямо в сад. В такую хорошую погоду двери, разумеется, откроют, так что душно не будет. Джонатан на это заметил, что следует поменьше танцевать, и между супругами завязалась шутливая перепалка; минуту спустя участие в ней приняла и молчавшая до сих пор Аделия, на губах которой наконец-то появилась улыбка. Одна Эмбер молчала.

Эта жизнь, вдруг придвинувшаяся к ней, казалась огромной и чужой; и вместе с тем что-то просыпалось в душе. Нечто новое. Эмбер пока еще не успела понять, где же ее место в жизни; она видела только одну сторону существования, хотя знала о других, — и вот сейчас она попробует что-то, чего не пробовала никогда. Это ее первый настоящий бал, пусть подаренный великодушными господами из неведомого расположения, но все-таки бал. Она замерла при мысли, что сейчас увидит Кеннета.

Увидит ли он ее — вот вопрос. Эмбер и желала, и страшилась этого.

Джонатан помог дамам выйти, и слуга проводил гостей в большую гостиную, где уже собралось высшее общество. Высокие двери открывали вход в бальную залу; пройдя же в двери на другом конце комнаты, можно было попасть в столовую и небольшие кабинеты, полностью предоставленные для нужд гостей. Шерра вполголоса пояснила Эмбер, что там играют в карты, и еще джентльмены курят, закрывшись от дам и обмениваясь своими страшными мужскими секретами.

— Я не вижу Кейлин, — Шерра оглядывалась, высматривая подругу.

— Столько людей, немудрено, что они с Кеннетом куда-то спрятались, дабы передохнуть минутку. — Джонатан углядел знакомого в толпе и помахал рукой. — Арчибальд! Боже, и вы здесь!

— Он потерян, — скорбно констатировала Шерра, провожая взглядом мужа. — Если Арчибальд начнет снова рассказывать о налогах, они с Джонатаном заспорят до потери пульса.

— О, я вижу Кеннета! — вскрикнула Аделия.

Эмбер вздрогнула и посмотрела в указанном направлении.

Кеннет стоял у входа в бальную залу, великолепный в темно-зеленом сюртуке и белых бриджах; рядом с ним опирался на трость Ричард Мэнли.

Честно говоря, Эмбер почти забыла о Ричарде. Она была благодарна ему за помощь и порадовалась этому случайному и такому легкому знакомству; вопреки привычке, в его обществе она даже смогла нормально разговаривать, только все время чудилось, что он смеется над ней. Он оказался приятным джентльменом, хотя и несколько странным.