Читать книгу "Плохая терапия. Почему дети не взрослеют - Эбигейл Шрайер"

находят почти неотразимым. У Линдена полная голова аккуратных седых волос, широкая улыбка и спортивное выражение неприязни.

Если проследить за эмоциями человека в течение дня или даже недели, сказал мне Линден, то, по статистике, счастье - очень редкая эмоция. Из шестидесяти тысяч секунд бодрствования в день лишь крошечный процент проходит в состоянии, которое мы бы назвали "счастливым". Большую часть времени мы просто "в порядке" или "отлично", пытаясь игнорировать какой-то незначительный дискомфорт: чувство усталости, упадка сил, расстройства, стресса, раздражения, аллергии или боли. Если регулярно предлагать человеку задуматься о своем текущем состоянии, то, если он будет честен, он получит массу негативных ответов.

Линден заметил мое удивление и попросил подумать, как я себя чувствую во время интервью. Я склонялась к ответу "хорошо", но он вклинился: "Вы не чувствуете себя счастливой в этот момент. Вы концентрируетесь на интервью".

Он был прав. Когда мы разговаривали, в Калифорнии было пять утра, а я, мягко говоря, не любитель утреннего отдыха. Я прекрасно понимала, что трое спящих детей этажом выше могут в любой момент проснуться и прервать интервью. Мне не нравилось, как устало я выгляжу на своей веб-камере. Выделив каждую свободную минуту на сон, я не успела нанести макияж. Я не выпила свой утренний кофе.

Линден выглядел расслабленным в своем свитере из мериносовой шерсти, но я была бледной и изможденной, напрягаясь, чтобы казаться острее, чем я себя чувствовала, пытаясь уловить смысл его слов сквозь резкие пикеты его акцента. Так что не "счастлив", нет. Линден была права. Более четкое осознание и уточнение своих текущих чувств вызывало у меня в основном негативный самоанализ.

Я вспомнила друзей Норы и подумала, кому из них помогло бы более пристальное внимание к их чувствам. Не тем, кто боролся с глубоким психическим расстройством. И уж точно не тем, кто, по словам Норы, склонялся к своим диагнозам, преувеличивая симптомы.

Но есть еще большая проблема в том, чтобы просить детей снова и снова размышлять о своих чувствах, сказала мне Линден. Это связано с психологической ориентацией.

Психологи изучили душевные состояния, которые, как правило, делают нас более успешными, какие бы задачи мы ни решали. Есть как минимум два, которые мы можем принять: "ориентация на действие" и "ориентация на состояние". Принятие ориентации на действие означает сосредоточение на предстоящей задаче без учета текущего эмоционального или физического состояния. Ориентация на состояние означает, что вы думаете в основном о себе: о том, насколько вы готовы в данный момент, о том, как вы переживаете из-за сообщения, оставшегося без ответа, о легком колючем раздражении в горле, о том, что в вашей шее завелся хруст. Принятие ориентации на действие, как выяснилось, значительно повышает вероятность того, что вы выполните задачу.

Наши лучшие тренеры знают это инстинктивно. Вспомните, как они мотивируют команду перед игрой: Мы можем это сделать! говорят они. Уиггинс, ты будешь прикрывать одиннадцатого номера, как будто ты его тень. Тайлер, следи за штрафами. Защита - вы будете оказывать давление на их КБ, я хочу видеть срывы и сэки. Нападающие, поднимите голову, сохраняйте спокойствие, делайте чистые блоки. Сосредоточьтесь, сосредоточьтесь, сосредоточьтесь на предстоящей задаче!

Они не говорят: Давайте послушаем, что чувствует каждый из вас. Тайлер, начнем с тебя. Все еще переживаешь из-за развода родителей? Если вы хотите побеждать - если вы хотите чего-нибудь добиться, - одно из худших занятий, которое вы можете сделать, это заняться своими разочарованиями, дискомфортом и болезненными отношениями прямо сейчас. Ни один главный тренер не просит своих игроков подумать о своих чувствах в перерыве, потому что мысли о себе разрушают вашу способность добиваться поставленных целей.

"Ориентация на государство мешает вам добиться успеха во всем, - говорит Линден.

Я спросил Линдена, что бы он ожидал увидеть в обществе, где детей постоянно поощряли бы прислушиваться к своим чувствам.

"Если вы начинаете свой день с вопроса о том, счастливы ли вы, результат может быть только один - вы несчастливы. И тогда вы думаете, что вам нужна помощь, чтобы стать счастливым. И тогда вы идете к психотерапевту, и в итоге он делает вас по-настоящему несчастным".

Но почему нельзя всегда отвечать "Я счастлив"?

Потому что это никогда не будет правдой, говорит Линден. А время, потраченное на ответ на этот вопрос, лишь отдаляет нас от любой осязаемой цели и удовлетворения от ее достижения.

Второй шаг плохой терапии: побуждение к размышлениям

У каждого из нас есть подруга, которая проводит слишком много времени, зацикливаясь на своем бывшем. Это руминация, стиль мышления, характеризующийся задумчивостью над прошлыми травмами и личными проблемами. Высказывание может принести облегчение, но повторное переживание той же самой боли может стать патологией. Это также один из самых значительных ятрогенных рисков терапии.

Лейф Кеннайр, всемирно известный специалист по лечению тревоги, депрессии и обсессивно-компульсивного расстройства, изучает расстройства руминации. Профессор психологии личности в Норвежском университете науки и технологии, Кеннайр также написал книгу (к сожалению, на норвежском языке), в которой подробно описал, как терапия может стать контрпродуктивной.

"Попытки заставить пациента задуматься о своем прошлом, о том, как все пошло не так, что могло бы быть лучше и как должно быть иначе, что может произойти, каков наиболее вероятный исход и так далее - многие из этих различных вмешательств на самом деле усиливают тревогу и руминацию", - сказал он мне в интервью Zoom. Вместо этого, когда пациенты приходят с депрессией или генерализованным тревожным расстройством, терапевты "должны проводить вмешательства, направленные на устранение тревоги и руминации". То есть хороший терапевт должен делать то, что делают когнитивно-поведенческие терапевты: доказать пациенту, что руминация - это непродуктивный способ мышления, и научить его прекращать ее.

К тому времени, когда я разговаривал с Кеннайр, несколько психотерапевтов заверили меня, что нет никаких доказательств того, что современные молодые люди более подвержены депрессии, чем предыдущие поколения. Я спросила Кеннайра, как мы можем быть уверены, что молодые люди не просто более "открыто" говорят о своем плохом психическом здоровье?

Ответ Кеннайра был элегантен и поразителен: чрезмерная склонность говорить о своей эмоциональной боли сама по себе является симптомом депрессии. "Если вы делаете это" - постоянно озвучиваете свои негативные мысли или личные проблемы - "вы, по крайней мере, со-руминация. Но я считаю, что они размышляют больше. А руминация - главный предиктор депрессии".

Третий шаг плохой терапии: Сделайте "счастье" целью, но вознаградите эмоциональное страдание

Проведите полдня в кругу семей с маленькими детьми, и вы услышите, как родители будут проверять, что их дети наслаждаются мороженым, радуются школе на следующий день, что им было весело в парке. Во многих отношениях мы сигнализируем детям: ваше счастье - это высшая