Читать книгу "1 - Александр Борисович Михайловский"

ВК Кирилл, и Александр Гучков, и любитель музыки генерал Зилоти, и генералы Рузский с Алексеевым, и полковник Джунковский (который сразу должен возглавить следствие, пустив его по «германскому» следу), и Алексей Суворин, и месье Боссе. Настроение приподнятое, можно даже сказать, праздничное. Все эти люди убеждают себя и окружающих, что они всю жизнь шли к этому дню освобождения от тирании. Ведь после того, как царь Николай будет взорван, настанет свобода и можно будет все.

Когда где-то вдалеке за Обводным каналом показались дымы паровоза, вся честная компания зашла внутрь Павильона, а на перроне остался только используемый заговорщиками втемную подчиненный Кириллу Владимировичу почетный караул из матросов Гвардейского экипажа. Вот поезд уже совсем близко, в составе всего три вагона: буфет, императорский салон-вагон и вагон для охраны и обслуги. Машинист снайперски останавливает поезд так, что дверь императорского вагона оказывается прямо напротив красной дорожки, ведущей к входу в Императорский павильон. Из открывшейся двери на перрон соскакивают два человека в офицерских мундирах, и еще двое маячат в тамбуре позади царя и царицы, стоящих прямо над фугасом. Сейчас или никогда...

Минер замыкает контакты - и грохочет взрыв, швыряя в небо клуб черного дыма и обломки вагона, разорванного почти напополам. С жалобным звоном вылетели стекла в других вагонах и здании Императорского павильона. Матросов почетного караула сбило с ног и отчасти контузило. От прямого поражения осколками их уберегло то, что взрыв произошел на путях под перроном, и взрывная волна по большей части ушла вверх, по пути почти полностью разрушив среднюю часть царского вагона. Среди разбитых в щепки досок вагонной обшивки и кожано-тканевой обивки начинает разгораться небольшой пожар, и кто не погиб при взрыве, тот должен сгореть заживо.

Заговорщики выскакивают на перрон, и понимают, что их замысел вполне удался: уцелеть в этом аду не мог никто.

- Поздравляю вас, Ваше Величество, с этого момента Вы - император Всероссийский Кирилл Первый! - торжественно, с придыханием, говорит генерал-лейтенант Зилоти, а просмотровое окно доносит эти слова до Артанского князя и его окружения, в первую очередь до цесаревны Ольги Николаевны.

А Александр Гучков ничего не говорит, и лишь молча показывает туда, где из первого и последнего вагонов появляются чины императорской охраны с пистолетами наизготовку. Вид у офицеров вполне серьезный и решительный, и заговорщики понимают, что они слишком быстро выскочили из Императорского павильона на грохот взрыва, тем самым связав себя с терактом. Ведь по чину из всей этой камарильи тут мог находиться только Великий князь Кирилл Владимирович. Впрочем, пути назад у них нет.

- Убейте этих людей, немедленно! - визгливо кричит самозваный царь Кирилл Первый матросам почетного караула. - Я вам приказываю, как ваш новый император!

А те еще не отошли от шока, жестоко сбиты с толку, да и винтовки у них не заряжены, ибо не положено в почетном карауле стоять с заряженным оружием. Некоторые тянутся к подсумкам за обоймами, другие только трясут головами и недоуменно оглядываются вокруг себя. И как раз в этот момент по обеим сторонам перрона открылись множественные порталы, и оттуда появились многочисленные до зубов вооруженные бойцы в футуристической экипировке темно-серого цвета, чем-то напоминающей средневековые рыцарские доспехи. И еще одна группа таким же образом экипированных и вооруженных людей появляется из здания Императорского павильона, откуда буквально минуту назад вышли заговорщики.

- Бросайте оружие! - срывающимся голосом кричит Ольга Николаевна. - Вы окружены армией Артанского князя Серегина. И ты, дядя Кир, в первую очередь!

Кирилл Владимирович, словно в тумане, видит, как подчиненные ему матросы роняют на землю свои винтовки (ибо не родились еще такие дураки, которые решились бы воевать с артанцами), и понимает, что его императорство закончилось, даже не начавшись. При вооруженной поддержке со стороны Артанского князя Ольга Николаевна отберет у него вожделенный престол с необычайной легкостью, так как во всех кругах общества, за исключением тех, что непосредственно причастны к заговору, авторитет этого получеловека-полуархангела непререкаем.

В последнем порыве отчаяния неудачливый претендент на престол выхватывает револьвер и, направив его на законную наследницу, несколько раз давит на спуск. Но вместо выстрелов слышатся слышит звуки: «щелк, щелк, щелк, щелк». Осечка за осечкой... ибо так пожелал бог русской священной оборонительной войны.

Заговорщики замерли в оцепенении, и лишь молча наблюдали за нелепыми потугами неудачливого убийцы. Поняв тщетность своих попыток, ВК Кирилл роняет револьвер и смотрит на происходящее выпученными глазами, в которых застыл мистический ужас.

В это же самое время из стремительно сгустившейся прямо над Императорским павильоном тучи начинают падать крупные капли холодного дождя, тут же переходящего в проливной ливень. Над горящим вагоном с шипением поднимаются клубы белого пара, и вот уже пожар потушен, а все заговорщики вымокли до нитки, и теперь напоминают мокрых крыс. Первыми в Тридесятое царство уводят сдавшихся матросов Гвардейского экипажа. Ничего особенного им не будет: обсохнут на жаре, придут в себя, немного послушают большевистских агитаторов, а потом вернутся в свои казармы. В любом случае, во время разборок в высшем эшелоне они тут лишние.

Тем временем царский вагон окончательно погас, и чины охраны, натянув на руки кожаные перчатки, лезут в нагромождение еще дымящих и парящих обломков и достают оттуда вполне себе целые и даже не закопченные окаменевшие тушки Николая Александровича, Александры Федоровны и двух остававшихся внутри телохранителей. Те двое, что успели выйти из вагона на перрон, уже поставлены на ноги, и теперь производят впечатление манекенов из магазина готового платья. И всех прочих заколдованных также выстраивают в один ряд вместе с ними. Особенно впечатляет фигура русского императора, сжимающего в правой руке обломок поручня, за который он держался в момент взрыва. Заговорщики начинают с тоской осознавать, что эту выставку перед ними организуют неспроста...

Вот выходит вьюнош (уже не мальчик, но еще не молодой человек) и по очереди прикасается ко всем «манекенам» правой рукой. И те... оживают! Что за чудо? Заговорщики смотрят на это диво, и глаза их от удивления вылезают из орбит. Каждому из них хочется поморгать, ущипнуть себя, но тем не менее с ужасающей ясностью до них доходит понимание: это все правда.

Император с интересом смотрит на свою руку, в которой зажат обломок поручня, затем бросает его на землю; делает он это так, словно отсекает от себя все лишнее. Оборачивается, несколько секунд смотрит на взорванный, еще дымящийся вагон. Затем обводит взглядом всю мизансцену, слегка кивает, и, одернув шинель и кашлянув для вескости, произносит этаким нарочито невозмутимым тоном:

- Так значит,