Читать книгу "The New Class War: Saving Democracy from the Managerial Elite - Michael Lind"

Законы и регуляции, принятия которых национальными демократическими парламентами кне в силах достичь корпоративные лоббисты, могут быть перетасованы и скрыты в соглашениях о гармонизации, замаскированных под длинные торговые договоры, ратифицируемые парламентами без тщательного рассмотрения. Несмотря на свои маленькие благодеяния законодательство через договоры являются масштабной передачей власти от демократических законодательных собраний к корпоративным менеджерам и банкирам. Жан-Клод Юнкер, премьер-министр оффшора Люксембург, бывший президентом Еврокомиссии с 2014 по 2019 годы, описывал как Еврокомиссия систематически тайной расширяла свои полномочия: «...Мы декретировали что-нибудь, после чего отправлялись в «свободное плавание» и некоторое время ждали, чтобы посмотреть, что произойдёт. Если не поднимался шум...потому что большинство людей не понимало, что за решение было принято, мы продолжали — шаг за шагом, пока не достигали точки невозврата».

 

Безусловно, самой важной формой стратегии арбитража, используемой западными корпорациями, был глобальный трудовой арбитраж. В 2003 году экономист Стивен Роач популяризовал этот термин: «...В эру избыточного предложения компаниям как никогда раньше не хватает ценового рычага. Поэтому бизнес должен быть неуёмным в поиске новых эффективностей. Неудивительно, что главным фокусом подобных усилий стал труд, представляющий собой основу издержек производства в развитых странах; например, в США компенсации рабочим по-прежнему съедают почти 80% от внутренних корпоративных прибылей. И в этом соль: уровень зарплат в Китае и Индии варьируется от 10% до 25% от зарплаты рабочих сопоставимой квалификации в США и других развитых странах. Следовательно, вынос производств за рубеж, которое извлекает прибыль из рабочих в развивающихся странах с относительно низкой заработной платой, становится всё более и более важной тактикой выживания для компаний в странах с развитой экономикой».

 

В 2012 году Глобальный институт Маккинси пришёл к выводу, что с 1980 по 2010 годы на трудовой рынок вступило 1,7 миллиардов человек. В своём докладе за 2019 год институт Маккинси преуменьшил издержки глобального трудового арбитража, утверждая, что тот создаёт лишь 18% от торговли товарами. Это учреждение получило такие цифры за счёт переопределения термина трудовой арбитраж как «экспорт из стран, чей ВВП на душу населения составляет одну пятую и меньше от ВВП на душу населения страны-импортёра». Согласно этому положительно относящемуся к выносу производства определению, если корпорация закрывает свою фабрику в США (ВВП на душу населения в 2017 году — 59500 долларов по париртету покупательной способности) и открывает фабрику в стране с более дешёвыми рабочими в Китае ((16700 долларов) или Индонезии (12400) или в Венесуэле (12100 долларов), то последовавший после этого решения экспорт на американский рынок «не идёт от страны с низкой зарплатой к стране с высокой зарплатой». В отличие от Глобального института Макксинси лауреат Нобелевской премии по экономике Майкл Спенс утверждает, что «трудовой арбитраж является важнейшим мотором глобальных цепочек поставок на протяжении, по меньшей мере, трёх десятилетий — со значительными последствиями в области найма рабочей силы и перераспределения доходов».

По данным министерства торговли США между 1999 и 2009 годом американские транснациональные корпорации уволили 864000 рабочих в США и наняли 2,9 миллионов рабочих за рубежом. Пятьдесят процентов от иностранцев, нанятых корпорациями, не относящимся к сфере финансов, составляли азиаты, и ТНК дополнительно наняли 683000 рабочих в Китае и 392000 рабочих в Индию. За тот же период транснациональные корпорации каждый год сокращали уровень капитальных инвестиций в США на 0.2% ежегодно, одновременно увеличивая их за рубежом на 4% ежегодно. Эта иностранная рабочая сила включает в себя большую часть низкооплачиваемого труда, создающего товары и услуги для экспорта или экспорта в США или европейские страны. Глобальные прибыли многих западных менеджеров и инвесторов во многом зависит от труда бедных женщин в иностранных потогонках, как замечает Делия Агилар: «От «макиладор» в Мексике... до сборочных цехов и экспортных зон в Центральной Америке, Карибских островах и Тихоокеанском бассейне, до субподрядчиков и потогонных цехов фабрик по производству одежды в глобальных городах и в странах периферии — это труд женщин обеспечивает и создаёт максимальную прибыль для корпоративной элиты, крошечного меньшинства от населения мира».

Экономист Дэвид Отор и несколько его соавторов показали, что «китайский шок» - поток китайского импорта на американский рынок после допуска Китая в ВТО — нанёс больший ущерб американским рабочим местам в сфере промышленности, чем было принято считать раньше, он уничтожил от 2 миллионов до 2,4 миллионов рабочих мест в промышленности и связанных с ней отраслях между 1999 и 2011 годами, и внёс вклад в «провисание рабочих мест» в США в те годы. Исследование 2013 года, проведённое Майклом В.Л. Элсби, Бартом Хобиджном и Эйзегаль Сахин, завершается выводом, что «...увеличение доли импорта американских фирм может составлять 3.3 процентных пункта от 3.9. процентных пунктов снижения американских зарплат за последнюю четверть века».

 

Среди транснациональных корпораций «Эппл» особенно поднаторела в искусстве налогового, регуляционного и трудового арбитража. Посредством субподрядчиков «Эппл» нанимает китайских рабочих для сборки большинства своих айфонов и айпадов за такие зарплаты и условия труда, которые были бы признаны незаконными в США или любой другой западной демократии. Согласно данным Константина Какаеса, приведённым в «Технологическом обзоре МИТ», производство всех компонентов айфона в США вместе со их сборкой в США добавили бы 100 долларов к стоимости устройства. Но хотя отчечественное производство не может составить серьёзного производства для американских потребителей, американские трудовые издержки могут серьёзно уменьшить норму прибыли «Эппл», которая в 2010 году составляла 59% от окончательной цены продажи четвёртого айфона — и при этом затраты на рабочую силу в Китае составляли лишь 1,8% от этой цены. В 2017 году десятый айфон от «Эппл», производство которого стоило 357 долларов и 50 центов, и который продавался за 999 долларов, дал «Эппл» валовую маржу в 64%.

По данным подкомитета Сената США «Эппл» использовала ряд тактик налогового арбитража, включая создание субсидиарной компании в Ирландии: «...Эта субсидиарная компания, «Эппл Оперейшнс Интернешнл» не имела рабочих и вообще физически не существовала, но держала свои банковские счета и документацию в США, а проводила собрания совета директоров в Калифорнии. Она была инкорпорирована в Ирландии в 1980 году, ей владела и её контролировала американская патентная фирма «Эппл, инк»... Используя разрыв между налоговоым законодательством Ирландии и США, «Эппл Оперейшнс Интернешнл» не платила подоходного налога ни в одной из этих стран, а также вообще ни в одной стране, за прошлые пять лет. С 2009 по 2012 годы её задекларированный доход в целом составил 30 миллиардов долларов». Когда Ирландия изменила своё налоговое законодательство в 2015 году, «Эппл» ответила тайным переводом части своих субсидиарных компаний