Читать книгу "Могила Рона - Остин Бейли"

прав. И за это я дам тебе один совет. – Он притянул меня ещё ближе к себе. – Команда этого корабля больше всего ценит красниречие[66] и образованные разговоры, и если хочешь, чтобы они тебя уважали, тебе прийдётся[67] гаварить[68] пристольнее[69] и красниречивее[70], чем простое «э-э-э… спасибо». Ясненько?[71]

Я совершенно ничего не понял. У меня было такое чувство, будто разъярённый турецкий пекарь сунул мне в нос кондитерский мешок и заполнил мою голову картофельным пюре быстрого приготовления. Однако будучи невероятно умным, я быстро пришёл в себя и заговорил как можно более гортанным и протяжным голосом.

– Понимаю, к чему вы клоните, капитан. Я не самый образованный оратор, но я буду стараться. – Я поднял вверх три последних пальца правой руки, в том числе и недавно отрубленный мизинец.

Капитан Баст уставился на мой обрубок и одобрительно кивнул. А потом на его лице появилась широкая и довольно зловонная ухмылка.

– У тебя всё получится.

Когда мы поднялись на борт «Каллиопы», капитан Баст выдал нам по космическому кольцу, которое, по его словам, не даст нам задохнуться в космосе. Или замёрзнуть насмерть. Или навсегда потеряться, если мы вдруг упадём за борт.

– Считайте, что это магические спасательные круги, – сказал он.

После этого он представил нас своей команде, точнее, ворчливо назвал несколько имён и указал на нескольких человек. Вскоре мы узнали (к ужасу Дрейка), что капитан Баст был самым благовоспитанным[72] пиратом на корабле. Большинство членов команды вообще не являлись людьми. К тому же у многих были самодельные протезы, например, рыболовные крючки или гигантские щупальца крабов, которые прикрепил к плечам или бёдрам какой-нибудь доктор-маг, после того как их владельцы лишились конечностей[73].

Насколько я понял, там было два или три человека, дугар, два гоблина и сатир. Первый помощник, человек по имени Наб, был таким же толстым, как Баст, хотя и на голову ниже него. У него были две деревянные ноги, деревянная рука, три деревянных пальца, деревянный глаз и самое ужасное – деревяшка торчала из его головы. Он взглянул на Дрейка и медленно широко улыбнулся, обнажив несколько деревянных зубов.

Баст опёрся ногой о бочку, сунул большой палец за пояс, и команда притихла.

– Парни, – произнёс он, – наше плавание начинается. Знаю, что многие из вас понятия не имеют, куда мы направляемся, да я и сам точно не знаю. Но раньше это нас никогда не останавливало. Нас позвали, и мы ответили. Мы всегда будем служить Кругу Восьми.

– Да, капитан! – хором крикнули матросы, и Дрейк чихнул.

– Как вам известно, все рыцари Круга считаются капитанами, как только ступят на борт пиратского судна, поэтому для вас это капитан Саймон и капитан Хоук, а не то я сброшу вас за борт.

– Да, капитан, – ответили матросы.

– Правда? – удивился я. – Я теперь капитан?

Хоук наступил мне на ногу и откашлялся.

– Капитаны, – вежливо ответил Баст, поворачиваясь к нам с Хоуком, – этот корабль самый великий, быстрый и красивый из всех пиратских кораблей. Корабль с духом, вот что он такое. А его матросы – самые грозные во всём неизведанном космосе, самые зловонные, самые упрямые, самые грубые, самые невежественные и уродливые пираты, какие только плавали по семью печатям. – При этих словах пираты разразились пронзительными[74] криками одобрения. Капитан Баст протянул одну ладонь к нам, а другую к матросам. – Капитаны, команда. – После этого он сел.

Глаза всех матросов устремились на Хоука и на меня, а потом опять на Хоука.

– Что ж, капитан Саймон, – любезно произнёс Хоук, – чем займёмся?

Я как можно более по-капитански[75] выпятил грудь вперёд и попытался сделать вид, будто понимаю, о чём говорю.

– Мы будем искать знаменитый остров Яп в море Страха у звезды Тёмной Гавани, а также человека по имени Безумный Колм.

Глава 7

Команда

Команда – группа людей, которые управляют судном, лодкой, танком, самолётом, космическим кораблём, поездом или мобильной фабрикой по производству мячей для тетербола.

Интернет[76]

Если я скажу, что команду моё заявление удивило, это будет чудовищным преуменьшением. И когда я говорю «чудовищный», я не имею в виду «отвратительный». Я имею в виду «ужасно большой». Обычное преуменьшение – это что-то вроде «Да, я бы что-нибудь съел», когда на самом деле вы не ели уже несколько часов, а минуту назад у вас урчало в животе.

Чудовищное преуменьшение – это если кто-то спросит «Как прошёл твой день?», а вы ответите «Неплохо», хотя на самом деле во время утренней прогулки вашу чихуа-хуа унёсла в небо птица андский кондор, в то время как вы болтались на другом конце поводка, который вам пришлось выпустить, чтобы в вас не врезался идущий на посадку «Боинг-747», но он всё равно вас задел, так что вы рухнули с высоты двухсот футов прямо на воздушный шар в форме «помпадура» Элвиса Пресли[77]. Да. Такое однажды со мной случилось. Совершенно очевидно, что это произошло в несчастливый день[78]. Кстати, если вам интересно, я отправился в путешествие с пиратами в свой счастливый день. Поступить иначе было бы крайне безответственно.

Как я уже сказал, команда удивилась. Некоторые матросы пришли в ужас. Стоявшие сели или прислонились к чему-то, а сидевшие взволнованно вскочили и принялись кричать, прежде чем до них дошло, что опасность нам пока не грозит. Крошечный пират с ногами, похожими на лапы шимпанзе, и крюком вместо руки издал девчачий вопль и прыгнул за борт.

Даже первый помощник Наб слегка побледнел, а потом так сильно нахмурился, что его деревянные зубы стали похожи на спрятанные под губами бугры. Единственным, на кого мои слова не оказали никакого воздействия, был похожий на медведя человек, который, должен признать, казался несколько глуповатым, поскольку говорил очень мало. Точнее, он совсем не говорил. А ещё у него на плече прямо к рубашке было пришито чучело попугая, очень похожее на настоящую птицу. Я упомянул об этом, потому что в тот самый момент он протянул руку и сжал попугая, который издал писк, похожий на звук детского велосипедного гудка. Кажется, этот звук привёл всех в чувство, и матросы посмотрели на капитана Баста.

– Что уставились, как кучка болванов? За дело! Мёрфи, держи курс к шестой печати. Хобноб, Ноблоб, к парусам! Наб, найди своего брата. И, Силки, прекрати верещать этим адским попугаем, иначе, клянусь,