Читать книгу "С чем вы смешиваете свои краски? 3 - Дмитрий Соловей"

Начальник следственного управления КГБ генерал-лейтенант Волков категорически возражал, разумно предположив, что в Узбекистане дело быстро прикроют. Чебриков с Волковым согласился. К тому же были арестованы люди не только из Узбекистана, но и из других регионов страны.

Илья невольно восхитился тому масштабу расследования, которое закрутилось в Ташкенте. Такого в СССР ещё не бывало. Конечно, можно было бы погордиться слаженностью работы следователей, которые арестовывали ранее неприкасаемую элиту — секретарей обкомов, райкомов, министров, милицейских генералов. А с другой стороны, грустно всё это. Хлопковое дело продемонстрировало, как реально и до основания прогнила система, прикрывающаяся лозунгами о роли партии в жизни народа.

— Узбекское дело останется недорасследованным, преступники — недонаказанными, управление республикой, поставленное Рашидовым, сохранится, — просветил я Илью.

— Как же так?! — не поверил он.

— Андропову не хватит времени и здоровья, — напомнил я очевидные вещи.

О болезни Андропова в широкой печати не упоминалось. Сам генеральный секретарь отсчитывал последние дни жизни в Кунцевской больнице, а советский народ встречал новый 1984 год с большими надеждами.

— Февраль? — задал вопрос, понятный только мне, Владимир Петрович и, получив утвердительный кивок, попросил быть готовым для сопровождения иностранных гостей, которые прибудут на похороны.

Сплетен по поводу смерти Генерального секретаря в стране сразу появилось много. Для многих, кто был не в курсе, смерть показалась скоропостижной. Один из ленинградских агентов Владимира Петровича выдал документ, который генерал дал мне почитать.

«Среди персонала 1-го медицинского института, связанного с 4-м Главным управлением Минздрава СССР, циркулируют разговоры о загадочности смерти Генерального секретаря ЦК КПСС. По мнению ряда специалистов, в ГУ есть люди, которые на ранней стадии болезни Андропова умышленно вели неправильный курс лечения, что впоследствии привело к его безвременной кончине. На более поздней стадии ведущие специалисты страны были бессильны что-либо сделать, несмотря на все предпринимавшиеся ими меры. Люди, «залечившие» Андропова, связаны с группировкой (название условное) некоторой части партийных аппаратчиков в Москве, которым пришлись не по вкусу позитивные изменения и реформы, начатые Андроповым, в частности, намерение изменить «кремлевский паек», призывы к личной скромности партийных работников, обращение к ленинским идеалам коммуниста. Один бывший ответственный сотрудник Госплана СССР подтвердил изложенное выше и добавил, что Андропова убрали».

Убрать Андропова хотели многие. Мешал он не только партийной элите. С приходом к власти Андропова уголовный мир также ощутил на себе тяжёлую руку комитета. Но в данном случае действительно подвело здоровье. Застудил почки Юрий Владимирович ещё до войны. При почечной недостаточности любая инфекция может стать фатальной. Двадцать ведущих академиков и профессоров лечили Андропов, но увы. Девятого февраля 1984 года в стране начался очередной траур.

— Сашка, а что это за траурные симфонии по телевизору? — с подозрением в голосе поинтересовался отец, стоило мне переступить порог квартиры. — Неужели?

— Угу, — не стал я отрицать то, что он и сам подозревал.

— И кто кандидат на замену? — деловито сориентировался отец.

— Черненко, — кратко ответил я.

— Он долгожитель, — скептически отозвался отец и пошёл снова к телевизору, надеясь, что концерт симфонической музыки сменит что-то более информационное.

«Гонка на лафетах», начатая Сусловым, продолжалась. Когда в стране объявили траур по Михаилу Суслову, всё было серьёзно и трагично. Брежнева тоже хоронили с пониманием и всеобщим трауром. После смерти Черненко появится анекдот: вы будете смеяться, но нас снова постигла серьёзная утрата. «Пятилетка пышных похорон» продолжалась.

— Недолгий, до обидного недолгий, товарищи, срок суждено было Юрию Владимировичу Андропову трудиться во главе нашей партии и государства. Всем нам будет не хватать его. Он ушел из жизни в самый разгар большой и напряженной работы, направленной на то, чтобы придать мощное ускорение развитию народного хозяйства, преодолеть трудности, с которыми столкнулась страна на рубеже 1970–1980-х годов, — поведал Черненко народу.

Многие, включая моего отца, искренне сожалели, что Андропов так мало правил страной. Опять же прогнозировать, к чему привёл бы такой тотальный контроль и чем все закончилось, я бы не стал. Возможно, мы получили бы ещё один тридцать седьмой год или аналог Северной Кореи. Более вероятно, от такого рода борьбы КГБ с коррупцией проявили бы себя националисты в республиках и случилась бы гражданская война. Но самого Андропова во всём мире уважали, как и СССР — крупнейшую ядерную державу. За месяц до смерти Андропов был признан в журнале «Time» «Человеком года». Брежнев за все восемнадцать лет своего правления такой чести не удостоился.

Февраль 1984 года выдался морозным — 13–14 градусов, а в день похорон так вообще -18 с утра. Не думаю, что специально для похорон было выбрано 14 февраля. В СССР и не слышали, что это день всех влюблённых. Просто так совпало. Интересный факт, что на похороны Андропова прилетели такие высокопоставленные лица, как премьер-министр Великобритании Маргарет Тэтчер и вице-президент США Джордж Буш-старший.

Зачем приехала в февральскую Москву Тэтчер, не понял никто. Она от всей души ненавидела СССР, ввела много санкций из-за войны в Афганистане, поддержала бойкот московской Олимпиады и вдруг сама прилетела на похороны! Формулировки прозвучали размытые, но какие-то виды мадам имела.

Владимиру Петровичу удалось втиснуть меня в качестве сопровождающего переводчика, но совершенно напрасно. У премьер-министра Великобритании имелся свой толмач, во мне (не без основания) видели сотрудника КГБ и от услуг сопровождения не грубо, но настойчиво отказались.

Снова смотрели всей семьёй вечернюю программу «Время».

— С чувством великой скорби весь советский народ проводил в последний путь Юрия Владимировича Андропова… — зачитывал диктор телевидения.

Кадры в Колонном зале Дома Союзов заинтересовали больше всего. Индира Ганди в первых рядах на прощании, затем канцлер ФРГ, Джордж Буш, премьер-министр Франции, Маргарет Тэтчер.

— Ничего себе! — удивилась Сашка, узнав о таких личностях, прибывших в Москву. — Брежнева скромнее хоронили.

— Траурный митинг открывает Генеральный секретарь ЦК КПСС Константин Устинович Черненко… — продолжал вещать диктор по телевизору.

— Хм… — отреагировал отец на речь Черненко. Акустика на Красной площади и микрофоны были отличные. Они передавали малейшие нюансы плохо проговариваемых слов. Не брежневское блеяние, конечно, но близко к этому.

— А военные всё ещё держат гроб на плечах? — заметила Сашка, что во время речей группа с гробом так и стояла, замерев на одном месте.

— Не… там какая-то подпорка должна быть, — рассмотрел отец после выступления Устинова, как именно военные держали гроб. Телевизор у нас цветной и красный цвет покрытия гроба хорошо было видно.