Читать книгу "Сингулярность 1.0. Космос - Максим Тихомиров"

Она продолжала читать, но Вацлав перестал слышать её голос, видеть, что там дальше написано. Не мог оторвать взгляд от даты. Мысли застряли на ней же, не в силах воспринять и усвоить. Когда командир перелистнула экранную страницу, он закричал:

– Стойте! Вы что, не заметили? Какой там год написан?!

– Успокойтесь, пилот, я заметила.

В голосе командира был лёд. Она перешла на официальное «вы», что всегда означало крайнее недовольство подчинённым. В других обстоятельствах Корницкий язык бы прикусил, но не сейчас.

– Там написано «2358»! Но это же…

– Это на пятьдесят один год позже нашего отбытия из Солнечной системы. «ТС 236» «гость» не из прошлого, а из будущего.

– Но как такое может быть?! Время анизотропно, в прошлое попасть нельзя! Или это мы… застряли в надпространстве на полвека, и уже пятьдесят восьмой год?

– Я не знаю. Нет технической возможности определить, какой год сейчас на Земле. Давайте дочитаем бортжурнал, если не возражаете. Немного осталось.

Вацлав сконфузился, сообразив, как глупо себя ведёт. Кивнул.

– Да, конечно.

– «23.11.2358 08:15. Вошли во Врата. Начинаем проверку готовности». «23.11.2358 17:50. Корабль готов к переносу. Покидаем борт». Всё. Примечание: Планета WASP-13 d названа в честь Дианы Шнит, командира первой исследовательской экспедиции в систему.

Она замолчала. Когда заговорила вновь, льда в её голосе не было, только удивление:

– Похоже, Ахилл таки догнал черепаху.

– Что? – не понял Корницкий.

– Ты слышал об апориях Зенона? Это древнегреческий философ. Его рассуждения о парадоксах времени, пространства, движения на тысячелетия опередили свой век. В одном из них он говорит об Ахиллесе, бегущем за черепахой. Пусть Ахиллес бежит в десять раз быстрее и находится в тысяче шагов позади черепахи. За время, пока он пробежит это расстояние, черепаха проползёт сто шагов. Когда Ахиллес пробежит эти сто шагов, черепаха проползёт ещё десять, и так далее. Процесс будет продолжаться до бесконечности, Ахиллес никогда не догонит черепаху. Теория надпространственных перемещений приняла эту апорию в качестве постулата. Длительные события, последовательные в трёхмерном пространстве, останутся последовательными и при переходе к высшим измерениям. Два столетия межзвёздных полётов вроде бы подтвердили незыблемость постулата. Но «никогда не случалось» не означает «не случится впредь», а постулат – всего лишь предположение. «ТС 236» – не скачковый корабль в нашем понимании, но он каким-то образом преодолел десятки парсеков. Значит, мы понятия не имеем о технологиях потомков. Тем более о внешних факторах, способных нарушить их работу…

Она запнулась, пальцы её опять засновали по пульту. Обзорный экран корабля ожил. В центре его ярко светилась умирающая Бетельгейзе.

– Возможно, причиной стала вспышка сверхновой? Мы не знаем, но это и не важно. Есть факт – при движении в пространствах высших измерений последовательность событий может быть нарушена. Я понятно объяснила?

– Да, – неуверенно подтвердил Корницкий. – А кто такой Ахиллес?

Несколько секунд замешательства, и командир прыснула.

– Ладно, забудь. Это мои досужие умопостроения. Пусть учёные мужи головы ломают над феноменом. Посмотрим, что здесь ещё есть. Вот это, наверное, описание груза. Интересно.

Она вывела на дисплей очередной текст. Вацлав прочёл и не поверил глазам. И командир не поверила.

– Что, список пассажиров? Какие пассажиры на грузовозе? Семьдесят шесть тысяч триста двенадцать человек? Это вообще бред. Корабль большой, но не настолько же. Даже если предположить, что он весь заполнен гибернационными капсулами… нет, не может быть!

Она замолчала, снова взялась изучать пульт.

– Командир, что вы делаете? – не удержавшись, спросил Корницкий.

– Ищу, как из пилотского модуля пройти в грузовой. Хочу посмотреть на этих «пассажиров».

Увы, поиски успехом не увенчались. Попасть в грузовой модуль можно было только снаружи. Видимо, присматривать за грузом в обязанность экипажа не входило.

– Что ж, придётся прогуляться по обшивке, – подвела итог Шнит.

Встала с кресла, вернула на место шлем.

– Но там же Бетельгейзе… – пробормотал Вацлав.

Командир его реплику пропустила мимо ушей.

Поход к аварийному люку через открытый космос занял почти час. Всё это время Вацлав места себе не находил. Корпус «ТС 236» прикрывал женщину от жёсткого излучения сверхновой, но полностью защитить не мог. Во сколько миллизивертов обойдётся ей любопытство? Хорошо, хоть автоматика потомков работала безукоризненно.

Внутри грузового модуля атмосферы не было, поэтому полноценный шлюз не требовался. Короткий тамбур, и фонари на скафандре командира выхватили из темноты стеллажи, плотно заполненные… Что именно лежит на стеллажах, Корницкий разглядеть не успел, – картинка погасла.

– Не стоит тебе этого видеть, – прозвучал голос Шнит, упреждая обеспокоенный вопрос. – Да, они тут, все семьдесят шесть тысяч.

– Они… мёртвые?

– Я бы так не сказала. Скорее, не живые. Я возвращаюсь.

Но вернулась на «Нансен» она лишь три часа спустя. Поднялась в рубку, тяжело опустилась в кресло. Спросила:

– Что будем делать, пилот?

Вопрос был неожиданным. Вацлав растерялся, услышав его из уст командира. Но она и не ждала ответа.

– Не знаю, как человеческие тела… трансформировали в такой вид. И даже представить не могу, как их восстановить в первоначальный. Ничего похожего на аппаратуру для подобной цели на борту я не нашла. Но предположить, что для колонизации планеты понадобилось семьдесят шесть тысяч мумий, было бы чересчур. Значит, исходим из того, что на борту живые люди. Это всё меняет.

Это и впрямь меняло случившееся кардинально. Одно дело наткнуться в открытом космосе на потерянный грузовоз, совсем другое – на лайнер без экипажа, но с семьюдесятью шестью тысячами пассажиров. Корницкий облизнул вмиг пересохшие губы, пробормотал:

– Вытащить их отсюда мы не сможем. Нужно возвращаться на Землю и предупредить, чтобы их полёт отложили на… ну, не знаю.

Подумав, Диана Шнит кивнула.

– Интересный был бы эксперимент. Что произойдёт с находящимся здесь «ТС 236», если он не стартует из Солнечной системы? Вот только осуществимый ли? Апорию Зенона ввели в качестве постулата теории надпространственных перемещений, чтобы избавиться от временных парадоксов. У меня из головы не идёт примечание в бортовом журнале. Там сказано, что планета названа в мою честь, но ни слова о том, кто и когда это сделает. А я не впала в маразм, чтобы называть вновь открытые планеты своим именем. Понимаешь, Вацлав, что это может означать? Временной парадокс – неприятная штука. По сути, мы оказались в шкуре кота Шрёдингера, ожидающего, когда коробка откроется.