Читать книгу "Легенда - Карина Халле"

вижу, что кровь начинает просачиваться сквозь рубашку.

— Подожди, — говорю я ему. Иду в ванную, закатываю рукав и опускаю руку в горячую воду, вытаскиваю пробку, чтобы слить воду из ванны настолько, чтобы кто-нибудь мог залезть в нее, не расплескав воду. Меньше всего мне нужно, чтобы Дэниэлс жаловался на потоп.

— Кэт, — говорю я ей, указывая большим пальцем на ванну. — Тебе следует принять ванну, пока Бром не испачкал ее.

Она качает головой. По ее обеспокоенному взгляду понятно, о чем она думает: она не хочет, чтобы всадник появился, когда она будет купаться, ведь тогда не сможет защитить нас.

«Уверена?» — спрашиваю я, используя внутренний голос. «Это поможет уснуть».

Она слегка усмехается. Никто из нас сегодня спать не будет.

— Хорошо, — говорю я. — Тогда иди, Бром. Нужно промыть рану. У меня как раз осталось немного припарки. Завтра нужно будет сделать еще.

— Что мы будем делать завтра? — спрашивает Кэт, когда я подхожу к Брому и помогаю ему подняться на ноги. Его тело холодное на ощупь, и он быстро вырывается из моих объятий.

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я ее, когда мы направляемся в ванную, останавливаясь у двери.

— Брома подстрелили. Как он будет это объяснять? Моя мама появится здесь завтра с каретой, полной моих вещей. Что мне сказать ей после всего, что произошло?

— Не говоря уже о том, что в библиотеке валяется голова, — размышляю я, мысленно представляя тот беспорядок. — Послушай, я позабочусь, чтобы все получилось. Завтра же суббота. Прослежу, чтобы Бром быстро поправился, и не позволю тебе говорить с матерью наедине. Помогу тебе перевезти вещи.

— Ты правда думаешь, что она тебе позволит?

— Я могу быть убедительным, когда захочу. Не беспокойся об этом. Постарайся немного отдохнуть, — говорю ей.

Но я вижу, что она мне не верит. Хватаю пузырек с остатками припарки и иду в ванную. Бром уже полностью погрузился в ванну, кровь кружится в воде, он выглядит так чертовски красиво и опасно, что на мгновение становится больно дышать. Я оставляю дверь приоткрытой, а затем хватаю кусок мыла и мочалку.

Присаживаюсь на корточки рядом с ним, готовясь промыть его рану, но он хватает меня за запястье и сурово смотрит.

— Я могу сам, — сухо произносит он.

Слегка улыбаюсь ему.

— Я знаю. Но чувствую, что в долгу перед тобой. Сначала стрелял в тебя, а потом засунул большой палец в дырку от пули.

— А еще ты трахался со мной на глазах у Кэт, — говорит он, хмуря брови и рыча. Его хватка становится жестче. — Потом ты проделал то же самое с ней у меня на глазах, — он замолкает, его глаза темнеют. — И не дал мне кончить.

— Ладно, возможно, как-нибудь потом заглажу вину, — говорю я ему. — Будет больно. Дать обезболивающее? Ты же знаешь, у меня это хорошо получается.

Он на мгновение прикусывает нижнюю губу, и меня переполняет желание поцеловать его. Я приоткрываю его рот своими губами, провожу языком. Целую его так, чтобы он понял, как я сожалею о своей жестокости.

Но потом он опускает руку и отводит взгляд. Он позволяет мне позаботиться о нем.

Вот что я и делаю.

Намыливаю мочалку и провожу ею вокруг раны. Бром резко вздыхает от боли, его мышцы напрягаются, зубы скрежещут, но он позволяет мне вымыть его. Не только рану, но и все остальное, с головы до ног, я исследую его тело, возвращаясь в прошлое, в те ленивые деньки, которые мы проводили в ванне в том номере отеля на Манхэттене.

Закончив, он выходит из воды, я оборачиваю его полотенцем и сажаю на край ванны, втирая травы и масло в его рану. Затем на всякий случай оборачиваю марлей, которую достаю из аптечки.

— Кажется, я тебя ненавижу, — шепчет он мне, когда я закидываю концы бинта ему на плечо.

Я замираю. Мне под ребра будто вонзается нож. Я с трудом сглатываю и смотрю ему в глаза, наши лица всего в нескольких дюймах друг от друга.

— Ну, — говорю я, слабо улыбаясь ему, — по крайней мере, ты что-то чувствуешь ко мне.

Глава 6

Кэт

Когда над вязами забрезжил рассвет, окрашивая желтую листву в золотой цвет, я проснулась и увидела, что комната Крейна пуста. Он оставил записку, в которой говорилось, что они с Бромом пережили ночь и пошли проверить, насколько сильно повреждена библиотека. Ну или что-то подобное — плохой почерк Крейна до сих пор меня забавляет.

Я думала, что вообще не засну прошлой ночью, но, пока они были в ванне, кажется, отключилась. Я даже не слышала, как они вернулись, не знаю, где они спали — мне жаль, если на полу, — но предполагаю, что они вообще не спали.

Но даже после нескольких часов сна я все равно чувствую слабость.

Встаю и приоткрываю окно, впуская в комнату холодный утренний воздух со сладким ароматом перезрелой ежевики и землянистым запахом опавших листьев. Хотя деревья переливаются всеми оттенками желтого, оранжевого и красного, утреннее солнце уже начинает меркнуть, скрываемое медленно надвигающимся туманом. Я стою у окна и смотрю, как оно проплывает над узкой кромкой темного озера, любуясь видом из комнаты Крейна, пока туман не заволакивает все серым.

Такое чувство, что мы с Крейном только вчера пытались провести ритуал, стоя на берегу черного озера. Я задаюсь вопросом, была ли моя вина в том, что всадник отправился за Бромом. Я думала о Броме в пустоте, пытаясь вызвать его, но вместо этого вызвала всадника. Неужели всадник все это время искал Брома и не мог его найти, пока моя энергия не привела к нему, как гончую по следу?

Я немного думаю об этом, наблюдая, как туман застилает темную воду. Если бы не я, был бы Бром все еще там, в Нью-Йорке или каком-нибудь другом месте, все еще в бегах, на него до сих пор охотились бы? Лучше, если бы он всю жизнь боролся, никогда не чувствовал покоя и надежды на возвращение домой? Или лучше, что он теперь здесь, хотя и находится под контролем смертоносного духа?