Читать книгу "Наблюдатель - Артем Сошников"

и духота давным-давно вытеснила из помещения свежий воздух. В бункере Антон старался не смотреть на неоновые огни и утыкался взглядом в пол, из-за чего у комнаты пропадали углы, и пространство с каждой минутой сжималось все сильнее, темнота обволакивала и подбиралась к ногам. В новой же комнате ярко горела лампочка и освещала завешенное фотографиями трюмо, усыпанную косметикой полку, засаленный пуфик. Напротив трюмо, под окном, был втиснут раскладной диван. На краешке дивана лежала заготовленная заранее стопка одежды, полотенце и записка: «Переоденься, нужно выглядеть прилично».

Куда его везли, Антон не видел, похитители снова накинули ему на голову пакет из супермаркета. Пакет шуршал и не пропускал свет, лишил Антона сразу двух органов чувств, которые он боялся потерять больше всего. Не раз он представлял, как ослепнет или оглохнет, а в некоторых особо страшных фантазиях — как ослепнет и оглохнет одновременно. Вся его деятельность сводилась к анализу информации в интернете, а еще он жить не мог без музыки — потеря зрения или слуха были для него равнозначны небытию.

«Да, Антон, после смерти чувства притупляются», — приговаривал у него над ухом Валентиныч. Антон ничего не отвечал, вместо этого он с удивлением следил за тем, как в новых условиях обострялись остальные чувства. В салоне автомобиля пахло старой кожей и табачным дымом, несколько раз между сидений юркнули струйки холодного воздуха (наверное, водитель приоткрыл окно, чтобы выбросить хабарик). До Антона доносились гудки автомобилей и лай собаки, истерившей неподалеку.

Зачем похитители скрывали от него дорогу, Антон так и не понял. Оказавшись в комнате, он первым делом отдернул занавеску на окне и увидел перед собой Театральную площадь — бандиты привезли его в драматический театр. Это решение тоже не поддавалось логике. Зачем перевозить пленника из глухого бункера, где никто и никогда его не отыщет, в публичное место, да еще и в центре города?

Переодеваться по приказу не хотелось, но от старой футболки разило пóтом. Грязь на брюках высохла и отваливалась кусочками, на лету превращаясь в пыль. Антон влез в принесенные похитителями вещи — и джинсы, и свитер неожиданно пришлись впору, но выглядел он все равно неважно: лицо побледнело, под глазами набухли мешки, немытые два дня волосы напоминали гудрон.

Антон нагнулся к раковине, отмыл лицо, шею, запястья и волосы. Затем протер ботинки влажными салфетками, поставил их рядом со входом и подергал ручку двери, покрутил ее вправо-влево. Бесполезно.

Последней деталью обновленного гардероба стала театральная маска, которую Сергей всучил ему, когда пришел:

— Надень и шагай за мной.

Свет в коридоре не горел, маска скрывала от Антона окружающую обстановку, поэтому он просто следил за лучом фонарика, которым Сергей подсвечивал сначала ковролин, а затем ступеньки кованой лестницы. Лестница привела их в камерный зал человек на двадцать, с невысокой сценой и антикварным тяжелым занавесом.

— Садись на второй ряд к Валентинычу. Он в маске ворона.

Стараясь не наступить на ноги зрителям, Антон протиснулся в серединку ряда.

— Извините, Как-вас-там-Валентинович, я сегодня без костюма.

Дед в маске повернулся к нему, но ничего не ответил. Зал был полон. Антон полез было за айфоном, но в этот момент на сцену направили свет. Зазвучали фанфары.

— Господа! — произнес бархатный голос. — Отключите ваши телефоны. Мы начинаем!

В центре сцены стоял диван, на нем калачиком свернулся мужчина в костюме. Громкий голос произнес:

— Комната. Люстра. Окно. Ковролин.

Гул холодильника, пение тока.

Вот наш герой — Иванов Валентин,

Гордость агентства рекламного толка.

Актер повернулся к сцене, и Антон увидел на его лице клоунский грим.

— Валя не знает, куда себя деть.

Каждое утро, закинувшись кофе,

Валя берет с подоконника плеть —

Бить практикантов в БЦ на Голгофе.

Позади главного героя засеменила вереница сгорбленных парней, замыкающий ударил пару раз хлыстом по сцене. Парни вздрогнули и ускорили бег.

— Валя устал от жены и детей.

Скучно до одури! Скучно и глупо:

Свитер на вешалке, борщ на плите,

По алфавиту расставлены крупы.

На сцену вышла женщина лет тридцати пяти, она держала за руку девочку. Выцветший халат, бигуди и отсутствие косметики делали женщину усталой.

— Как-то в четверг, уходя на обед,

Валя увидел в соседнем отделе

Девушку Лену, предвестницу бед.

Валины глазки тотчас заблестели…

Жена с дочкой ушли в тень, их место заняла выточенная блондинка. Она цокнула туфельками и призывно изогнулась. Валя подскочил с дивана и стал наматывать вокруг девушки круги, показывая публике большие пальцы. Люди в зале засмеялись.

Вдруг на сцену высыпала толпа полураздетых снежинок. Они танцевали на каблучищах и несли подносы с фужерами шампанского. Из-за активных движений напитки проливались на пол, несколько фужеров упали и хрустнули под ногами. Кто-то взорвал хлопушку. Рассказчик продолжал:

— Год завершался. Настал корпорат.

Валя сидит рядом с Леной. Он рад,

Он подливает ей полусухого —

И представляет ее полуголой!

Клоун закружил Лену в танце посреди сцены и поцеловал взасос. Снегурки скинули шубки и остались голыми, дамы в зале ахнули. Обнаженные женские тела не вызвали у Антона никаких эмоций, но чисто эстетически он оценил девичьи фигурки. Интересно, где их набрали? Хотя даже в провинции это не проблема. Скорее всего, снежинок играли девушки из модельного агентства или тренерши местного фитнес-клуба.

Свет приглушили, клоун и Лена медленно двинулись к дивану, стягивая друг с друга одежду.

— Вмиг закрутился служебный роман.

Врет Валя дома: «Аврал на работе!»

Сам арендует отель, ресторан —

Праздник для сердца и праздник для плоти.

Валю хвалили, зарплата росла:

Руководитель, директор отдела.

А в декабре, шестого числа,

Лена от Вали того… Залетела.

Клоун, переодетый в синий приталенный костюм, присел на офисный стул и заплакал. Рассказчик повысил голос:

— Валя уходит от старой жены!

Жена и соседи — по-ра-же-ны!

На сцену выбежали несколько теток в выцветших фартуках и пропели:

— «Что же теперь с ними бу-у-удет?!

Только ведь выбились в лю-ю-юди!»

Вале насрать, у него новый брак,

Сто человек в подчинении, фрак,

Бонусы, business trips в Вену.

Летом у Вали родился сынок,