Читать книгу "Выбери меня - Гэри Брейвер"

Так что да, Тэрин действительно следовало вести себя с Коди помягче, но ее порой реально раздражало то, что он постоянно болтается рядом и очень старается быть полезным. Коди как будто пытался внедриться в ее жизнь. Тэрин не слепая, она понимала, почему он занимает для нее место в аудитории, почему делится своими записями и подсовывает ей шоколадные батончики, когда она голодна.

Коди не мог понравиться Тэрин так, как ему бы этого хотелось. Да и как это было возможно, если в нем было столько всего, что она находила отталкивающим? И дело было не в его походке вразвалку и не в том, что у него свитера на груди вечно были усыпаны хлебными крошками. Нет, Тэрин раздражало его желание быть нужным, хотя она прекрасно понимала истоки этого желания. Коди, как и Тэрин, никогда не вписывался и, как и она, отчаянно хотел проявить себя так, чтобы его оценили по достоинству.

Они сидели за одним столом в библиотеке. Коди уже час корпел над эссе, которое надо было сдать через два дня, но, по наблюдениям Тэрин, напечатал предложения два, не больше. Он, как всегда, был в своей красной бейсболке с засаленным козырьком и, по обыкновению, надвинул ее так низко, что глаз было не видно.

– Ты вообще хоть иногда ее снимаешь? – спросила Тэрин.

– Чего?

– Твоя бейсболка. Никогда тебя без нее не видела.

– Это же «Ред сокс».

– Понятно, но стирать-то ее хоть иногда надо.

Коди снял бейсболку, и Тэрин непроизвольно обратила внимание на полоску, которую та оставила на его светлых и тонких, как у ребенка, волосах.

– Отец купил мне ее, когда мы с ним ходили на игру «Ред сокс». Они тогда проиграли «Янки», но все равно было здорово. Как сейчас помню, мы сидели на трибуне, ели хот-доги, а потом и мороженое. – Коди погладил козырек бейсболки, как Аладдин лампу, когда хотел вызвать джинна. – Это был последний день, который мы с отцом провели вместе. А потом, ну ты знаешь…

– И где он сейчас живет?

– Где-то в Аризоне. Прислал открытку на Рождество. Написал, что я, может, как-нибудь смогу его навестить. Написал, что, когда приеду, мы пойдем с ним в поход.

«Нет, – подумала Тэрин, – ни в какой поход вы не пойдете».

Отцы, которые бросают свои семьи, никогда не сдерживают данных обещаний. Они не хотят, чтобы дети приезжали к ним в гости. Им не нужны напоминания о брошенных детях. Они вообще хотят забыть о существовании этих детей.

Коди вздохнул и снова напялил на голову свою красную бейсболку.

– А ты виделась после развода с отцом?

– Нет. Ни разу за все эти годы. У него, судя по всему, нет желания со мной встречаться, да и я сама не хочу.

– Конечно хочешь, он же твой отец.

– Нет, не хочу. – Тэрин как попало засунула в рюкзак свои книги и конспекты. – И ты о встрече с отцом тоже лучше не думай.

После этого она встала из-за стола и быстро пошла к выходу.

– Тэрин, подожди…

Коди догнал ее, только когда она уже шла по двору.

– Слушай, прости, что я заговорил о твоем отце, – отдуваясь, сказал он.

– Я не хочу о нем говорить. Никогда.

– Но, может, все-таки стоит? Я знаю, он бросил тебя, но мой отец тоже меня бросил. Такое случается, с этим приходится жить. Да, это больно, но это делает нас сильнее.

– Нет. Знаешь, что это с нами делает? Это делает нас ущербными, превращает в отвергнутых.

Тэрин резко остановилась посреди двора и повернулась к Коди. Он вздрогнул, как будто она могла его ударить. Коди испугался, и его страх был оправдан: он боялся потерять Тэрин, боялся разозлить своего единственного друга во всем кампусе.

– Когда кто-то говорит, что любит тебя, это как клятва в том, что он будет любить тебя всегда, – сказала Тэрин. – Ты веришь в это, веришь так, что жизнь готов заложить. А мой отец… ему даже быть рядом влом оказалось. Он бросил тех, кого обязался любить. Так что пусть горит в аду.

Коди даже опешил от такого напора.

– Тэрин, я бы никогда так с тобой не поступил, – тихо сказал он.

Тэрин выдохнула, и вместе с выдохом ушла вся злость.

– Я знаю.

Коди прикоснулся к ее руке, с опаской, как будто боялся обжечься. Тэрин не отдернула руку, и тогда он обнял ее за плечи. Понятно, что Коди так хотел ее успокоить или даже приободрить, но она не хотела, чтобы у него хоть на секунду возникла мысль, будто между ними могут возникнуть отношения. То есть такие, на которые он надеялся.

Тэрин вывернулась и отступила на шаг:

– Ладно, учебы на сегодня хватит. Я иду домой.

– Я тебя провожу.

– Не надо, я в порядке. Завтра увидимся.

– Тэрин?

У Коди был такой жалобный голос, что она просто не могла не оглянуться. Он стоял под фонарем, и тень от него была просто огромной.

– Лиам того не стоит, – сказал он. – Ты достойна лучшего. У тебя все будет хорошо.

– И с чего ты вдруг о нем заговорил?

– С того, что в нем все дело. Верно? А не в отце, который тебя бросил. Лиам тебя игнорит. Чего я не понимаю, так это почему ты не хочешь его отпустить? Вокруг полно хороших парней, которые точно захотят с тобой встречаться.

Тэрин не могла разглядеть глаз Коди в тени козырька бейсболки, но в его голосе была такая тоска, что смотреть в глаза было необязательно.

– Я знаю, вы с ним уже много лет встречаетесь, но это не значит, что вы всю жизнь будете вместе.

– Именно это мы и планировали. Поэтому я здесь, в этом кампусе. Мы пообещали друг другу держаться вместе, что бы ни случилось.

– Тогда почему он сейчас не рядом с тобой? Почему он не отвечает на твои звонки?

– Потому что он занимается. Или на лекции.

– Нет у него сейчас лекций.

Тэрин достала свой телефон и набрала номер Лиама. Звонок сразу переадресовали на голосовую почту. Тэрин смотрела на экран телефона, и, судя по лицу, ей в голову пришел вариант, который она до этого отказывалась рассматривать.

– Дай мне свой телефон.

– А что, с твоим что-то не так?

– Просто дай телефон.

Коди передал Тэрин свой телефон и наблюдал за тем, как она набирает номер Лиама.

После третьего гудка тот ответил.

– Алло?

– Я тебе целый день звоню, а ты так и не перезвонил.

Последовала долгая пауза. Очень долгая.

– Тэрин, я не могу сейчас говорить. У меня тут дела.

– Какие дела? Мне нужно тебя увидеть.

– Что это за номер? Ты откуда звонишь?

– Это телефон моего друга. Я не могла до тебя дозвониться, подумала, может, ты случайно мой номер заблокировал.