Читать книгу "Красная машина. Юниор 2 - Павел Барчук"

дело, хоккей — командная игра. Тут ты не сможешь выделить самого сильного, а потом напирать именно на него. Это же не бокс, не плавание, не теннис. Одиночка мало решает. Для того, чтоб игрок был сильным, как не крути, нужна команда. Иначе это не игра в хоккей, а фигурное катание с клюшкой. И хотя, я понимал, что среди всей команды тренер давит больше в мою сторону, гонял он один черт каждого.

— Не смотрим на шайбу! Ласкин! Ко мне сюда бегом!

Сергей Николаевич реально запретил нам смотреть на этот черный кругляш. Только кто-нибудь бросал на него взгляд, сразу звучал свисток. Тренер подзывал накосячившего к себе и отчитывал.

После многократных повторений мы уже не задумывались о шайбе вообще. Это, кстати, странная, но увлекательная фишка. Ты в итоге начинаешь чисто интуитивно ощущать шайбу на своем крюке, как бы включая периферическое зрение. А в это время видишь, кто где находится и четко оцениваешь ситуацию.

— Симонов, епте… — Чуть не выругался Сергей Николаевич вслух. — Ты выбегаешь один на один с голкипером и замахиваешься чуть ли не от синей линии. Что это за «дубинушка»? Что за «эй, ухнем»?Естественно, он шайбу легко парирует, потому что видит, иного хода не будет. Ты ему еще крикни, в какое конкретно место будешь бить! А лучше подкатись и покажи пальцем. Чего скромничаешь?

В общем в таком ритме мы откатались все положенное время. И на разминке, и с вратарем, и во время игры пятёрками.

Когда пришло время покинуть лед, Сергей Николаевич сообщил еще одну немаловажную новость.

— На следующей неделе первая игра в рамках областного этапа «Золотой шайбы». Региональный нами пройден успешно. С чем всех и поздравляю. Но глядя на вас, думаю, не было ли это случайностью?

— Зачем нам областной этап? — Засмеялся Мордвинцев. — Мы итак лучшие. Давайте сразу на союзный.

— Правда? Что-то об игре с «Металлургом» я бы так не сказал. А это был матч, гораздо менее значимый. — Сергей Николаевич сказал это таким тоном, что Владик тут же осекся и заткнулся, подавившись своим смехом.

В итоге, еще минут десять мы слушали наставления о важности дальнейших встреч с соперниками. А потом тренер отпустил нас в раздевалку.

— Эх… Жаль ты не сможешь играть с нами в турнире. Тебя уже тут не будет. — Порядьев переодел форму, убрал коньки, и теперь сидел на скамейке, ожидая всех нас.

Областной этап. Возможно, одну, две игры я застану в составе «Бурана». А потом, все. Привет, Москва. Честно говоря, с одной стороны хотелось этого быстрее. С другой, присутствовало ощущение грусти. За свое недолгое время пребывания в роли Славика, я успел проникнуться той дружбой, которая связывала брата с этими пацанами. Да и, опять же, беспокоил вопрос с отцом. Сильно беспокоил.

— Хватит причитать. — Симонов поднялся со скамейки и направился к выходу из раздевалки. — Шустрее давайте. Жрать охота, между прочим.

Лёха уже переоделся вслед за Порядьевым и теперь подгонял остальных. Я, натягивая одежду, их почти не слушал. Вспоминал свой разговор с тренером.

Пришел чуть раньше, как и договаривались с Сергеем Николаевичем. Но по сути, весь наш разговор свелся к тому, что он велел мне сосредоточиться и думать о хоккее. Сказал, ситуацию с отцом решит сам. Я, конечно, попытался озвучить свое ценное мнение. Однако, Сергей Николаевич был решительно настроен.

— Белов, ты занимайся своим делом. Ясно? Оно у тебя предельно понятное. Играть. С твоей личной ситуацией я помогу. А ты не лезь в это. И тем более, не провоцируй Мордвинцева. Пока что непонятно, имеет ли он действительно отношение ко всей истории. Так что давай, двигай в раздевалку. Не допусти того, чтоб поступок твоего отца улетел в трубу.

— Кроме него, некому. — Насупился я.

— Возможно. Но я тебе так скажу, Белов. Мне далеко уже не двадцать лет. Повидал достаточно. Иногда, в случившемся оказывается виноват тот, на кого ты в жизни никогда не подумаешь. Вообще никогда. Ни при каких условиях. И чаще всего, это происходит даже не иногда, а в большинстве случаев. Предполагать можно что угодно. Но реальность…

Тренер немного помолчал.

— Обещаю, что помогу с отцом. Сказал же. Но ты мне не мешай своими слишком активными действиями. Понял? И Мордвинцевых тоже не провоцируй. Ты, Славик, еще молодой. Многого не понимаешь. Твоя задача сейчас, повторяю, — играть. Готовиться. Решай для себя, что хочешь. Либо дворовый хоккей, для которого ты уже достаточно хорош и никаких усилий предпринимать не нужно, либо «молодежка», к которой, как мне казалось, ты стремился… А вот тут как раз, надо много работать. Вот и работай.

Сергей Николаевич кивнул мне на дверь, намекая, чтоб я топал в раздевалку.

И вот сейчас этот разговор я и прокручивал в голове. С одной стороны, он прав. То, что в Москве мной остались довольны, это пока еще только самое начало. Надо будет и там себя показать. А рядом не окажется ни друзей, ни знакомого тренера. Поддержки тоже можно ни от кого не ждать. Поэтому, сейчас надо брать все, что только можно.

С другой стороны, тренер считает, я молод, неопытен и горяч. Он ведь не знает, сколько лет мне на самом деле. Но я не буду бежать впереди паровоза, чтоб не навредить ни себе, ни отцу.

— Славик, идешь? — Позвал меня Симонов.

Я встал, взял сумку, клюшку и вышел из раздевалки.

Глава 7

Я, конечно, Сергею Николаевичу верил. Он пока еще ни разу не подвёл ни меня в настоящем, ни Славика в прошлом. Вполне допускал, тренер действительно хочет помочь. По крайней мере, выглядело его желание очень искренним. На показуху точно не похоже. Да и сам Сергей Николаевич точно не понторез. Если говорит, то обязательно делает.

Благодаря тому, что в последнее время мы достаточно много находились рядом, а несколько дней вообще жили бок о бок, пожалуй, могу точно сказать, мужик он неплохой. Есть в нем и порядочность, и честность. Но вот это, как раз, не плюс в данном случае, а минус. Он ведь будет действовать, как положено. По закону. Подлость, хитрость, злой умысел — ему это чуждо.

А я нет. Я не честный и порядочный. Мне вообще глубоко плевать на все, кроме конечной цели. Она у меня следующая: вытащить отца и отчалить отсюда в Москву. На начальном этапе, само