Читать книгу "Охотник - Л. Дж. Шэн"

черт возьми? Ты все усложняешь.

– Тем, что честна? – Я зашлась истерическим смехом и направилась в свою комнату.

Хантер снова погнался за мной быстрым, стремительным шагом, отчего мое сердце подскочило к горлу и заколотилось, стремясь рвануть еще выше. Не припомню, когда в последний раз у меня так громко стучал пульс. Хантер проскочил вперед меня и преградил путь в коридор, упершись локтями по обе стороны сводчатого прохода.

– Неуверенность тебе не к лицу, деточка, – усмехнулся он, дразня меня.

Я почувствовала, как румянец поднимается от шеи до макушки, и поняла, что глаза заблестели от унижения и ярости.

«Ты уродливый, уродливый ребенок. Ты вообще мальчик или девочка? Ой, забей. Все равно я заберу твое». – Эти слова без конца меня преследовали.

Он напомнил мне о ней.

Он был ее мужской версией.

Девчонки, которая хотела меня сломить, а потому я поклялась сломить ее первой.

Мне хотелось придушить Хантера. Когда он перехватил меня на парковке, то был бесконечно уверен, что я позволю ему делать все, что он захочет. Он знал, что если переспит с девушкой за пределами этой квартиры, то отец его подловит. Я была его единственным шансом, но отказывалась содействовать.

– Иди ты в задницу! – оскалилась я.

– Еще пара таких недель, и я всерьез об этом задумаюсь, Кэррот Топ[12]. – Хантер угрожающе приблизил свое лицо к моему. – Чего же ты хочешь? Денег? Влияния? Я могу свести тебя с одним из своих самых известных друзей. Только скажи, Сейлор. Только скажи – и папарацци начнут следить за каждым твоим шагом. Станешь новой Сереной Уильямс. У каждого есть своя цена.

Я помотала головой.

– Не у меня.

– Да брехня. Ты здесь, а значит, мой отец уже тебя подкупил. А теперь, что я могу сделать, чтобы повысить ставки и стать объектом твоей преданности вместо него?

«Убиться об стенку», – хотелось закричать мне. Однако это неправда. Если он убьется прямо здесь и сейчас, то я не стану менять объект своей преданности, а станцую над его телом, благодаря бога за то, что избавил меня от шести месяцев пыток.

Зная, что наша первая стычка определит дальнейшее развитие наших отношений, я схватила его за ворот рубашки и притянула к своему лицу, чтобы мы оказались нос к носу. Я почувствовала его дыхание. Коричная жвачка, мята и грязный, грубый поцелуй, которому никогда не бывать.

Если Хантер и был шокирован моей выходкой, то не подал виду.

– Послушай меня внимательно, Хантер Фитцпатрик. Возможно, в твоих глазах я выгляжу неуверенной в себе занудой с заурядной внешностью. Но знаешь что? Такая уж я есть. Я это признаю. Но не сомневайся, что эта неуверенная в себе зануда имеет в роду людей, с которыми ты не захочешь связываться, а их жестокость передалась и мне. Я без колебаний проткну твое симпатичное сердечко избалованного принца одной из своих острых стрел. Но ты прав: и у меня есть своя цена. Мой успех – вот моя цена. Победа над Ланой Альдер в этом состязании – вот моя цена. В этом плане тебе нечего мне предложить. Будешь практиковать воздержание, трезвость и исполнять прочие требования. Мы будем посещать наши семейные мероприятия, заниматься домашними делами и притворимся теми, кем нас хотят видеть наши родители. А потом мы разойдемся и больше никогда не увидимся. Доступно объясняю?

Вместо ответа он стряхнул мои руки, развернулся и пошел в свою комнату. Распахнул дверь, а потом громко захлопнул ее за собой. Я стояла и ждала в коридоре, скрестив руки на груди, прекрасно зная, что через пару секунд случится настоящий взрыв.

Хантер был прав. Он поддавался своим порывам и действовал бездумно.

– Три, – прошептала я, выставив три пальца. – Два, один. – Я загнула их один за другим, не сводя глаз с его закрытой двери. Все тело дрожало от адреналина, страха и веселья.

– Шоу начинается. – Я щелкнула пальцами.

Хантер вылетел из своей комнаты с раскрасневшимися щеками и потемневшими глазами. Две полные луны.

– Какого хре-е-е-е-е-е-е-ена?! – Он тянул букву «е» целую вечность. В его руках были горы хлама: открытые консервные банки, из которых все еще вытекал соус, его грязная одежда, пара дизайнерских ботинок и джойстик. – Ты свалила весь мусор в моей комнате. Ты в своем уме?

– Отличная сцена в духе «Это Спарта!». Все это твои вещи. – Я дернула подбородком, мой голос звучал сурово. – Думала, ты будешь рад получить их обратно, раз уж они были разбросаны по всему нашему общему пространству.

Хантер уставился на меня в потрясении, словно на дикое, побитое животное, которое он должен приручить, на грызуна, разнесшего его дорогой пентхаус.

– Ты чокнутая.

Я мило улыбнулась.

– Меня и похуже называли.

– Теперь все ясно. – Он бросил мусор на пол и указал на меня пальцем. – Ты мое наказание за все, что я натворил. Он выбрал самую безумную девицу в Бостоне, чтобы наставить меня на путь истинный, вот же старый ублюдок.

Возможно, Хантер был прав. Возможно, его отец прознал о том, какой невыносимой, зацикленной на карьере отравой веселья я была. Хотя, по сути, меня нельзя было назвать отравой веселья, ведь я не бывала ни на одной вечеринке.

– Не забывай следить за порядком, Хантер. Неважно, есть тут домработница или нет, я ни часа не желаю жить в грязи. Доброй ночи, сосед, – закончила я, зашла в свою комнату и захлопнула дверь у него перед носом.

Счет 1:0 в пользу команды гостей.

Пятая

Хантер

Важно помнить о том, что яйца у меня не отвалятся.

На всякий случай я загуглил этот вопрос несколько раз (двадцать три, если быть точным). Все подтвердилось: я могу продержаться полгода без сексуальных контактов. Физически. Но мой рассудок – другое дело. Если я при этом его лишусь, то разорву Сейлор Бреннан на части, а потом сошью из них секс-куклу.

Эта вспыльчивая рыжеволосая банши сказала, что мы больше не заговорим друг с другом, когда истекут отведенные нам полгода, но она ошибалась, если думала, что сможет так легко от меня отделаться. Я уже фантазировал о том, как убиваю ее в разных позах, в разных местах и с помощью всевозможного оружия, как только все закончится. Например:

Я душу Сейлор на фоне сицилийкого заката.

Я вспарываю Сейлор горло, пока мы прогуливаемся в парных купальных костюмах на Багамах.

Я сбрасываю Сейлор с канатной дороги во время каникул в живописных Альпах.

Иногда в моих фантазиях она спала, но чаще всего бодрствовала,