Читать книгу "Падшие наследники - Лаура Ли"

я краем глаза вижу, как он испепеляет меня взглядом.

— Например, что конкретно? Говорила ли она что-нибудь о… потому что кажется, что, возможно, ты знаешь…

Я опираюсь ногой о шкафчик, который находится рядом с моим последним уроком в этот день. Я учусь в одном классе с Эйнсли, так что с его стороны довольно нагло спрашивать меня об этом прямо сейчас. Она должна быть здесь с минуты на минуту. — Знаешь о чем?

— Обо мне. О том, как быть со мной.

Я вздыхаю.

— Слушай, Рид. Я не собираюсь нарушать девчачий кодекс, но давай просто скажем, что Эйнсли — счастливая девушка. Ты делаешь ее очень счастливой во всех отношениях. Если ты хочешь узнать что-то еще, спроси у нее.

Рид выглядит неуверенно.

— Ты искренне это говоришь? Она не сбита с толку?

— С чего бы ей быть сбитой с толку? Потому что тебе показалось, что у нее отличная задница? Любой, у кого есть глаза, может это увидеть.

Его зеленые глаза расширяются. Боже, как мне нравится с ним возиться.

— Ты действительно знаешь.

— Не имею ни малейшего понятия, о чем ты говоришь, приятель, — я снисходительно похлопываю его по щеке.

Он проводит рукой по лицу.

— Господи, теперь я понимаю, почему Кингстон так расстроен все это чертово время.

— Да, — я пожимаю плечами. — Он может вести себя так, будто ненавидит это, но мы с тобой оба знаем, что это не так.

Его губы подергиваются.

— Трогательно.

— Привет, ребята.

Кстати, о женщине этого часа…

Лицо Рида светлеет, когда его взгляд находит мою лучшую подругу.

— Привет, — он обхватывает ее челюсть обеими руками и целует прямо в губы.

Мои брови приподнимаются.

— Итак, ты делаешь это прямо сейчас, да?

— Думаю, да, — Эйнсли все еще смотрит на Рида сияющими глазами, когда отвечает мне. — Зачем это было?

— Скучал по тебе, — шепчет он ей в губы.

Она ненадолго закрывает глаза и мягко улыбается.

— Я тоже по тебе скучала.

Эйнсли и Рид довольно спокойно относятся к тому, что они вместе во время учебы. Они сказали, что не хотят иметь дело с язвительностью злобных девчонок, пока их отношения так новы, но я думаю, что это больше не проблема.

— Ой, вы двое такие милые, что мне хочется блевать.

Эйнсли отталкивает меня, когда она украдкой целует меня еще раз.

— Тебе нужно тащить задницу, если ты хочешь успеть на математику. Встретимся у машины после уроков.

— Развлекайся, — Рид незаметно похлопывает ее по попе, прежде чем уйти.

— Почему ты краснеешь, Эйнс?

— Заткнись, — она закатывает глаза и прислоняется к стене.

У нас еще есть несколько минут до начала занятий, и мы воспользовались этим, чтобы продолжить разговор.

— О чем вы с Ридом говорили до того, как я пришла?

— О тебе.

— Что насчет меня?

— Он все еще сомневается, что ты не в порядке с его… — я понижаю голос, прежде чем добавить: — заскоками

Она отстраняется, ее тонкие брови удивленно поднимаются.

— Рид так сказал?

— Вроде того. Настолько, насколько он мог, не раскрывая, что это за штука у него. Он подозревает, что я знаю, но я ничего не подтвердила.

Эйнсли ухмыляется.

— Ну, если честно, ты не очень-то деликатна в этом вопросе.

Я пожимаю плечами.

— Я уважаю тот факт, что Рид хочет быть незаметным, но ты прекрасно знаешь, что ребята знают. И я ненавижу говорить об этом, но, скорее всего, большинство девушек, с которыми он был, тоже знают, так что это не похоже на тайну, которую нужно унести с собой в могилу. Ему нечего стыдиться, но я не думаю, что он сам в это верит.

— Мне кажется, я знаю причину этого, — она тяжело вздыхает. — Его родители очень консервативны. Осуждающие засранцы, на самом деле. Рид вырос, слушая их проповеди о христианских ценностях, на которые они любят опираться, чтобы оправдать свой фанатизм. На самом деле, их поведение очень антихристианское. Он не верит в их бредни — особенно после того, что они сделали с его сестрой, — но я думаю, что он все еще борется со многими глубоко укоренившимися вещами в своей голове.

— У Рида есть сестра?

— Да, — Эйнсли кивает. — Она на четыре года старше, но они близки. Рид обычно проводит у нее большую часть летних каникул. Он спросил меня, не хочу ли я слетать к ней на Рождество.

— Почему я не слышала о ней раньше?

Эйнсли приподнимает плечи.

— Она переехала в Орегон буквально на следующий день после окончания университета, не имея ничего, кроме одежды. Не смогла быстро сбежать от родителей.

— Почему? Что случилось?

Она хмурится.

— Риган — так ее зовут — бисексуальна. Она решила окончательно открыться родителям в конце выпускного класса, потому что влюбилась в девушку и не хотела больше скрывать свои чувства. Родителей это нисколько не устроило. Эти придурки угрожали вычеркнуть Риган из завещания, если она не выбросит из головы эту — лесбийскую чушь. В свою очередь, она сказала им, что если они не могут понять, что любовь есть любовь, независимо от того, как это выглядит, то они могут забрать свои деньги и идти с ними на хуй.

— Это печально.

— Очень. У девушки Ригана, Кэсс, были родственники в Портленде, поэтому они собрали вещи и уехали из города, как только смогли. Когда Рид рассказал своим родителям о помолвке Риган и Кэссиди, они вели себя так, будто у них даже нет дочери. Это стало для Рида последней каплей — он не хочет иметь с ними ничего общего. Он также не может дождаться, когда уберется из этого дома.

Я вздыхаю.

— Бедный парень. Неудивительно, что он все время такой серьезный. Я вроде как чувствую себя виноватой из-за того, что связалась с ним сейчас.

— Да, — Эйнсли сдувает прядь волос с лица. — И не расстраивайся, Жас. Ты не знала, а ему бы точно не помешало побольше юмора в жизни. Он бы понял, что ты не хотела ничего плохого.

— Ну, ты должна сказать ему, что рассказала мне, и что он не получит от меня никакого осуждения по этому поводу, — я игриво вздергиваю брови. — И тебе определенно стоит попытаться убедить его, что ты более чем не против. Что бы тебе ни пришлось сделать, чтобы у него не осталось сомнений, сделай это.

Румянец на ее щеках усиливается, когда мы входим в класс.

— Буэнас тардэс, сеньорита Дэвенпорт и сеньорита Каллахан.

— Буэнас тардэс, сеньор Рейес, — отвечаем мы с Эйнсли в унисон.

Прежде чем мы разошлись, чтобы занять свои места, Эйнсли подмигивает и говорит: — Я